Южный полюс - Руал Амундсен

кончалась и барьер купался в золотисто-розовых лучах утреннего солнца. Вдали переливались багрянцем и золотом могучие зубчатые торосы, ограничивающие барьер с севера. Все дышало несказанным миром и покоем. А над Фрамхеймом курился в воздухе дымок, оповещая о том, что тысячелетние чары уже развеяны.

И вот тяжело нагруженный караван двинулся на юг. Я смотрел, как он медленно переваливает через гребень у Стартовой линии. После напряженной работы и гонки, когда мы готовили эту экспедицию, для нас двоих, оставшихся дома, наступила более спокойная пора. Это вовсе не означает, что мы сидели сложа руки. Нет, мы не теряли время даром. Прежде всего нужно было наладить работу метеостанции. С 1 апреля все инструменты уже были в строю. На кухне у нас висели два ртутных барометра, четыре анероида, термограф и термометр. Для них отвели укромный уголок подальше от плиты. Инструменты для наружного наблюдения еще не были никак укрыты, но помощник начальника живо принялся за дело и проявил такую оперативность, что к возвращению отряда с юга на снегу уже стояла, сверкая белой краской, превосходная метеобудка. Наш искусный механик Сюндбек смастерил великолепный флюгер, не флюгер — шедевр, никакая фабрика не сделала бы лучше. В метеобудке мы установили термограф, гигрометр и термометры.

Наблюдения производились в 8 утра, в два часа дня и в 8 вечера. Когда я находился на базе, этим делом занимался я, а без меня — Линдстрём.

В ночь на 11 апреля на кухне что-то обрушилось; по словам Линдстрёма — верный знак того, что сегодня надо ждать возвращения наших. А в полдень мы и впрямь увидели их у Стартовой линии. Они лихо спускались вниз в облаке снежной пыли. Через час путники уже подъехали к дому. У них было о чем порассказать. Прежде всего, они доложили, что груз благополучно доставлен на 80° южной широты. Затем поразили меня сообщением, что в 75 километрах от станции наткнулись на район сплошных трещин, где и потеряли двух собак. Странное дело. Ведь мы четыре раза проходили по этому месту и ничего похожего не видели. И вот теперь, когда мы было решили, что на снег можно положиться, как на каменную гору, он грозит нам все сорвать. Оказалось, что при плохой видимости ребята зашли слишком далеко на запад. Вместо того чтобы следовать по склону, как это мы делали до сих пор, они спустились в долину и попали в такой переплет, что дело чуть не кончилось катастрофой. Рельеф там очень похож на тот, который мы наблюдали южнее 81° южной широты, с множеством невысоких бугорков. И что самое опасное, снег выглядел вполне надежным. А когда они вступили на этот участок, снеговой покров за ними стал проваливаться, и открылись бездонные трещины, вполне способные поглотить и людей, и собак, и сани.

Они взяли курс на восток и еле выбрались из этого ада. Теперь мы были предупреждены и решили, что уж постараемся не запороться туда снова. Тем не менее нам пришлось-таки еще раз иметь дело с этой Чертовой дырой, как мы ее прозвали.

Отряд потерял еще одну собаку. Она поранила ногу и не могла работать в упряжке. Ее отпрягли в нескольких километрах от склада в расчете на то, что она пойдет за караваном сзади. Но собака рассуждала явно иначе. Больше они ее не видели. Высказывалось предположение, что она могла вернуться к складу и теперь живет там припеваючи среди привезенных туда с таким трудом тюленьих туш. Должен признаться, что такая мысль не особенно мне понравилась. Этак большей части мяса уже не будет, когда оно нам понадобится… Потом мы убедились, что беспокоились напрасно. Этот пес — его звали Кук — пропал без вести. (У нас, разумеется, был и Пири.)

Усовершенствования, которые мы внесли в снаряжение, полностью себя оправдали. Ребята превозносили до небес новую палатку. Престрюд и Юхансен были в восторге от двойного спального мешка. По-моему, остальные были не менее довольны своими одинарными мешками.

Итак, столь важная осенняя работа завершена. Заложен прочный фундамент. Осталось сделать последнее дружное усилие.

Позвольте вкратце подытожить, что было выполнено нами с 14 января по 11 апреля.

Построена и оборудована база на девять человек, способная прослужить не один год.

Заготовлено на полгода свежее мясо для девяти человек и 115 собак. Вес убитых тюленей достигал примерно 60 тонн.

И наконец, заброшено три тонны провианта на склады на 80, 81 и 82° южной широты. На 80-й параллели: тюленье мясо, собачий пеммикан, галеты, масло, сухое молоко, шоколад, спички и керосин, а также разное снаряжение. Общий вес заброшенных сюда грузов — 1900 килограммов. На 81-й параллели оставлено полтонны собачьего пеммикана. На 82-й — пеммикан для людей, собачий пеммикан, галеты, сухое молоко, шоколад, керосин и разное снаряжение. Общий вес — 620 килограммов.

Зима

Зима! Кажется, большинство людей видит в зиме только бураны, мороз и всякие неприятности. Встречают ее с унынием в душе, покоряясь неизбежности. Дескать, сам Бог так установил. Конечно, можно сходить на бал раз-другой, но все равно — темнота, холод, брр… То ли дело лето!

Не берусь сказать, что думали мои товарищи о надвигающейся зиме. Что до меня, то я ждал ее с радостным чувством. Стою на снегу, гляжу на свет, струящийся из кухонного окна, и на душе так хорошо, так уютно. Чем яростнее будет буран, чем чернее ночь, тем сильнее будет это чувство благополучия в нашем чудесном домике.

Могут спросить: «А вы не боялись, что барьер обломится и вас унесет в океан?»

Отвечу на этот вопрос честно и откровенно. В то время все мы, за исключением одного человека, считали, что участок барьера, на котором стоял наш дом, покоится на твердой земле[19]. Так что морского путешествия нам опасаться не приходилось. Кроме того, я готов поручиться, что даже тот единственный из нас, кто считал нашу льдину плавучей, не боялся. Кстати, он, по-моему, в конце концов присоединился к мнению остальных.

Полководец, который хочет выиграть битву, должен быть во всеоружии. Если противник сделает ход, умей ответить ему. Все должно быть продумано заранее, чтобы никакая неожиданность не застигла вас врасплох. Это полностью относилось к нам. Мы должны были заранее предусмотреть, что нам готовит будущее, и действовать соответственно. Когда солнце покинет нас и наступит темная пора, будет слишком поздно.

Больше всего нас занимали и заставляли сообща