Битва за безмолвие. В поисках «византийства» - Дмитрий Борисович Тараторин

жителей. В 1394-м пали Фессалоники, после чего султан Баязид, косовский победитель, начал осаду Константинополя. Пока она правда, сводилась к блокаде, попытке взять горд измором и психологическим давлением.

Тем временам, усилия ромейских дипломатов в Европе дали результат – крестоносное войско двинулось на помощь Константинополю. Но под Никополем его ждал разгром (подробности в следующей главе).

В 1399 году император сам отправился в вояж по столицам Запада, стремясь объяснить, какая угроза нависла над Европой. Он побывал во многих городах Италии, в Париже и даже Лондоне. Но ничего, кроме некоторой финансовой помощи он не получил. Между тем, пока он странствовал, на равнинах Анатолии железный хромец Тимур разгромил Баязида. Султан был взят в плен, где и умер. Между его наследниками развернулась гражданская война, чем воспользовался Мануил, вернув Фессалоники.

Но поскольку Тимур снова ушел в Азию, турки быстро восстановились и возобновили давление на Константинополь. В 1422 году даже попробовали взять его штурмом, но он был отбит с изрядными для нападавших потерями. Через три года василевс умер.

Он был выдающимся человеком – отважный воин, неутомимый дипломат, эрудит. Он, несмотря на критические обстоятельства поддерживал уровень высшей школы Константинополя на поистине имперском уровне. По-прежнему, получить образование в столице ромеев на Западе считалось необычайно престижным. Но все уже было напрасно. Это было мужество и несгибаемость перед лицом неизбежного.

Старший сын Мануила, Иоанн решился на радикальные меры по сближению с единственной надеждой – католическим миром. Он, во главе многочисленной делегации представителей клира и мирян отправился на собор (в нем участвовали также представители многих других восточных Церквей), который призван был сыграть объединяющую роль. Вначале он проходил в Ферраре, затем во Флоренции. Более двух лет император безвыездно провел в Италии. Многие месяцы мучительных споров и прений привели к подписанию документа, где все спорные вопросы были решены в латинском ключе, но при этом, в достаточно неконкретной форме.

По возвращении, император столкнулся, разумеется, с оппозицией унии большей части иерархов и народа. Надо заметить, что Церковь и народ, собственно, в Империи были синонимами, так же как синонимом слова «ромей» было определение «православный». Уния, фактически, была отвергнута, и даже многие подписавшие ее, стали вскоре в этом каяться.

Тем не менее, надо отдать должное Папе, крестовый поход все же был организован. Но участь его оказалась столь же незавидной, что и у предыдущего. Снова в Болгарии, на этот раз под Варной, рыцари потерпели сокрушительное поражение. До падения Константинополя оставалось 9 лет.

Святые коллаборанты

Еще один миф – Европа оставила Константинополь один на один с врагом. Папы, цинично добиваясь унии, и не думали помогать ромеям. Опровергают эту заведомую ложь два крестовых похода, в которых, впрочем, западным христианам противостояли не только мусульмане, но и их восточные единоверцы…

25 сентября 1396 года под Никополем в Болгарии состоялось сражение европейских рыцарей с османами и их славянскими вассалами. Одно из самых роковых для судьбы Балкан событие известно гораздо меньше, чем легендарная битва на Косовом поле.

Все, кто худо-бедно учился чему-нибудь и как-нибудь знают о геройском сербском витязе Милоше Обиличе, зарезавшем султана Мурада в собственном шатре. Знают, что это, впрочем, не спасло войско князя Лазаря Хребеляновича от разгрома на Косово. А его самого от гибели.

Но борьба на Балканах продолжалась. Так, болгарский царь Иван-Шишиман сопротивлялся долго и упорно. Но когда его столица Никополь пала, стало ясно, что только внешняя сила может остановить экспансию османов, которые уже приближались к границам Венгрии. Реальная угроза нависла и над Венецией. И на этом фоне призыв ромеев о помощи был услышан.

В 1394 году Папа Бонифаций IX объявляет крестовый поход против наступающих сил ислама. Государства Запада, впрочем, как и всегда были заняты войной друг с другом. Но на этот раз не какой-нибудь одной из, а Столетней.

Тем не менее, французские и бургундские рыцари довольно-таки массово откликнулись на призыв. В войске, двинувшемся на Балканы, были такие знаменитые воители как будущий маршал Бусико и сам герцог Бургундии Жан Бесстрашный. Крупное соединение было сформировано рыцарями госпитальерами. Присутствовали отряды из Англии, Германии, Чехии. Разумеется, к этому воинству примкнула армия Венгерского королевства.

Тут, важно, заметить, что вопреки антизападным инсинуациям, европейские рыцари далеко не всегда руководствовались корыстью и грубым расчетом. Вот, спрашивается, что кроме чести искал в этом походе Жан Бесстрашный и его соратники? И они ее нашли. Гибель за крест – какая честь выше?

Битва началась успехом немецко-французских рыцарей, погнавших турецкую пехоту, но та вывела их под удар свежих отрядов конницы султана Баязида. Кто-то из европейцев бросился бежать. Но значительная часть рыцарей, во главе с самым пожилым (55 лет) в этом походе витязем, адмиралом Жаном де Вьеном осталась, чтобы принять смерть. Сам Жан Бесстрашный чудом не был убит, однако оказался в плену.

На помощь погибающим рыцарям ринулся резерв – венгерская конница короля Сигизмунда. И тут во фланг ей ударили сербы Стефана Лазаревича, сына того самого геройски павшего на Косовом поле князя Лазаря. По мнению рядя исследователей, этот удар и решил исход битвы, завершившейся полным разгромом европейских рыцарей. Большинство пленных османами были обезглавлены. Лишь триста самых знатных были позже отпущены за внушительный выкуп.

Стефан Лазаревич отличился не только в этой битве. Он был настолько верным вассалом убийц своего отца, что участвовал буквально во всех битвах Баязида, который «почтил» его тем, что взял в гарем младшую сестру князя.

Можно подумать, что только католики были так немилы Стефану. Но его воинство сражалось и в знаменитой битве при Ровине, где армия Баязида сошлась с витязями валашского (предки румын) господаря Мирчи Старого. Но тут, оказалось, что османы вовсе не являются фатально неодолимой силой. Валашские лучники, скрывавшиеся на поросших лесом высотах, буквально расстреляли турецкую пехоту. А затем в бой ринулся сам Мирча Старый со своими всадниками. И страшные турки «непобедимого» Баязида были отброшены вместе со своими сербскими союзниками.

В этом походе погиб даже Марко-королевич, в будущем герой сербского фольклора. Только в народных сказаниях он борец с турками, а в реальности пал в бою с православными.

Наследник Стефана, Георгий Бранкович продолжал коллаборантскую линию дяди. Его, например, считают виновником катастрофы под Варной.

Битва под этим болгарским, ныне прославленно-курортным городом состоялась в 1444 году. И это как раз и был поход, по результатам Ферраро-Флорентийской унии. В войске христиан были поляки, венгры, болгарские повстанцы, хорваты и даже рыцари Тевтонского ордена. Не было только на тот момент вассала венгерского полководца Яноша Хуньяди – Георгия Бранковича. И тому есть причина.

За несколько месяцев до боя, сыновья Бранковича, взятые султаном в заложники, были ослеплены им, как последнее предупреждение против недружественных действий…

Крестоносцы были разгромлены.