Странный тартарин - Анатолий Н. Патман

Чулкаре. Явно ведь что-то узнал и решил немного меня разоблачить. Я и ответил, что пусть они у меня скромные, но зато у меня хорошее магическое зрение. И потом объяснил, что могу передавать свою жизненную Силу больным. Вроде, отбрехался.

А на перемене у нас неожиданно состоялся и разговор с Фатимой Биберис. Она сама и начала. Оказалось, её отец на днях должен был прибыть в Тартар. Вот его и интересовало получение именно дворянства моего графства. Понятно, что дочка, раз наша одногруппница, решила помочь отцу.

Конечно, я сообщил, что согласен и даже готов уступить несколько имений. Потом началось моё красочное описание преимуществ отдыха на севере. И на самом деле, ведь в имении и его окрестностях можно было наладить хорошую охоту и рыбалку, потом в графстве местности и горы являлись очень красивыми. Понятно, что её отца, прежде всего, сильно интересовали торговля с гномами и магические камни, но про это я уж заикаться не стал. Зато уже сам поинтересовался о возможности покупки у них оружейного полосового железа. Фатима, конечно, знала о продаже в нескольких их лавках самого разного оружия, но вот про железо ничего не ведала. Но я и сам мог узнать это, так как одна из лавок Биберисов как раз и находилась на Центральном рынке.

Тут в разговор включилась и Яснина. Моя милая и девушка мило защебетали о свадьбе Низаны, и моих мелодия и песнях, о вальсе и прочих женских тайных вещах. Между делом, Яснина и Фатима решили немного обсудить свои дела и после занятий. Мне, конечно, они тоже были интересны, но пришлось не путаться у них под ногами.

Занятия с магией и оружием пролетели для меня вообще незаметно. Мы всё ещё продолжали изучать изготовление амулетов и артефактов с магией жизни, в том числе с применением самых разных заклинаний. Мне особенно были интересны последние, а аж изготовить сами амулеты и артефакты для меня было проще.

После занятий я ненадолго заехал в управу своего округа и оставил там две важные жалобы. Ни к кому на приём не пошёл, а просто оставил у стряпчих. Первая жалоба была на имя лэра Сатуриана, в котором я просил помощи по защите своей дворянки и ныне уже жительницы его округа Низаны Мехтарин-Лисандр от подлых посягательства некоторых нехороших работников Тайного отделения, прямыми угрозами ей и клеветой в мой адрес вынудивших моего вассала заняться слежкой за мной и моими жёнами как раз в интересах этих работников. Вторая жалоба, и почти точно такая же, уже предназначалась лэру Феррану. Единственное, я там привёл имена тех, кто напрямую работал с Низаной. Хоть она и назвала парочку и описала ещё троих, но последних не знала. Зато их имена мне сообщила лэри Эминэлла. Как узнала, я не спрашивал. Зато я намекнул лэру Феррану, что эти работники сильно злоупотребили своими обязанностями, нанесли всей моей семье и моему вассалу обиды, и с них причитается.

Потом я направился на Центральный рынок и на самом деле навестил лавку Биберисов. Неплохая, видать, торговля, раз продавали много самого разного оружия. Кстати, нашлось и самое разное полосовое железо, в том числе и оружейное, и гномье. Едва я представился, так приказчик сам взялся обслуживать меня. Похоже, не только из-за того, что я такой-сякой крутой аристократ, но, видимо, был наслышан и от хозяина. Конечно, я таки купил на пару сотен золотых самого разного полосового железа. А доставить обещали уже завтра.

Дома меня уже ждали гости. Яснина ещё не успела вернуться, а Аэлита и Эминэлла находились дома. Оказалось, что Сартар Халик и Барут Фардух выполнили все поручения лэров Сатихвана и Чепая и завтра же собирались тронуться в путь. Пришлось послать за Зарнией и её детьми, так как и им надо было отправиться в Шупаш. Мужчины рассчитывали долететь до места примерно за четыре дня. Пока ждали, я успел переговорить с главой отряда наёмников Корнелем Торопыгой и чуть позже ненадолго уединился со своим даромским знакомцем дядей Дармиром. Его сильно беспокоили дела на севере, так уже успели появиться слухи о том, что северные твари пошли на княжество Дарома. И мы оба понимали, что наша крепость Закат первой окажется под их ударами. Но тут я своему знакомцу ничем помочь не мог и только повторил своё прежнее обещание, что, если попаду на север, обязательно поинтересуюсь о судьбе его родных и, если найду, даже приму их под свою опеку.

Тут прибежали Низана с матерью, братьями и сёстрами и, конечно, мужем. В честь отбытия как бы и своих людей я дал прощальный ужин. К этому времени успела вернуться и Яснина, и хоть на вид и спокойная, но с очень взволнованной аурой. И что это у меня с жёнами происходит? Но приступить к вампирше с распросами у меня не вышло, так как затянули дела с гостями. А потом и вылетело из головы, и неудобно стало. Но сама она мне так ничего и не объяснила.

Больше ничего необычного у нас уже не случилось. Разве что отчёты управляющего Вилана Казиля и начальника Северной крепости Хургада Базиля из Чулкара пришли. Оказалось, что последний привёз из севера аж две сотни беженцев из Буяна. Правда, четверть из них не имела никакого отношения к выданному им списку. Пусть! Так как задание на подготовку было дано ещё ранее, то жильё и нужные условия уже были подготовлены. И работа в баронстве имелась. Так что, пусть пока мои беженцы поживут там, а потом тех, кто пожелает, заберу в Орхей к своим родным.

Оказалось, что Хургад Базиль забрал из Чутея и мага Ликтара Алшава. А что, пятый уровень по воде — это совсем не шутки. Мой даромский знакомец уже уверенно шёл на поправку. А Каруш и Мушар так вовсе и поправилась, и уже несли службу в составе баронской дружины. И я был сильно рад за своих новых людей. Тоже ведь пригодились и потом будут нужны.

После ухода гостей мы, как обычно, приступили к учёбе и чуть позже взялись и за изготовление артефактов и, конечно, сделали лишь половину обычного. Ничего страшного: зато работали мы немного быстрее.

Небольшое недоразумение случилось в моих покоях уже перед сном. Яснина сослалась на усталость, чмокнула меня в щёку и оставила только с Аэлитой и Эминэллой. Обычно она была охоча до любовных утёх, а тут сразу же отправилась спать. Хотя, в связи с постоянной учёбой я и сам, и эльфийки уставали, но