Цвет судьбы - Владимир Леви

Женщины с ума сходят от зависти вовсе не от моей красоты - многие из них сами красивы! Нет, безумствуют они из-за моего эмоционального благополучия. А от чего безумствуют мужчины? От моей красоты? А где она была раньше? Нет, от моего эмоционального благополучия.

Влезьте в эмоциональное благополучие только один раз, а там вам из него будет уже не вылезти (тьфу-тьфу, не сглазить!).

Но имейте в виду: эта вся наука только для сильных, умных и красивых, которых неудачниками сделало какое-либо недоразумение. Много надо силы и самодисциплины, чтобы путем ума и анализа вылезть из неудачников в счастливцы. Не учите слабых - Бог им подаст, это неудачники по призванию. Учите сильных, если они чего-то недопоняли и влезли в неудачи. А мне лично к моему полному эмоциональному благополучию прибавить нечего.

...Интересно, как представляет себе читатель эту беднягу? Хищница, женщина-вамп?.. Обольстительная манипуляторша, секс-бандитша, купающаяся в дубленках?..

Такою она была только в собственном воображении.

Неизвестному адресату

Прости, что долго молчала... На твой вопрос "как стать любимой" (всего-навсего) отвечаю: ПРОСТО ДО НЕВОЗМОЖНОСТИ.

Милая, ну зачем, ну хватит себя обманывать. Сколько ожогов уже убедило тебя, что одно дело - быть нужной, другое - нравиться, а совсем другое - любовь. "Быть ценимой" и "быть любимой" - непереходимая пропасть.

Усвоим же наконец: любят не тех, кто полезен, не тех; кто хорош. Любят тех, кого любят. Любят за что угодно и ни за что. Любят за то, что любят. Никакая привлекательность к любви отношения не имеет, никакой успех, никакая сила и красота, никакой интеллект. Ничего общего с благодарностью; если это благодарность, то лишь за жизнь, но не свою. Любовь не может быть заслужена, любовь только дарится и - принимается или не принимается. Любовь - сплошная несправедливость.

Подожди, подожди... Чем вот, например, заслужил твою любовь новорожденный Максимка, ну вспомни. Тем, что измучил тебя беременностью и родами? Тем, что требовал хлопот, забот, суеты, расходов и треволнений, орал благим матом, пачкал пеленки, не давал спать, травмировал грудь?.. Своей красотой? Да там и смотреть-то не на что, надрывающееся исчадие - чем, чем оно нас влечет, чем владычествует?.. Своим обаянием, приветливостью, понятливостью? Ничего этого и в помине нет, только будет или не будет, а есть ужас сплошной беспомощности. За что любить-то его? За то, что растет?.. А каким вырастет? Чем оплатит твои труды и страдания? Скорее всего ничем, кроме страданий. Не за что, не за что любить это жутковатое существо. И мы с тобой были такими, и нас любили. Даже подкидыши, бросаемые выродками родителями, умудряются найти усыновителей, и дети-уроды любимы лишь за то, что живут, хотя и жизнью это назвать почти невозможно. Чем же они добиваются любви?..

Что за странность упрямая в нашей природе - любить не того, кто тебе делает добро, а того, кому делаешь, не того, кто избавляет от страданий, а того, кто заставляет страдать? Ведь как часто это происходит, так повсеместно, что заповедь "возлюби врага" не выглядит столь уж неисполнимой. Так оно и получается, если по-здравому: любят тех, кто вредит, убивает...

Любовь измеряется мерой прощения, привязанность - болью прощания, а ненависть - силой того отвращения, с которым мы помним свои обещания.

Откуда любовь? Почему любят, зачем любят? Никто на этот вопрос не ответит, а если ответит - значит, любви не ведает.

Под кровлей небесной закон и обычай родятся как частные мнения, права человека, по сущности, птичьи, и суть естества - отклонение.

Почему любят, зачем любят? - вопросы не для того, кто любит. Любящему не до них, любящий занят, заполнен - огнедышащий проводник. Любовь течет по нему.

А где же свобода? Проклятье всевышнее Адаму и Еве, а змию - напутствие. Вот с той-то поры, как забава излишняя, она измеряется мерой отсутствия.

Любовь неуправляема, но любящий управляем, и еще как. Любящий управляем любовью, этим очень легко воспользоваться, этим и пользуются вовсю свободные от любви. Не какая-нибудь казуистика, самый обычный быт.

