Только по любви - Салли Блейк

— Вы можете это прокомментировать, мисс Финч? — спросил О'Доннелл, не спуская с нее глаз.

— Не знаю, кто именно пустил этот слух, но я требую, чтобы вы немедленно его опровергли, — сказала Эми.

Маркус, видимо, уже высказал свое мнение и предоставил ей сделать то же самое. Щеки Эми пылали, она с негодованием смотрела на человека, который вдруг получил над ними такую власть. Существовал закон, запрещающий печатать клевету, но ведь не были названы имена. Томасу Варли вряд ли понравится, что репутация его клиента подверглась сомнению.

— Я не могу дать опровержение, мисс Финч, если только вы и мистер Беллингем не сделаете письменного заявления, что ничего предосудительного не произошло. Но должен вас предупредить, что подобные заявления, как правило, производят прямо противоположный эффект. Когда люди начинают что-либо опровергать, обществу это кажется подозрительным.

— Какой позор! — воскликнула Эми. — И кто же снабдил вас подобной информацией?

Зачем спрашивать, если она и так знает кто? Ронан Келли, это его месть Маркусу. Он все переврал, а репортеру скандальной хроники только того и надо. Вот как отплатил Келли за все добро, которое сделал для него Маркус!

— А что это за бумага, которую вы разорвали, Маркус?

Все равно, пусть знают, что она подсматривала за ними из окна. Какое это имеет значение? Сейчас важно восстановить его доброе имя… и свое собственное.

— Это было письмо с изложением фактов, помещенных в газете.

— Но теперь его нет… — с надеждой в голосе заметила Эми.

— Моя дорогая мисс Финч, — рассмеялся О'Доннелл, — неужели вы думаете, что я привез вам оригинал, предвидя реакцию мистера Беллингема? Это была всего лишь копия, а оригинал спрятан в надежном месте у меня в офисе.

Эми почувствовала, что ее затошнило, а газетчик с многозначительным видом вытащил из портфеля блокнот и карандаш и с некоторым даже аппетитом облизал грифель.

— Итак, сэр, вы можете сделать заявление для наших читателей?

Не прошло и двух часов, как к ним пожаловал сэр Эдмунд Чэпмен и грозно потребовал немедленно доложить о нем Маркусу. Будучи сам довольно распущенным джентльменом с весьма своеобразными понятиями о нравственности, сэр Эдмунд ревностно относился к моральному облику своих квартиросъемщиков. Миссис Монаген попросила сэра Эдмунда подождать в гостиной, а сама отправилась докладывать о нем хозяину, бурча себе под нос, что это не дом, а какой-то проходной двор.

— Пошевеливайся, женщина, — огрызнулся сэр Эдмунд с непонятным неудовольствием.

Эми сидела в гостиной с раскрытой книгой в руках, делая вид, что читает. Услышав голос визитера, она отложила книгу и с удивлением взглянула на входившего джентльмена. Еще никогда она не видела его таким раздраженным.

Эми протянула ему руку, но он взял ее на секунду и тут же весьма невежливо отпустил.

— Добрый день, сэр Эдмунд. Надеюсь, вы в добром здравии?

— О моем здравии можете не волноваться, мисс Финч.

— Что-нибудь с вашими дочерьми? Я уже несколько дней их не видела. Они здоровы?

— Прошу прощения, мисс, я пришел не для светской болтовни. У меня важное дело к мистеру Беллингему.

От такой отповеди Эми покраснела до корней волос. Сэр Эдмунд никогда не упускал случая пофлиртовать с хорошенькими женщинами, и подобное поведение было по меньшей мере странным. Видимо, случилось что-то из ряда вон выходящее. И если сэру Эдмунду нужен Маркус, значит, это касается их обоих… Самые дикие предположения пронеслись в голове Эми.

Что, если сэр Эдмунд вдруг лишился всех своих богатств и пришел немедленно отобрать дом? Или одна из его дочерей попала в самую ужасную из бед, подстерегающих незамужних девушек, и разгневанный отец пришел, чтобы обвинить в этом Маркуса?

Что бы там ни было, Эми просто отказывалась думать о самом худшем — что сэру Эдмунду попалась на глаза заметка в газете и он приехал с намерением узнать правду.

Маркус повел себя странно. Он подошел к ней, не обращая внимания на гостя, помог ей подняться с кресла и обнял за плечи.

— Здравствуйте, Эдмунд, — вспомнил он наконец о правилах хорошего тона, — я догадываюсь, что привело вас сюда…

— Неужели? И что вы имеете сказать? Предупреждаю, я не потерплю скандала в своем доме. Я был лучшего о вас мнения, Беллингем.

— Если вы дадите мне возможность говорить, Эдмунд, я скажу вам, что именно я заявил этому проныре репортеру из Дублина.

При слове «проныра» сэр Эдмунд осклабился. При всей своей величественности он сам частенько прибегал к таким словечкам.

— Ну, хорошо, я слушаю, — ответил сэр Эдмунд, усаживаясь.

— Я передал О'Доннеллу заявление, подписанное Эми и мною, в котором говорится, что в заметке нет ни слова правды. Мы также выражаем надежду на то, что благородное общество Дублина и Кэлланби пожелает нам счастья на свадебной церемонии, которая состоится через две недели.

— Это правда? — спросил Чэпмен, когда наконец обрел дар речи. — Вы с мисс Финч назначили день свадьбы?

Эми почувствовала, как Маркус крепче сжал ей плечи. Какое счастье, что он такой сообразительный! Получив заявление, О'Доннелл был вынужден покинуть дом, пообещав, что оно будет напечатано.

— Мы уже пришли к такому решению несколько дней тому назад, но держали это в секрете. Кончина тетушки обязывает нас проявлять такт и не торопиться с публичными заявлениями.

Сэр Эдмунд кивнул, принимая объяснение Маркуса. Эми подивилась его доверчивости. Принял все за чистую монету!

— Я надеюсь, что, как только заявление появится в печати, доброе имя моей невесты будет восстановлено. В наших отношениях нет ничего скандального, уверяю вас.

— Мой дорогой мальчик, я лично прослежу за тем, чтобы ваша репутация в обществе не пострадала.

Раскаяние спесивого джентльмена в том, что он мог усомниться в порядочности Маркуса, показалось Эми едва ли не более тошнотворным, чем его скоропалительное осуждение.

— Вы позволите устроить банкет по случаю вашего бракосочетания у меня в доме? Это покажет всем, что вы находитесь под моей защитой и покровительством сейчас и на все времена.

— Как великодушно с вашей стороны, Эдмунд! Мы с радостью принимаем ваше предложение, но нам не нужна особая пышность. Все, к чему мы стремимся, так это быть вместе.

Маркус обернулся к Эми и запечатлел поцелуй на ее щеке в знак искренности своих слов. Этот жест, видимо, окончательно убедил сэра Эдмунда, и он поднялся.

— Тогда я вас оставлю, молодые люди. Вам есть что обсудить. Можете полностью рассчитывать на меня, Маркус. Мисс Финч, Эми, я надеюсь, что этот неприятный инцидент не омрачит вашего счастья.