Гений (СИ) - Марс Остин

Это привлекло столько внимания, что Барт взбодрился, приходя в себя и прокручивая в голове всё, что произошло — Эльви шла по коридору в сторону лестницы, в темпе потока, туда все шли. Он шёл за её спиной очень близко, это вроде бы не должно было выглядеть подозрительно. Потом от стоящей у стены компании старшекурсников отделился высокий парень, который шагнул в поток прямо перед Эльви, как будто специально стремясь подставиться, чтобы она в него врезалась. А Барт не хотел, чтобы она в кого-то врезалась, поэтому оттолкнул парня без заклинаний, чистым импульсом силы, и оттолкнул довольно мощно, парень почти упал. Его компания заржала, здоровяк заорал и отпустил пинка своему другу, ржущему громче всех, потом осмотрел толпу, которая накопилась из-за того, что они перегородили половину коридора, стал искать жертв, которые ответят за его неловкость, и нашёл Барта. Барт не отвёл глаз, парень заорал на него:

— Чё пялишься?! Лицо попроще сделай!

— Я не инфузория, — поморщился Барт и попытался его обойти, втискиваясь между компанией парней и плечом Эльви, взял её за локоть и повёл дальше, но парень схватил его за плечо и с силой развернул к себе:

— Ты охренел?! Ты чё, типа, крутой? Ты думаешь, если ты маг, то можешь вякать? Я тебя сейчас по площади размажу, слышишь, мелкий? Ты ща довякаешься.

Барт молча развернулся идти туда, куда шёл, но парни из компании уже стояли там, перегораживая весь коридор, накопилась толпа, которая не могла пройти, и все смотрели на Барта и его руку на локте у Эльви. Здоровяк опять схватил Барта за плечо и дёрнул к себе, сжимая в кулаке ткань кителя возле золотой планки, гадко усмехнулся:

— Чё, боевик, да, крутой? А без магии ты такой же крутой будешь, а? Я тебя вызываю! Без магии, за оскорбление. Сейчас. Эй, позовите дежурного препода, у нас тут дуэль! Пойдём, мелкий, научишься отвечать за свои слова.

Он попытался подтолкнуть Барта в сторону выхода, но Барт отвёл его руку в сторону той же «волной силы», и вокруг Эльви поставил «мягкий щит», который обычно ставили вокруг колонн и снарядов на тренировочной площадке, чтобы никто их не сломал и не ударился об них случайно, он просто замедлял движения. Эльви посмотрела на Барта встревоженно, он улыбнулся с таким видом, как будто дело совершенно ерундовое и решится за пять минут. На самом деле, он этого не чувствовал, но она успокоилась.

Толпа их окружила и повела к Кругу Стихий, там уже ждал дежурный преподаватель, который переспросил, действительно ли здесь все действуют добровольно и осознанно, Барт кивнул — даже если он откажется и уйдёт сейчас, завтра его поймают в каком-нибудь углу и отлупят без всяких правил, ну или как минимум попытаются. Здесь всё хотя бы было на виду, были свидетели, какой-никакой преподаватель. Он не горел желанием драться, но выхода всё равно не было.

Сняв с плеча сумку, он протянул её Эльви и сказал шёпотом:

— Подержи, пожалуйста. Полминуты, я быстро.

Она молча взяла сумку и отвела глаза, на них все смотрели, Барт знал, что ей это не нравится, но ему почему-то было приятно, и он был вроде бы даже не виноват, всё просто так совпало.

Над головой было серое пасмурное небо, со всех сторон обрамлённое шпилями и крышами Академии, ниже толпились зеваки, шумели, блестели глазами, ждали шоу.

Барту не нравилась эта атмосфера, он уже чувствовал в носу тот гадкий сухой запах непролившейся крови, который появляется от удара по голове, он чувствовал его каждый раз, когда проходил мимо двери спортзала, он ненавидел это чувство, но вынужденно привык к нему, потому что оно сопровождало его на каждой тренировке, он всегда там выхватывал, каждый раз. Сейчас у него внутри опять появлялось это ощущение, которое приходило, когда он переступал порог тренировочного зала, видел эти каменные стены и мускулистые торсы в шрамах, вокруг все были выше, старше и намного сильнее него, и они не боялись травм, потому что в конце тренировки пользовались регенерирующим амулетом, и всё заживало за пару часов. Барт так не мог.

