Ведьмин жребий (СИ) - Федорченко Юлия

Шайна страдала тяжелой формой пиромании, но госпоже ди Рейз было некуда деваться — она не могла отказаться от столь любезно предоставленной помощи, не обидев юную ведьму. Лайя-Элейна без чувств лежала на холодном полу, но колдовские тенета, расставленные для беспечных мотыльков, по-прежнему закрывали коридоры.

Девочка больше не пользовалась своими способностями, даже если ей очень нравилось жечь. Шайна копила силы на случай неожиданной встречи, а обычное пламя справлялось с сетями не хуже волшебного. Летиция следовала за девочкой, словно тень.

— Против тебя она бессильна, верно? Паучиха.

— Не только против меня, — отозвалась Шайна. — Снежная Ведьма может заморозить сети, а потом разбить лед. Да и Лайя-Элейна, — девочка так непринужденно выдала имя Вираго, как будто оно вовсе не было тайной, — не самая могущественная из нас.

В этот раз Летиция не смолчала.

— Лайя-Элейна? — переспросила она. — Так зовут Паучиху? — Дождавшись утвердительного кивка Шайны, Летиция продолжила: — Ведьму, которая стояла рядом с Кайном в моем сне, он называл так же. Значит, его обманули?

— Они обманули нас всех, — отозвалась Шайна.

В коридорах они не встретили ни души. Это показалось Летиции странным. Возможно, Лайя-Элейна действовала тихо, и это не вызвало переполоха, но кому-то ведь обязательно среди ночи должно захотеться поесть, поговорить или прогуляться.

— Почему здесь никого нет? — спросила Летиция у Шайны.

Они добрались до крытого мостика между зданиями и вышли наружу. Ночь была теплой, на чистом небе кто-то рассыпал звезды щедрой рукой. Летиция перегнулась через перила и вгляделась в темноту — на крошечных башенках, 'ласточкиных гнездах', не было часовых. Там даже не горел свет.

— Спят все до единого, — сказала Шайна. — А это значит, что поблизости Сканла-Кай, ведьма звука. Колдовская Песнь.

— Паучиха сказала, что они… — начала Летиция.

— Я все слышала, — перебила ее Шайна. — Не утруждай себя.

— Но Ланн не спал. И ты. И я. Она могла забрать меня спящей.

— Что ты! — Шайна замахала руками. — Это бы испортило пьесу! А я вообще не слышу пения Сканлы. — Она улыбнулась. — Про таких говорят — медведь на ухо наступил.

Летиция посмотрела Шайне в глаза. Девочка ее дурачит?

— Значит, ты — сильнее всех? — с некоторой опаской спросила госпожа ди Рейз. — Сети тебе не страшны, и музыка не берет…

— Я или Снежная Ведьма, — и глазом не моргнула Шайна, — значения метар у нас одинаковые. Но мы никогда не сражались друг против друга, и, надеюсь, этого не случится в будущем. Я не хочу превратиться в ледышку, а ей, думаю, не очень хочется сгореть. Пойдем. Мы теряем время.

Но Летиция все еще медлила.

— Если я уйду, ничего не сказав, Ланн подумает, что меня похитили.

— Это сейчас не важно. Поверь мне. — Шайна взяла ее за руку и потащила вперед. — Кайн не станет с тобой церемониться. Ты вернешься такой же, как остальные. Без силы. Без души. Ну, а если ты сомневаешься, что он на это способен… — Они остановились на середине моста, ведущего на четвертый ярус Башни. — То знай, что перед ритуалом он тебя изнасилует. В это верится лучше, правда?

Перспектива изнасилования Летицию не прельстила. Девушка поежилась, несмотря на теплую ночь. Она вспомнила лицо Кайна и подумала, что многие были бы не прочь отдаться ему добровольно. Но не ведьмы.

— Он… красивый, верно?

— Если это тебя утешит, то да, — ответила Шайна. — Он потрясающе красив. Но он монстр, понимаешь? Вот здесь, — она ткнула себя пальцем в грудь, — он не человек.

Больше Шайна ничего не сказала. Девочка развернулась и быстрым шагом направилась к Башне Луны. Ей не пришлось торопить Летицию — госпожа ди Рейз старалась не отставать. Кольцевой коридор четвертого яруса пересекали белые полосы света, струящегося из высоких окон. По витой лестнице они поднялись на пятый этаж, а затем вошли в Зал Витражей. Три лика Богини таинственно мерцали в полутьме. Шайна показала Летиции, где находится рычаг, открывающий доступ к лифту, и нажала на него.

