Все под контролем - Энди Макнаб

Сначала я постучал тихонько и осторожно, затем чуть погромче. Когда я уже начал паниковать, из-за двери послышалось: «Привет, Ник», — и дверь отворилась.

Я встревоженно посмотрел на нее:

— Откуда ты узнала, что это я? Ты должна была подождать, пока я отвечу.

Тут я заметил кресло и отметины на ковре, когда его тащили к двери. Я улыбнулся и легонько похлопал ее по макушке:

— Так, значит, ты посмотрела в «глазок»? А ну-ка, признавайся, умница-разумница. Слушай, ты действительно такая умная, что у меня есть для тебя работенка. Мне правда очень-очень нужна твоя помощь. Хочешь мне помочь?

Вид у Келли был сонный.

— А что нужно делать?

— Я тебе все покажу на месте. Пойдешь со мной?

— Ну, пойду.

На меня снизошло:

— Хочешь сделать то, что делает папа? Потому что папа делает это для хороших парней. Скоро сама все ему расскажешь.

Ее лицо просветлело. Она снова стала похожей на счастливого кролика.

Келли пришлось почти бежать, чтобы не отставать от меня. Мы свернули в проулок и пошли в направлении пустыря. Было темно; Келли не особенно хорошо ориентировалась и шла, уже еле волоча ноги.

— Куда мы идем, Ник?

— Хочешь поиграть в шпионов? — спросил я возбужденным шепотом. — Представь себе, что ты Могучий рейнджер и выполняешь тайное поручение.

Мы дошли до пустыря и тем же путем направились к проволочной изгороди. Я взял Келли за руку, помогая шагать вровень с собой; мне показалось, что она начинает понемногу понимать, в чем дело.

Мы дошли до сумки. Я поднял комбинезон и сказал:

— Я должен надеть его, потому что это специальный комбинезон: в таких ходят шпионы. — Когда она увидела комбинезон, лицо ее изменилось. Внезапно я понял, что комбинезон в ее представлении был как-то связан с людьми, которые приходили к Кеву. — Твой папа тоже такой носит. Тебе тоже надо было стать шпионкой. Расстегни пальто.

Она сняла пальто, я вывернул его наизнанку и снова надел. Келли это понравилось.

Я поднял сумку и повесил ее на плечо.

— А теперь потихонечку пойдем вон туда, — указал я.

Когда мы дошли до поддонов, я поставил сумку точно на то же самое место.

— О'кей? — спросил я, подняв оба больших пальца.

— О'кей. — Она повторила мой жест.

— Видишь там вон ту штуку? Если она нас заметит, поднимется страшный шум, зажжется свет, и мы пропали. Поэтому никогда не переступай сумку, ладно?

— Ладно. — Мы оба подняли большие пальцы.

Я составил поддоны так, как они и стояли, и объяснил Келли, что от нее требуется. Она негромко заворчала. Потом прислонилась к поддонам, как я и показал ей, и, кажется, решила, что это нужно делать как можно громче, помогая себе руками, и всякое такое.

Я расстегнул сумку, вытащил часы и коробку из-под яиц и засунул минутную стрелку в чехол. Аккуратно затянул ленту, и конструкция показалась мне надежной и даже симпатичной.

Келли продолжала наседать на поддоны, и я сказал ей, чтобы она передохнула. По крайней мере, все это было ей интересно. Она следила за тем, как я орудую с часами и яичной коробкой, а затем приклеиваю к запястью две эластичные ленты.

— Фокус. Смотри внимательно!

Келли кивнула, возможно все еще пытаясь сообразить, как мне удалось отключить телевизор с помощью дистанционного управления.

— Готова, Келли?

— Готова.

— Тогда начали!

Я взбирался вверх медленно, стараясь, чтобы на Келли приходилась минимальная нагрузка.

Оказавшись наверху, на расстоянии вытянутой руки от одной из сторон датчика, я приложил запястье к груди, обеспечив себе хорошую, прочную опору. Повернул коробку из-под яиц так, чтобы ее длинный конец был параллелен земле. Затем мягким движением продвинул его примерно на шесть дюймов под детектором. Сделав это, я прислонился спиной к стене и приложил запястья к груди. Мне пришлось простоять так минут пятнадцать.

Я ждал, пока коробка из-под яиц медленно приподнимется и закроет переднюю часть детектора; движение должно было быть настолько неосязаемым, чтобы чувствительности детектора не хватило зарегистрировать его — иначе он срабатывал бы всякий раз, как по нему проползал паук. Я надеялся только на то, что Келли выдержит.

Скоро узнаю.

Я то и дело поглядывал вниз на нее, подмигивал и спрашивал:

— Ну как, нравится?