Этот проклятый амулет унижал его каждой своей деталью — он висел на верёвке, свисающей с потолка, парни прыгали и касались его ладонью, когда выходили из зала, а Барт до него не допрыгивал, совсем немного, буквально на палец, но высоты не хватало.

«Даже если бы допрыгивал, это бы не помогло. У магической силы уровня „пять плюс“ есть свои недостатки.»

Здоровяк напротив него снимал китель с неизвестной Барту эмблемой и разминал плечи, размахивая длинными руками и напоказ веселясь, делал удары по воздуху, смеялся. Его компания веселилась вместе с ним, шесть человек, Барт смотрел на них и думал, что уложил бы всех одним заклинанием, и они об этом знают, поэтому вызвали без магии.

«А без магии я то ещё зрелище.»

Он вспомнил слова Артура, врезавшиеся в его затуманенный зельями мозг намертво: «Боевой маг — это не оценка в тетрадке, это умение колдовать, когда тебя бьют по башке».

«Доходчиво, коллега. Спасибо, я запомнил.»

Артур помог ему это усвоить очень хорошо, в умении бить по башке он мало кому в отделе уступал, несмотря на то, что был беспрецедентным магом, и вроде как не нуждался в особых достижениях в других областях.

«А я нуждаюсь. Зря я пропускаю тренировки, надо на них ходить, тяжело, больно и обидно, но необходимо. Если я отвыкну получать по башке, я опять начну этого бояться. Уже почти начал.»

Учитель попросил зрителей выйти за круг, участников дуэли пригласил в круг, спросил о готовности, получил кивки и поднял синюю стену щита. Здоровяк сразу же изобразил карикатурную угрожающую стойку для атаки сверху вниз, скорчил издевательскую рожу и пошёл на Барта, а Барт остался стоять неподвижно — это была не атакующая стойка, из этого положения атаковать нельзя, удар прилетит с какой-нибудь совершенно другой стороны, и он пока не понимал, с какой, поэтому не видел смысла дёргаться зря. У большого тела с длинными руками был только один недостаток — если удар просвистел мимо, требуется много времени на то, чтобы сменить позицию для нового удара, Барт это знал, потому что видел много раз. В умении уклоняться ему не было равных — это в нём воспитывали с детства, сколько он себя помнил, его били абсолютно все абсолютно везде, он ожидал удара всегда, даже во сне, поэтому чуял его заранее, буквально по вдоху и взгляду, и успевал увернуться или сгруппироваться, чтобы не подставлять уязвимые места. И когда он почуял этот удар, то сильно удивился.

«Он не умеет драться?»

Здоровяк ударил из той стойки, которую Барт посчитал клоунской и совершенно не боевой. Удар вышел такой же дурацкий, как и стойка, и положение ног было вообще не подходящее, и всё вообще в этой дурацкой драке выглядело подозрительно по-дурацки. Когда этот огромный парень приблизился на дистанцию удара, то размахнулся так, как будто дрова рубить собирался, а не ударить слабого человека, и естественно, промазал, Барт даже шаг не делал для того, чтобы уйти с линии удара, а просто развернул корпус, пропуская мимо плеча этот огромный вялый кулак. Это было так медленно, что он успел поправить левый рукав расслабленной правой рукой, пока здоровяк проваливался всем корпусом вслед за своим кулаком, который не попал по Барту.

«А теперь он пойдёт обратно, да?»

Если бы так лоханулся Артур, он бы уже наносил два других удара, ногой и второй рукой, головой, может быть. Но этот парень решил просто попробовать ещё раз.

«Дебил.»

Огромный корпус сначала долго тормозил, а потом стал двигаться обратно, и когда его дальняя нога приняла идеальное положение, а корпус оказался на нужном расстоянии, Барт развернул плечи обратно в удобную стойку, и нанёс короткий, самый простой удар в корпус, который даже ударом не считался у них на тренировке, и мог работать исключительно в серии ударов.

«Нет, серия не понадобится. Он правда не умеет драться, надо же.»

Ощущение было на диво гадкое, просто мерзейшее. Кулак провалился в мягкое пузо как в болото, если бы Барт знал, что мышц там нет, он бы ударил раза в три слабее, но уже было поздно. Он привык бить либо по деревянному манекену, либо по Артуру или другим ребятам, которые на ощупь мало отличались от дерева, там кулак нужно было держать железно, иначе травму можно было нанести самому себе. А этот парень, судя по лёгкости, с которой прогнулись внутрь его рёбра, мышечного корсета не имел вообще.