Послышался скрежет, нижняя площадка ушла в сторону, картина на донышке вогнутого купола превратилась в черную дыру. Громко лязгнули цепи, и из образовавшегося отверстия упала клеть, похожая на птичью, — только птичка, для которой она предназначалась, была чересчур большой. Прутья клети обвивала виноградная лоза, отлитая из металла.

Подъемник раскачивался на цепи, дверца была открыта. Шайна вручила Летиции факел и подтолкнула ее к клети.

— Входи, — велела девочка. — И будь осторожна. Во тьме под Башней водятся бодахи. Если, конечно, они еще не подохли от скуки, так как им давно никого не скармливали. Они боятся света, так что смотри, не потеряй факел.

Летиция уставилась на нее, заподозрив неладное.

— Подожди…

— Некогда ждать.

Шайна резко втолкнула Летицию в клеть и захлопнула дверцу. Закрыла наружный засов. Госпожа ди Рейз протянула пальцы сквозь прутья, пытаясь его открыть, но это оказалось невозможным. Девочка ее заперла. Кто друг, кто враг, кто против кого? У Летиции голова пошла кругом.

— Шайна?..

— Я остаюсь, — сказала маленькая ведьма, делая несколько шагов назад. — Кто-то должен дернуть за рычаг и привести в движение подъемник. Дверца откроется, когда ты окажешься внизу. — Рука Шайны легла на рычаг. — Держись крепче. Я нажимаю.

Клеть дернулась и начала медленно опускаться. В лицо госпожи ди Рейз, вцепившейся в прутья, ударил спертый, сырой запах подземелья. По сторонам и под ногами была тьма, так что девушка смотрела наверх, пока круг тусклого света над головой не превратился в крошечную точку.

Подъемник остановился, громко щелкнул замок, но клеть все еще покачивалась на скрипящей цепи. Летиции стало тяжело дышать. Она не почувствовала толчка. Опустившись на корточки, девушка осторожно приоткрыла дверцу и ощупала пустое пространство под клетью. Потом, спохватившись, посветила факелом вниз. Оранжевый свет отразился в темной воде. Клеть остановилась в нескольких ярдах над землей.

Недолго думая, Летиция выпрямилась, насколько позволяла высота клети, и подошла к самому краю подъемника. При этом он опасно накренился, и ей пришлось схватиться за прутья, чтобы не соскользнуть вниз. Летиция набрала в грудь как можно больше воздуха, отпустила клеть и неуклюже приземлилась на ноги, едва не подвернув лодыжку и не уронив факел. Земля была липкой и влажной, повсюду блестели лужи.

— Замечательно, — пробормотала девушка, вытирая руку об платье. Летиция выпрямила спину и огляделась, держа факел над головой. Сделала несколько шагов по чавкающей грязи, потом остановилась. — Только в какую сторону мне теперь идти?

Она еще раз поводила факелом туда-сюда. На противоположной стене что-то блеснуло. Летиция, подобрав юбку свободной рукой, приблизилась к этому свечению.

На стене был указатель. Стрелка показывала вправо. Кто-то был здесь раньше и обозначил путь. Летиция уверенно двинулась вдоль стены, когда пронзительный скрежет цепей заставил ее вздрогнуть. Она обернулась и посветила факелом — его свет выхватил из тьмы очертания клети, рывками поднимавшейся наверх. Может, Шайна решила отправиться за ней? Но ведь клеть нельзя опустить самостоятельно…

'Думаешь, в Гильдии у нас нет союзников?'

Если это Шайна, она сможет догнать Летицию, воспользовавшись указателями. Если же это кто-то другой, лучше поспешить.

Коридор, ни разу не свернув, привел девушку к двери из темного металла с квадратным зарешеченным окошком на уровне глаз. Летиция нажала на ручку, и дверь поддалась. Комната была завалена различным хламом, запах сырости и гнили здесь был почти невыносимым. Плиты под ногами искрошились от времени и поросли мхом, но одна из них осталась цельной и напоминала коврик, лежащий под дверью. На ней была стрелка, и она указывала прямо, на ширму из плотной выцветшей ткани.

Летиция откинула ширму — за ней оказалась еще одна дверь — и с трудом отодвинула засов. Вход в подземный лабиринт был выполнен из цельного черного камня, как и наружная стена Гильдии. За дверью слышались голоса. Летиция, не спеша открывать, прижалась ухом к холодному камню. Разноликий шепот стал громче, отчетливее, и эти голоса вряд ли принадлежали людям. Это те, о ком говорила Шайна? Бодахи? По спине Летиции пробежал мерзкий холодок, на голове зашевелились волосы. Девушка растерянно оглянулась, но другого пути не было. Стрелка неумолимо указывала вперед.