Не борись со мной, малышка - Мария Сергеевна Коваленко

скидываю их Тихому и новому миньону Смагина. У каждого из этих двоих свои системы поиска. В сложившейся ситуации мне до фени, какая из них сработает быстрее.

— Можешь тушить свое добро! — бросаю напоследок я Воркутову.

А когда возвращаюсь в машину, получаю сразу два сообщения. Оба с одинаковыми адресами и коротким: «Едем».

Глава 51

Алена

Я уже не трясусь, когда Марат косится в мою сторону.

Не вспоминаю потерянную шапку, которая связывала меня с майором.

Не оглядываюсь назад и не бросаю умоляющие взгляды на мужчин в соседних авто.

Я отпускаю ситуацию на самотёк.

Засунув руки в карманы куртки, смотрю в окно.

Запоминаю улочки.

Читаю надписи на вывесках и рекламных щитах.

Готовлюсь сопротивляться так, как не сопротивлялась никогда.

Наверное, именно так вели себя жертвы Марата. Сомневаюсь, что среди них были наивные дурочки, способные влюбиться в морального урода, родить ему ребенка, ждать каждый вечер к ужину и терпеть бесконечные придирки за все… от неумения варить щи, как покойная свекровь, до траты денег на «ненужные» книги сыну.

Тем женщинам было хуже. Намного хуже! Но проще.

Марат не играл с ними в хорошего парня. Не был любимым и единственным. Не расшатывал психику месяцами и годами, превращая жизнерадостную студентку в затюканную домохозяйку.

С ним они могли попытаться сбежать или дать отпор… как нужно в этот раз и мне.

— Скоро будем возле финской границы, — буднично, словно уверен в счастливом финале, говорит Марат. — Там уже ждут.

Так и не услышав от меня ни слова, он добавляет:

— Пройдем КПП. И потом, привет, новая жизнь! С деньгами и свежими документами.

В ответ я продолжаю молчать. Не из наглости, не из протеста. Не хочу тратить даже крохи энергии на бесполезные слова.

Муж может надеяться на что угодно, а мне предельно понятно, как оно будет на самом деле.

Без помощи Егора мой шанс на спасение примерно равен нулю.

Если смогу на границе отойти от Марата хоть на шаг и крикнуть, что меня везут насильно, возможно кто-то и услышит.

Марат, конечно, тут же обратит это в шутку. Расскажет, что я пьяна или нуждаюсь в психологической помощи, как уже было однажды. Даст парочку автографов. Поблагодарит пограничников за то, что болели за него на чемпионатах.

Он сфотографируется с кем-нибудь на память. А потом затолкает меня в машину. Увезет подальше от границы и будет бить, пока не потеряю сознание или не умру.

Гораздо безопаснее — промолчать. Надеясь, что Егор все же найдет меня, перейти эту гребаную границу. Добраться с Маратом до ближайшей гостиницы. Покорно опуститься на колени и позволить трахнуть себя всеми способами, какие потребует мой тюремщик.

Это будет противно и больно. Совсем не так, как с майором.

Без бабочек.

Без заботы.

Без сладкой ласки, от которой оживает каждая клеточка тела.

Молчать и надеяться намного правильнее. Какая-то часть меня даже просит об этом. «Тебе же не привыкать», — шепчет голосом матери.

Но другая часть, та что стала сильной за последние месяцы, не хочет больше терпеть и смиряться.

— Что-то ты молчаливая какая-то, — все же замечает Марат. — Рот бережешь, чтобы супружеский долг исполнять? — довольно ухмыляется.

— Конечно. Вдруг ты еще проценты потребуешь? — С болью смотрю на дорожный указатель. До границы тридцать километров. Это даже не час.

— С надбавкой за амортизацию, — заливается хохотом муж. — Сколько, кстати, этот ментяра тебя на члене катал?

— Ты пропустил наше начало? — Пялюсь на следующий указатель. Он о каком-то повороте.

— Думаешь, у меня кроме тебя нет больше никаких дел?

Марат срывается на пустом месте. Не нужно даже провоцировать.

— Это простой вопрос.

— Вопросы здесь задаю я. Центром мира себя возомнила? Считаешь, что я должен был возле твоей юбки отираться?!

— Нет. И мысли не было.

— Тогда закрыла рот, и больше никаких вопросов!

— Хорошо… — Надеясь, что к моменту пересечения границы он останется таким же вспыльчивым, я стискиваю зубы.

— Надо было все же заняться тобой сразу. — Марат как-то странно косится в сторону зеркала заднего вида. — Не хватало ещё какого-нибудь сюрприза.

Рядом появляется обещанный указателем поворот, и муж неожиданно сворачивает вправо.

— Пропускной пункт прямо. Мы больше не едем в Финляндию? — Я тоже оборачиваюсь.

Сзади какая-то машина с тонированными стеклами. Она сворачивает за нами и пристраивается слева.

— Вот же доставучий мент! Ничто его не берет! — рычит Марат, пытаясь потеснить чужую машину к обочине.

— Это Егор?! — Не могу поверить своему счастью.

— Как только выследил… сучара?!

С жутким стуком автомобили сталкиваются боками.

— Ма-ма! — Я ударяюсь о дверцу. Ничего серьезного, но синяк, наверное, будет огромный.

— Убью скотину!

Марат второй раз заставляет машину вильнуть. Выворачивает руль так резко, что водитель второго авто не справляется. Его машина с противным визгом улетает на обочину и поднимает столб пыли.

— Слабак, — радостно вскрикивает муж. — Не с тем связался!

Скалясь, он поворачивается ко мне. Победитель, как после тяжелого спарринга за очередной титул.

— Слабак здесь не Егор! — Забыв об осторожности, я набрасываюсь на мужа.

Целюсь ногтями в глаза. Кричу, надрывая связки: «А-а-а!».

И в ту же секунду из пыльной тучи вылетает третий автомобиль. Не снижая скорости, он проносится мимо, а затем внезапно тормозит, перегораживая дорогу.

Глава 52

Я уже ничего не понимаю.

Уши закладывает от противного визга тормозов. Дорога перед глазами размазывается в сплошную серую стену.

— Нет! — кричу, выставляя вперед руки. И, кажется, на несколько мгновений отключаюсь.

Прихожу в себя от резкого толчка в грудь. Ремень безопасности натянут до предела, а по левой руке стекает струйка крови.

Все еще оглохшая, я пытаюсь понять, почему не чувствую боли. Быстро моргаю, стараясь сфокусироваться. Лишь взглянув на мужа, узнаю, что кровь не моя.

— Сука… — Марат вытирает со лба красный ручеек и со стоном поднимает голову.

Следом за ним я тоже выпрямляюсь.

Мы все еще в пыльном облаке. Ежики в песочном тумане. Единственное, что позволяет ориентироваться — яркие огни машины. С каждым ударом сердца они становятся все ближе. Слепят как два солнца. Заставляют сердце биться быстрее.

— Сидеть! — рявкает Марат, стоит мне потянуться к защелке ремня.

— У тебя кровь. Я обойду, — произношу первое, что приходит в голову.

— Заботливая какая! — сипит сквозь зубы муж. — Потекла, шалава? К ебарю своему захотела? Хрен тебе!

Он замахивается. Но в ту же секунду дверь с его стороны распахивается, чья-то рука хватает Марата за шкирку.

Сквозь гул в ушах я слышу злой голос своего майора:

— Приехали! На выход, ублюдок!

— Егор?! — От