Тринадцатая ночь. Роман-гипотеза - Сергей Александрович Кредов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я… я ничего не понимаю, — хрипел Сутормин. — Почему вы? Как вы здесь? Мы проводили операцию…
— Все, все, пошли. Сейчас я не буду вам ничего объяснять. Жизнь, свобода и отставка. Поняли? Если что — стреляю без предупреждения.
Букин понимал, что в его распоряжении еще две-три минуты, после чего Сутормин наверняка придет в себя и попробует выкинуть какой-нибудь фокус.
Охранник, сидевший перед мониторами видеонаблюдения напротив комнаты гостя, увидел удивившую его картину. Из комнаты вышел генерал, но не один, а с гостем, который держал пиджак перекинутым через руку. Генерал сказал: «Мы уезжаем вместе». Они стали спускаться по винтовой лестнице, которая начиналась тут же, у двери. Иван Иванович передвигался с огромным трудом, с еще большим, чем обычно, к тому же он выглядел каким-то помятым, а левый рукав его пиджака был покрыт пылью. Охранник проводил их взглядом и побежал докладывать.
Прямо у крыльца стоял черный пятисотый «мерседес», готовый к тому, чтобы доставить генерала в аэропорт. Сутормин открыл переднюю дверь машины, показав шоферу знаком, что он сам сядет за руль, и добавил: «Останешься здесь». Букин разместился на заднем сиденье, за ним. Двор дачи был пуст. Сколько людей находилось в особняке, Владислав Владиславович так и не смог понять; они то появлялись, когда было нужно, то исчезали, чтобы не смущать своим присутствием VIP-гостей вроде генерал-полковника ФСБ, не заинтересованных в том, чтобы здесь светиться. Владислав Владиславович видел, что Сутормин постепенно приходит в себя. Он что-то мучительно обдумывал, как будто стоял перед выбором. И даже больше не делал попыток оправдаться. Президентский гипноз перестает действовать, понял Владислав Владиславович. Генерал думает о спасении своей шкуры. Надо быть готовым ко всему… Машина медленно тронулась с места. Массивные ворота стали открываться. До свободы оставалось не больше двадцати метров.
Михаил Васильевич Сутормин давно приучил себя ничему не удивляться. Драматические кадры из Беслана оставили его почти равнодушным. Да, прокололись ребята из службы безопасности. Как-нибудь они выкрутятся, а чем покушение на президента в Беслане обернется лично для него, Сутормина? И вообще там не все ясно, похоже на инсценировку. Чтобы шахидку пропустили на митинг? И какой-то парень пошел на главу государства с ножом? Эти трюкачи-технологи перед выборами и не такое придумают. Конечно, узнав в похищенном ими коммерсанте Пронине президента России, он пришел в состояние, близкое к умопомешательству. Он не мог понять главного: что за всем этим стоит? Сомнений нет: вчера ночью они украли президента Российской Федерации. Наверное, Букину пришла в голову блажь разыграть какой-то спектакль с переодеванием. Допустим. Но тогда почему их до сих пор не положили мордами на пол? Они ведь могли запросто его грохнуть. Значит, Букина действительно потеряли и где он сейчас, не знают. Следовательно… И другое стало ясно Сутормину как божий день. За решетку его, возможно, и не отправят, по-тихому спровадят в отставку, но жить ему не дадут. Мало того, что заместитель директора ФСБ оказался банальным рэкетиром, крысой. Он стал причастен к исключительно важной для команды Букина тайне. Кто же поверит, что ему позволят ловить рыбку на генеральской даче? Через пару месяцев звуки военного оркестра на Троекуровском кладбище — это куда вероятнее.
Черный «мерседес» медленно приближался к открывающимся воротам, а сидящий за его рулем Сутормин еще не решил, что предпринять. За воротами его ждали позор и, наверное, смерть. Букин молча сидел сзади, держа его на мушке. Двадцать метров, пятнадцать… Генерал увидел, что из особняка стали выскакивать люди с пистолетами и помповыми ружьями. И Сутормин решился. Он потянул левой рукой рычажок двери и стал грузно вываливаться из машины. Сейчас раздадутся выстрелы. Но это сделает не он. И то, что произойдет, — трагическая ошибка. Они проводили профилактическую беседу с коммерсантом, который выводил за рубеж крупные средства, укрывая их от налогообложения. Коммерсант завладел оружием и попытался взять в заложники генерала ФСБ. Это был президент Букин?! Что-о?! Бред какой! Кому такое могло прийти в голову? А если президенты станут в убийц переодеваться? Чудовищная ошибка — да, но первый спрос — с тех, кто задумал эту идиотскую мистификацию.
Сутормин лежал на песке, закрыв голову руками. Он ждал.
И в этот момент раздались выстрелы. В воздух. Автоматные очереди, крики «Лежать! Всем оставаться на местах! Лежать, кому сказано!» Во двор дачи влетел микроавтобус, из которого на ходу выпрыгивали бойцы в черных масках с прорезями для глаз и черной спецодежде с надписями «ФСБ России» на спинах. Сутормин тяжело поднял голову. Он сделал попытку встать на ноги, держась за дверцу машины. Резкая боль ударила его в сердце, парализовала все его тело. «Это к лучшему… к лучшему», — успел пробормотать он. И рухнул на спину, широко раскинув руки.
* * *
— Георгий Васильевич, с вами все в порядке? Вы в безопасности.
Седой, приземистый мужчина в штатском помог заложнику выбраться из машины. Рослые спецназовцы взяли их в кольцо. Внутри особняка слышалась беготня, раздавались крики «Лежать!», обращенные, по-видимому, уже в пустоту, поскольку никто и не думал сопротивляться. Несколько человек лежали во дворе, держа ладони на затылках.
— Полковник Жеваго, — отрапортовал седой.
— Все в порядке, спасибо.
«Этот Пронин — крепкий мужик», — с уважением подумал Жеваго, глядя на невозмутимого и неопределенно улыбающегося человека, которого они только что освободили со стрельбой. А Букин улыбался, потому что он знал полковника. Спектакль с переодеванием продолжался. Но кто теперь, после случившегося, упрекнет Букина, что задуманная им операция была блажью?
— У меня приказ доставить вас на базу, Георгий Васильевич.
— Поехали. Кстати, соедините меня с Петровичем… ну, то есть с вашим непосредственным руководителем. Который сейчас в Кремле… или где он там.
Седой полковник
