Распоротый - Игорь Дубов

Это был неожиданный для меня вывод. Я думал, Принцепсу достанется за то, что он вовремя не затормозил. Оказывается, собравшиеся требовали увеличить скорость. Если Принцепс, рассказывая о положении дел, не врал, то это требование граничило с абсурдом. В полном недоумении я огляделся по сторонам. Площадка была заполнена до краев. Более того, на ней уместились далеко не все пришедшие в колонне. Я видел лица, белеющие в просветах между деревьями. Здесь собралось не менее пяти тысяч человек. Митинг по местным масштабам получился громадным, и я никак не мог понять причины этого коллективного безумия. Похоже, рой не остановился и перед массовой гипнообработкой, что переводило их деяния из экономического преступления планетарного масштаба в преступление уголовное.

Я толкался в толпе больше часа, но так и не нашел ответа на свои вопросы. Поскольку никто из сменяющих друг друга на помосте ораторов не сказал за это время ничего нового, я ушел, не дожидаясь конца. Но всю дорогу от парка до Желтого дворца я пытался понять людей, оставшихся на площадке. Они не могли не видеть, что их труд превращается в труху. Более того, положение, как правило, ухудшалось прямо на глазах. И тем не менее они без всякого принуждения пришли сюда, требуя более решительного продвижения по пути, ведущему в тупик.

Молоденький солдат охраны дворца, которого я повстречал по дороге, объяснил, как пройти к зоне стоянок и гаражей. Однако войдя под высокий купол главного ангара, я еще добрых полчаса искал секцию, где разместились новые серебристые машины. Когда я появился, шоферы электромобилей стояли небольшим полукругом возле одного из лимузинов, хозяин которого молча копался в моторе. Здесь были одни мужчины, что, на мой взгляд, осложняло ситуацию. Заметив меня, все они сделали вид, что не видят чужака, однако разговор все-таки прервался. От этого молчания под ложечкой на мгновение возник неприятный холодок, но отступать было некуда.

- Приветствую электриков, - сказал я, уважительно отделяя местную элиту от возниц экипажей и водителей перевозок. - Я - Тера, советник Принцепса.

- Привет, - ответило мне несколько угрюмых голосов, но большинство предпочло отмолчаться.

Я был несколько обескуражен таким приемом, но повернуться и уйти я не мог.

- Кто вчера ночью ездил по дороге на Лайлес? - деловито продолжал я, надеясь, что в моем голосе отчетливо звучит возможность заработать.

Однако шоферы молчали, спокойно разглядывая меня почти в упор.

- Жалко, - сказал я, делая вид, что собираюсь уходить. - Думал застать.

- Хотелось бы знать, что стоит за этим интересом? - произнес ближайший ко мне мужчина в аккуратной разлетайке, вышитой сложным орнаментом.

- О-хо! - обрадовался я. - Вот и встретились...

- Нет, - мужчина скорчил презрительную гримасу. - Я вчера не работал. Я сейчас вообще не работаю - руку отбил. Однако хочу разобраться: может, и я для чего сгожусь?

- Стоявшие рядом с ним шоферы дружно заржали, и я понял, что в дальнейшем разговоре нет смысла. Они еще не переиграли меня, но, если наша беседа затянется, это обязательно произойдет. Видно было, что каждый из них готов держаться до конца. Может быть, поступая на работу, они взяли определенные обязательства, а может, просто ненавидели окружение Принцепса, кто знает. Но искать здесь мне было абсолютно нечего, и оставалось только засчитать себе поражение и постараться достойно отступить.

- Я скажу ему самому, - сообщил я, делая шаг назад и собираясь уходить. Когда разыщу.

- Удачи и счастья, - пожелал мне вслед ехидный голос.

- Всем нам, - ответствовал я, не поворачивая головы.

"Плохо-то как начинается, - думал я, возвращаясь домой. - Зря я сюда пришел. Конечно, я дилетант. И у меня мало времени. Но только кому ты все это собираешься объяснять? Нечего тогда было лезть к ним. Ты что, не понимаешь, что если в результате сегодняшней ошибки тебе однажды ночью проломят череп, то проиграешь не только ты. Жалко, что нельзя вешать "маячки"! Я бы давно уже знал, кто по ночам мотается в поселок. Хотя даже если б я мог узнать, кто ездит в поселок, это бы не решало главной проблемы. Рою вовсе не обязательно иметь дело с правительством напрямую. Точно так же они могут действовать и через "чистильщиков". Однако с поселком все равно надо разобраться. Я обязательно дотянусь! Сяду на хвост лимузину, залягу в кустах у въезда, повисну над поселком - придумаю что-нибудь! Не может быть, чтобы при моих возможностях я не взял такой простой информации. Не расстраивайся, три нашивки, будут и у тебя удачи!"

Я вошел в гостиницу и почти пересек холл, когда меня окликнули. Я недоуменно огляделся. Над конторкой торчала расплывшаяся в улыбке голова клоуна.

- Удачи и счастья! - сказал я, улыбаясь в ответ.

Я чувствовал к нему странную для меня самого симпатию. Может быть, она была связана с тем, что он, как и я, тоже был неудачником.

- А я тебя давно жду!

- Случилось что? - поинтересовался я, подходя ближе.

- Нет, что ты! Все в порядке. А вот вчера - да. Вчера я мог умереть. Но ты меня спас...

Я понял, что клоун пришел благодарить за вчерашнее, и испугался. На Керсте существовала древняя форма благодарности, когда благодарящий дарил себя на определенный период тому, кому был обязан. Отказаться от этого было невозможно. Я понял, что у меня осталось меньше минуты, и, не раздумывая, бросился вперед.

- Что-то я этого не заметил.

- Ну как же! Я даже пошевелиться не мог. А ты дал мне лекарство, и я проснулся здоровым.

- А, - сказал я. - Ты вот о чем. Так это было всего лишь снотворное. Тебе просто надо было выспаться, старина. Кстати, за полдня в гостинице с тебя причитается тринадцать жетонов.

Последней фразой я наконец добил его.

- Но... у меня сейчас нет... - забормотал клоун. - С собой... - добавил он едва слышно.

- Ерунда, - я успокаивающе похлопал его по плечу, - отдашь потом. А пока пойдем ко мне, выпьем скруша. Мне поставляют отличный скруш. Гордость гостиницы, можно сказать.

Следующий час я слушал сперва трезвые, а потом все более пьяные излияния клоуна, поддакивал ему и наливал еще, все время пытаясь сообразить, как от него избавиться. Сначала клоун держался прилично, рассказывал мне о своей прошлой работе и о том, какой я хороший друг, но потом, когда его голова перестала с ним советоваться, пустился в бессвязные воспоминания о Беш, с занудной восторженностью повествуя о своей великой любви и о том, какая она несравненная фея, особенно в постели. В конце концов я не выдержал и сказал ему, что должен уходить.

Чтобы не обидеть Улоуна, я действительно вышел, прошел с ним несколько блоков и только после этого распрощался и, сделав круг, вернулся обратно в гостиницу.