Дом шепота - С. Хеберт

обильно литься на нас. Когда сгустилась темнота, я вгляделась в комнату, залитую фиолетовым светом, и увидела его лицо. Его маска вернулась, но цилиндра не было, открывая его волосы цвета меди. Он смотрел вниз, тяжело дыша. Свет вспыхнул еще раз, когда он поднял голову, его взгляд встретился с моим. Когда сгустилась тьма, я заметила, что его глаза сильно светятся под маской. Один оранжевый, другой синий.

Страх сменил удовольствие, когда я дернулась, отстраняясь от него. Пронзительный звон вернулся в мои уши, а голова закружилась. Мои колени подтянулись к груди, когда я схватилась за голову и закрыла глаза. Мир ускорился, огни вспыхнули в моей голове, когда все вокруг усилилось.

Каспер. Голос Джаккала звучал в моей голове вместе с воспоминаниями обо всем, что произошло. Действие его пудры ослабевало по мере того, как они начали медленно стираться из моей памяти.

Нет, нет! Я ударила кулаками по голове, пытаясь удержать нити своей памяти, и они быстро распутались. Я почувствовала, как мое тело погружается во тьму, а мозг опустошается. Тишина поглотила меня целиком, когда я погрузилась в сон, пытаясь оставаться в сознании.

Приготовься, Каспер. Голос Джаккала остался отпечатанным в моем мозгу. Тьма надвигается на «Дом Шепота».

— Отстань от меня! — Я заорала сквозь стиснутые зубы, растирая руки шипучей водой из ванны. Мои кисти, предплечья, лицо и торс были испачканы потрескивающим слоем засохшей крови. Я напряглась, хватаясь за свои воспоминания, пытаясь вспомнить что-нибудь из прошлой ночи. Вспышки Чесму и Джаккала смешивались вместе, но ничего не имело смысла, и чем больше я пыталась сосредоточиться на этих фрагментах, тем больше они исчезали. Все, что я действительно помню, это то, как Джаккал выдувал мне в лицо оранжевую пудру. Остальное было похоже на головоломку, но мне не хватало всех кусочков. Мои ногти болели, когда я продолжала яростно скрести их до крови, стирая любые следы таинственной крови. Я знала, что это не мое, но я боялась того, кому она принадлежала.

Я продолжала смывать кровь со своей кожи, пока она не заболела. Я чувствовала, как кровь впитывается в мои поры и становится частью меня. Все, чего я хотела, это содрать кожу с костей и избавиться от любых следов. Мое тело болело по неизвестным причинам, что еще больше озадачило меня, когда я вылезла из ванны и схватила полотенце. Я вытерла кожу и волосы и быстро начала одеваться.

Что произошло прошлой ночью?

Эти боли и тревожные вопросы стали нормой после тех ночей, когда Джаккал накачивал меня наркотиками. Честно говоря, я не была уверена, хочу ли знать, что произошло. Это напугало меня.

Сегодня было особенно холодно, так как продолжалась осень, принося с собой зимний бриз. Мир изменился, окрасившись в глубокие теплые тона, когда начали опадать листья и холодать по ночам. Я надела свои обычные кожаные брюки, но выбрала блузку потолще. Эта была черной, вязаной и высоко поднималась на шее. Я затянула маленький, выцветший, коричневый кожаный корсет вокруг талии и вложила свой нож в обычные ножны, которые висели у меня на бедре. Я услышала стук в дверь, когда натягивала на руки потертые перчатки, пряча испачканные ногти. Я открыла дверь, и меня сразу обдало его сладким мускусным ароматом.

— Как спалось? — Чесму подмигнул. Даже на холодном воздухе он оставался без рубашки. Его волосы были частично собраны в узел и заправлены за уши, несколько непослушных прядей свисали на лицо. Его улыбка согрела меня, когда он перегнулся через дверной косяк, скрестив руки на груди.

В моей памяти всплыли образы нас, сплетенных вместе. Звуки наших стонов были едва слышны на расстоянии, пока я пыталась удержать эти мысли. Были ли мы вместе прошлой ночью? Я вспомнила, как поцеловала его у подножия лестницы, но не намного позже.

— Я приму это как отказ. — Он усмехнулся, переминаясь с ноги на ногу. — Не могу сказать, что виню тебя. Я тоже боролся со сном. — Он рассматривал свои ногти. — Трудно заснуть, когда все, о чем я мог думать, это о твоем вкусе, который остался на моих губах. — Он наклонил голову и усмехнулся.

Что-то произошло между нами. Вспышки воспоминаний о нас возобновились, когда я вспомнила, как целовала его несколько раз. Больше я почти ничего не могла вспомнить.

Чесму наклонился, обхватил рукой мое лицо и притянул меня ближе, нежно целуя. Мои руки лежали на его теплой широкой груди, пока мы стояли, обнимая друг друга, мгновение, прежде чем он медленно отстранился.

— Чепи созвала собрание. Она просит всех в доме собраться в гостиной. Я отвечаю за то, чтобы собрать всех Висп, но хотел сначала увидеть тебя. — Его рука нежно провела по моим волосам. — Я встречу тебя там, внизу.

Я кивнула, совершенно довольная тем, как все было между нами, несмотря на туманность прошлой ночи. Когда я начала уходить, Чесму шлепнул меня по

заднице и улыбнулся. Я улыбнулась через плечо, пока танцевала, спускаясь по лестнице, головокружительная от того, какие чувства он вызывал во мне.

Почти все члены семьи собрались в гостиной, расставив мебель в ожидании просьбы мадам Чепи. Я прислонилась к нижней ступеньке лестницы, скрестив руки на груди. Все Виспы были измотаны, с похмелья и все еще одетые для сна. Их крылья обвисли за спинами, поскольку все они казались явно раздраженными тем, что их разбудили так рано. Чесму, как и несколько Висп, отсутствовали. Мадам Чепи грациозно спустилась по лестнице, заставив мое тело содрогнуться от страха. Она бросила на меня жуткий взгляд, когда босиком вошла в гостиную, одетая в чистое черное платье. Ее платье задралось от шеи, прикрытой шарфом, облегая грудь и собираясь вокруг талии. Материал свободно струился до пола с высокими разрезами по бокам, обнажая накрашенные ноги. На ней была более толстая, более замысловатая шаль, перекинутая через локти, а ее длинные волосы были гладко заправлены за уши и струились по спине, задевая зад. От нее захватывало дух, но она была смертоносна.

Мадам Чепи проскользнула в центр гостиной, разглядывая обитателей своего дома. Виспы выпрямили свои позы, ахнув, когда посмотрели друг другу в глаза, опасаясь того, что она может с ними сделать, если ей не понравится. Она подошла к тускло освещенному камину напротив бара и подняла руки ладонями вверх на уровень плеч.

— Мои прекрасные леди, — в ее голосе звучала навязчивая угроза, — осень быстро пролетает, и я решила,