Она отвечала широкой улыбкой — или мне так казалось, поскольку видел я только вывернутое наизнанку пальто, капюшон и пар от дыхания.

Пока мы оба ждали, когда минутная стрелка займет вертикальное положение, издали вдруг донесся затихающий вой полицейской сирены.

Черт! Черт!

Он раздавался со стороны улицы, противоположной зданию, и не мог иметь к нам никакого отношения. Иначе почему тогда выехала всего одна машина и зачем было включать сирену?

Я не мог пошевелиться. Если я это сделаю, то моя постройка рухнет — к чему тогда было все это затевать? Пока я даже не видел мигалки.

— Ник, Ник, ты слышал?

— Все в порядке, Келли. Держи крепче. Все в порядке, я их слышу.

Что я мог предпринять? Я внутренне приказал себе не впадать в панику, сохранять спокойствие и ясность мысли.

Чей-то крик эхом разнесся над стоянкой. Он долетел со стороны Болл-стрит, но в некотором отдалении. К нему присоединились и другие голоса. По всей видимости, это был жаркий спор, даже перебранка. Я не понимал, о чем идет речь, услышал только, как громко захлопнулись дверцы машины, кто-то что-то сказал, и машина отъехала. Единственное, что пришло мне в голову: кто-то припарковался, пока я развлекал Келли, — возможно, одна из тех парочек, которые я видел из машины Пата, — и они так энергично занимались там своим делом, что стекла запотели и полиция их сцапала. Подобная версия меня устраивала, и я заставил себя в нее поверить.

Коробка из-под яиц уже почти выпрямилась. Я затаил дыхание. Это вам не наука, и шансы на успех у нас были пятьдесят на пятьдесят, не больше. Если детектор засечет нас, придется быстро сваливать и надеяться на судьбу.

Наконец коробка закрыла детектор. Не зажглось никаких огней. Зубами я сорвал две тонкие пленки с запястья; первую я прикрепил к верхней части датчика, затянул потуже, после чего обмотал вторую вокруг низа. И еще раз затянул потуже. Можно было считать, что с детектором движения покончено.

Я вынул часы из коробки и засунул в один из глубоких карманов на груди комбинезона. Спустившись, я потрепал Келли по плечу:

— Хорошая работа!

Она широко улыбнулась мне, впрочем, не до конца уверенная, что́ все это значит… но раз уж это делал папа!..

24

Теперь пришла очередь обезвредить сигнализацию, а это означало, что придется нейтрализовать телефонные линии. Одним из подарков Пата был прерыватель — черный ящик, напичканный компьютерной техникой, примерно восемь на шесть дюймов; из него выходило шесть проводов разного цвета с зажимами «крокодил», сочетания которых мне предстояло подсоединять к телефонной линии. Когда сигнализация, вызванная вторжением в здание, отрубалась, сигнал — теоретически — должен был передаваться на пост охраны или в полицию; однако вряд ли он дойдет куда-либо, поскольку прерыватель должен был блокировать все линии.

Я наклонился к Келли и шепнул ей:

— Теперь ты можешь помочь мне еще больше.

Положив часы обратно в сумку, я взял ее и, минуя аварийный выход, прошел к электрощиту. Потом достал из сумки еще один предмет из списка покупок Пата: двухметровый квадрат черной толстой материи, не пропускающей свет, типа того, что используют фотографы.

— Еще более невероятный фокус, — подмигнул я Келли, — и мне нужно, чтобы ты сказала мне, получится он или нет.

Я говорил очень тихо: иногда ночью шепот звучит как нормальная речь. Снова припав к ее уху, я сказал:

— Будем сохранять полное спокойствие, ладно? Если захочешь что-нибудь сказать мне, просто легонько стукни меня по плечу, тогда я посмотрю на тебя и ты сможешь сказать мне это на ухо. Поняла?

— Да, — шепнула она.

— Отлично, все шпионы так делают, — заметил я, надевая резиновые перчатки.

Келли стояла с выражением добросовестного усердия на лице, но выглядела довольно глупо в своем вывернутом наизнанку пальто и поднятом капюшоне.

— Если увидишь внутри какой-нибудь свет, пожалуйста, тоже хлопни меня по плечу, хорошо?

— Хорошо.

— А теперь встань вот так, прижмись к стене.

Я поставил ее, как мне было нужно, глядя в сторону изгороди и кустов.

— Я хочу, чтоб ты стояла и не двигалась. Очень-очень тихо. Если увидишь или услышишь что-нибудь, хлопни меня по плечу. Хорошо?

— Ладно.

— Если хоть один лучик света появится с моей стороны, хлопни меня. Поняла?

— Да.

Я подошел к электрощиту, накинул черный лоскут на плечи, включил фонарик с красным фильтром и принялся за работу.