Твой Максимка еще свободен от любви (как с нелюбовью - не знаю) Когда через него потечет любовь, неизвестно, пока он только пользуется твоей. И ею тобой управляет. А когда сам полюбит, тогда сразу перестанет быть таким искусным правителем, вот увидишь, станет беспомощным, как ты. И не сумеешь ему помочь, дай Бог не помешать. Может быть, любовь постигнет его уже умудренным, на должности профессора амурологии, с уймой практичнейших знаний в загашнике, - и сделает все, чтобы он этими знаниями не воспользовался, - так управится, что про все забудет.

Так что же свобода? Она - возвращение забытого займа, она - обещание... Любовь измеряется мерой прощения, привязанность - болью прощания.

Разве только сегодня!

Подборка "Ревность, страдальцы и жертвы".

Слишком много вариаций на одну тему. Начнем сразу с ответа.

N.N.

Не угадали, ревность я понимаю не абстрактно... В каждом выступлении пытаюсь подвести научную базу именно потому, что отношусь к этому делу ревниво. Нет, не доказывал, что боль можно одолеть рассуждениями, хотя были попытки... Смею думать, что знаю о ревности все возможное, в том числе и то, как противостоять. Но противостояние не есть уничтожение, будем точны, а есть именно противостояние. Сопротивление без самообмана.

Противник должен быть хорошо изучен. Раньше любви.

Кажется естественным, что любовь порождает ревность, но это не так. В природе первична ревность, предшественница любви, относящаяся к ней примерно так, как обезьяна к человеку.

Маленькие дети, за редкими исключениями, сперва начинают ревновать, а потом любить. У тех животных, где еще трудно заподозрить что-нибудь похожее на любовь, ревность уже процветает. На эволюционной лестнице отсутствие ревности совпадает с отсутствием избирательности в отношениях, малой индивидуализацией и тупиками развития (черви и мухи совсем не ревнивы). Ревность начинается там, где НЕ ВСЕ РАВНЫ и НЕ ВСЕ РАВНО. Охранительница рода, спасительница генофонда от хаотического рассеивания; утвердительница права на жизнь достойнейших; побудительница развития - вот что она такое в природе. До человека: чем выше существо по своему уровню, тем ревнивее.

Ревность очень похожа на страх смерти. На заряде ревности и взошла любовь, на этих древних темных корнях. Первый прием кокетки - заставить поревновать. Ревновать, чтобы любить?!

От собственности до единственности. "Мое!" - кажется, только это и твердит ревность, только это и знает, только в этом и сомневается... "Я! - Только я! Мое! - Только мое!"

Да, собственничество, откровенное, с бредовой претензией на вечность и исключительность, с нетерпимостью даже к тени соперника, даже к призраку...

Если мы соглашаемся, что любовь - желание счастья избранному существу, при чем здесь "мое"?

Ответа нет. Какой-то темный провал.

Собственничество распространятся и на множество иных отношений, накладывает лапу на все, любовь лишь частность. Если человек собственник по натуре, то непременно ревнует, даже когда не любит: это то, что можно назвать холодной ревностью - ревность самолюбия. А любовь без собственничества возможна.

"Я вас любил так искренно, так нежно, как дай вам Бог любимой быть другим".

Ревность другая, не унижающая. Соперничество в благородстве. Так безымянные живописцы соревновались в писании ликов.

Отелло и остальные. "Отелло не ревнив, он доверчив". Пушкин, познавший ревность отнюдь не абстрактно, увидел это очевидное в образе, ставшем синонимом ревнивца. Отелло не ревнивец, а жертва манипуляции. Не он убил, а его убили. Лишая жизни возлюбленную, он казнил самого себя, отправил в небытие свой рухнувший мир.

Ревнивцы доверчивы только к собственному воображению. Ревнивец сам делает с собой то, для чего Отелло понадобился Яго. Характерна повторность, клишированные переносы. Опыт, логика, убеждения - напрочь без толку. Какая-то фабрика несчастья... Знаю некоторых, ревнующих в строго определенное время суток, подобно петухам, по которым проверяют часы. Приступы могут пробуждать среди ночи, как язвенные. С несомненностью, эти люди ДУШЕВНО больные; но психика может быть совершенно неповрежденной и даже высокоорганизованной...

Ревность - боль, и в момент ревности, в любом случае, к ревнующему надлежит подходить как к больному, и он сам, что труднее всего, должен подходить к себе именно так. Если утрачивается вменяемость, шутки плохи. Это должны знать и те, кто позволяет себе поиграть на ревности для поддержания, скажем, угасающей любви.

Да, любовь больна ревностью, как жизнь смертью. Сколько ожегшихся не допускают себя до любви и предпочитают мучиться одиночеством или растрачиваться в безлюбовных связях...