Сыграем в любовь? - Шарлотта У. Фарнсуорт

остался легкий аромат цветочных духов. Тумба рядом с раковиной заставлена лосьонами, средствами для умывания, косметикой. На сушилке для полотенец висит бикини, которое Харпер утром надевала на рыбалку.

Я хватаюсь руками за обе стороны раковины, глубоко вдыхаю, медленно выдыхаю. Я злюсь, я запутался. Но в основном… разочарован.

До самого этого момента я и не понимал, насколько привязался к Харпер. К мысли, что наши пути больше не разойдутся. Мне тяжело осознавать, что я не представляю, когда мы встретимся вновь – если встретимся вообще. Единственное, что у нас останется, – это два соседних дома на Эшленд-авеню. Один из них мои родители, наверное, скоро продадут. А другой полон болезненных воспоминаний.

Сомневаюсь, что Харпер туда вернется. И я ее не виню. Будь я на ее месте, наверняка ни разу бы не осмелился.

А значит… никакой связи у нас больше не будет.

Когда я выхожу из ванной, то ожидаю, что Харпер уже уснула. Однако это не так: девушка стоит у двери, одетая в яркую пижаму, и держит в руках блокнот, в котором писала у воды.

– М-м… Пойду вниз, попробую составить речь, ладно?

Я невольно приподнимаю бровь:

– А вниз тебе зачем?

– Нужен свет. Не хочу мешать тебе спать.

– Ничего, мне нормально.

В любом случае сомневаюсь, что мне удастся уснуть. Буду лежать в кровати и думать обо всем, что случилось сегодня. В основном – об утре, когда мы явно двигались в совершенно другом направлении, не имеющем ничего общего с царящей сейчас неловкостью. Сцену в озере придется пропустить – секса у нас сейчас точно не будет. А я, как назло, возбудился от того, как Харпер выглядит в пижаме. Видимо, она меня привлекает в любой одежде.

Харпер качает головой:

– Мне стоит сменить обстановку. Тут я наверняка усну, а мне сначала надо закончить речь. – Она помахивает блокнотом, словно флажком. – Спокойной ночи.

– Спокойной, – деревянным голосом отвечаю я.

Мой тон не ускользает от внимания Харпер. Она застывает, и я надеюсь, что подойдет. Однако вместо этого она лишь улыбается, быстро машет мне рукой, а затем ускользает в коридор. Дверь закрывается.

Я протяжно вздыхаю и наклоняюсь, чтобы поднять белую рубашку. Выпрямившись, я сминаю ее в комок и бросаю со всей силы. Она падает на диван. Не могу ни прицелиться, ни сосредоточиться.

Я раздеваюсь до боксеров и забираюсь в постель. Один светильник оставляю включенным – ведь рано или поздно Харпер вернется сюда спать. Я проверяю телефон. К пропущенному звонку от Кэт добавилось и сообщение.

Кэт: «Приветик, Дрю! Хотела сказать, что с 6 по 10 сентября буду в Сиэтле. Надеюсь, увидимся!!!»

Я выключаю телефон, вздыхаю, поворачиваюсь на бок и честно пытаюсь уснуть.

Глава пятнадцатая. Харпер

Проснувшись утром, я первым делом поворачиваюсь и смотрю на другую половину кровати.

Она пуста.

Дрю ушел на пробежку. Или уехал.

Я все же не верю, что он так поступит. Независимо от того, что у нас происходит – горячий секс или неловкость, как прошлой ночью, – я не думаю, что Дрю уедет без моей просьбы. Он не покинет свадьбу до ее окончания. Отчасти я презираю в себе эту полную уверенность в нем. Было бы куда легче и понятнее считать Дрю просто способом отвлечься.

Я с трудом доверяю людям – и папа в этом не виноват. Я многих называла друзьями, но лишь единиц – настоящими. И не знаю когда, но Дрю прочно закрепился во второй категории.

Узнав о Кэт, я буквально сбежала из комнаты – и не горжусь. Поступила как трусиха. Учитывая, как я обычно веду себя с мужчинами, это просто смешно. В небоскребе, где я работаю, есть охранник, который уже много месяцев предлагает мне сходить на свидание. Вообще-то, это своего рода шутка, но бывают и неуютные ситуации, когда я понимаю, что он говорит серьезно. При этом я хожу мимо него каждый рабочий день (обычно не раз), а не пользуюсь черным входом, чтобы избежать встречи.

Вчера же я, словно ревнивая девушка, прокралась на первый этаж, чтобы написать речь (которую так и не закончила), – лишь бы не принимать, насколько мне неприятно оттого, что бывшая Дрю хочет к нему вернуться.

Кэт.

Интересно, какое у нее полное имя? Возможно, Кэтрин. Наверняка светская красавица, которая отлично вписывается в окружение Дрю. Подруга жены его товарища по команде. Вероятно, бывала на хоккейных матчах, в том числе тех, где играл Дрю.

И вот тут границы нашей дружбы становятся размытыми. Друзьям ты желаешь счастья и замечательных людей рядом. А мысль о том, что Дрю будет радовать другая девушка, не вызывает у меня никаких приятных чувств. Только тошноту.

Узнав о существовании Кэт, мне пришлось осознать тот факт, что моя влюбленность в Дрю никуда не делась. Я целую неделю общалась с ним, доверяла ему, спала рядом с ним – и это значит для меня больше, чем просто способ отвлечься от неприятных событий.

Теперь же мне плохо оттого, что торжество уже заканчивается. Раньше мысль об отъезде меня успокаивала, а сейчас…

Мне будет грустно.

Вот не знаю, что делать со своими эмоциями! Особенно сегодня. Внизу уже настоящая суматоха – хлопки дверьми и крики. Все готовятся к предстоящей церемонии бракосочетания и празднику. Сегодня моя сестра выходит замуж.

Я со вздохом сползаю с кровати и иду в ванную. Выполнив обычные утренние ритуалы, направляюсь к дивану, который успел превратиться во временный шкаф для одежды.

Подружкам невесты сразу после завтрака будут делать прически и макияж, поэтому я пропускаю оба шага – просто натягиваю спортивные шорты и роюсь в чемодане. Амелия попросила нас надеть что-нибудь, что можно спокойно снять, не испортив прическу.

Мой взгляд падает на белую рубашку, которая была на Дрю вчера, – она комом лежит на диване. Я не раздумывая беру ее. Гладкий хлопок словно ласкает мою кожу. Рубашка пахнет Дрю – дымом с нотками специй. Аромат, который я запомнила совершенно случайно.

И так каждый раз. С Дрю я ничего не планирую специально – но все выходит само собой. И вот сейчас я надеваю его рубашку. Во-первых, она соответствует дресс-коду, который Амелия отправила подружкам невесты по электронной почте: выберите верх, который можно снять, не испортив прическу, и не надевайте платья ранее чем за час до церемонии. Во-вторых, такой «наряд» немного сглаживает бушующую внутри меня ревность, которая не утихала с того момента, как я увидела, кто ему звонит.

Рубашка мне велика, и я заправляю