Исчезнувшая - Мари Мур

родителями, которые дали ему хорошие манеры. На фоне его ангельской внешности я кажусь демоном, от которого за милю несет мрачностью и распущенностью.

Он приглашает на танец Ким и наклоняется к ней, на мой взгляд, слишком близко, и что-то ей говорит. Мне следует перестать на них пялиться, но я не могу оторвать от них глаз. Я таращусь на Ким и парня, представляя его милое личико со сломанным носом и болтающейся челюстью.

Одновременно я замечаю, как папаша Ким насмешливо посматривает на меня. О, я знаю, о чем он сейчас думает. Что такое ничтожество вроде меня, такой испорченный подонок никогда не будет достоин его дочери. Держу пари, он считает, что мне повезло: вокруг полно гостей, иначе он бы давно дал пинка мне под зад.

Взаимно, ублюдок. Единственная причина, по которой твои кости остались целыми, заключается в твоей дочери.

Именно она увидела меня таким, какой я есть.

Я знаю, кто скрывается за этим опасным парнем.

Ким видит во мне настоящего Кэша, когда все видят Кэша-популярного парня, Кэша-квотербека и Кэша-раздолбая, помешанного на бесполезных вечеринках и мнимом веселье.

Однако Ким не должна проникать туда, где стоит предупреждающей знак: «Осторожно. Опасно». И если она этого еще не поняла, то ей лучше это сделать, как можно скорее.

Я перевожу взгляд обратно на Ким и придурка. Во время танца он опускает ладони со спины на ее талию, и ярость мгновенно заполняет мою грудь.

Он. Распускает. Свои. Мерзкие. Руки.

Этот урод понятия не имеет, что только что подписал себе приговор. У меня уходит максимум пять секунд, чтобы протиснуться через толпу и оттолкнуть его от Ким.

– Отвали от нее, или я трахну тебя дилдо, зараженным половым герпесом, – шиплю я ему, и лицо придурка вытягивается.

Он хлопает глазами, вероятно обдумывая мои слова. Я издаю тихий раздраженный рык. Так и знал, что это пустая трата времени. Придется возвращаться к банальным, но действенным угрозам.

– У тебя три секунды, чтобы убраться отсюда, – предупреждаю я.

– Кимберли – твоя девушка?

– Три… – я начинаю отсчет.

– Вильям, все в порядке, – говорит за моей спиной Ким. – Это мой друг.

Друг.

Да. Конечно.

Интересно, почему Ким пропустила пункт, когда мой палец были внутри ее киски, и я заставлял ее стонать мое имя?

– Полегче, чувак, – парень поднимает руки в примирительном жесте. – Я ухожу.

Он уходит, одаривая меня взглядом, в котором определено читается, что я псих. Но мне все равно на него, и я оборачиваюсь к Ким:

– Наконец-то вокруг тебя нет никаких неудачников. Потанцуешь со мной?

– Ты спрашиваешь меня: хочу ли я с тобой потанцевать? – Ким пристально на меня смотрит. – Что с тобой случилось? Где тот Кэш, который делает, что хочет и не спрашивает разрешения?

– Не начинай, Ким, – отмахиваюсь я. – Просто ответь «да» или «нет».

Я не двигаюсь, когда мои глаза блуждают по ее лицу. Изо всех сил я подавляю в себе желание к ней прикоснуться. Кожа на моих пальцах горит, как горит все мое тело. Боюсь, я растекусь по мраморному полу в ожидании ее ответа.

Так не сказав ни слова, Ким вкладывает свою руку в мою. Я притягиваю ее к себе и начинаю вести под медленную музыку. Вы можете это представить?

Я…

Ким…

Мы танцуем.

Никогда в жизни я не думал, что меня приведет в восторг танец. И никогда в жизни я не думал, что буду счастлив от этого.Сколько еще мне нужно совершить вещей, чтобы официально объявить себя потекшей сучкой?

– Когда ты научился танцевать? – спрашивает Ким. – Я не помню, чтобы в детстве ты занимался чем-то подобным.

– Я не ходил на танцы, – вру я.

На самом деле несколько лет назад Грейс брала уроки хореографии. Один раз ее партнер по танцам подвернул ногу, и родители попросили меня или Десмонда участвовать в парном танце сестры, чтобы у Грейс не сорвалось выступление.

Угадайте, кто стал ее партнером?

Подсказка: не Десмонд.

– Ну, ладно, – неохотно сознаюсь я. – Я брал несколько уроков бальных танцев. Только не говори никому об этом, окей?

– Теперь у меня есть секрет, которым я могу тебя шантажировать, – хихикает Ким, но через мгновение в ее глазах загорается искра недовольства. – А кто была твоя партнерша по танцам?

Я усмехаюсь. Если она меня ревнует так же, как и я ее, это кажется вполне справедливым. Потому что из-за Ким я становлюсь одержимым собственником.

– В чем дело, принцесса? Ты ревнуешь меня?

– Что? – ее щеки пылают, и я зачарован ее очаровательным видом. – Нет! Я просто спросила, чтобы поддержать разговор.

– Признайся, – я притягиваю ее ближе. – Ты думаешь, что я секси. И тебе невыносима мысль, что другие девушки согласны с этим.

– Нет.

– Напомнить еще раз, что будет, если ты снова обманешь меня? – спрашиваю я, и мои пальцы сильнее смыкаются на ее талии.

Я не угрожаю, не вру и не приукрашиваю. Я готов сделать с ней все, о чем предупреждал.

– Ну, ладно, – Ким обреченно кивает. – Ты секси. Но только потому, что сегодня ты в смокинге.

– Мечтаешь его с меня снять?

Кимберли закатывает глаза.

– Ты когда-нибудь слышал о комплиментах? Это был один из них.

– Здесь должна быть часть, где мне нужно сделать тебе ответный комплимент? – я наклоняюсь, явно наслаждаясь ее ароматом, и задеваю губами мочку ее уха. – Принцесса, все, что я могу видеть – это тебя. Ты настолько красива, что мне становится больно. Вот здесь.

Я обхватываю ее ладонь и прижимаю к груди. С губ Кимберли срывается потрясенный вздох. Она удивлена моими словами.

Как и я.

Разве такое, твою мать, случалось со мной? Когда при виде одной девушки внутри все жжет и ноет?

Нет.

Это самая необъяснимая херня, которая происходила в моей жизни.

–Спасибо, – Кимберли смотрит на меня. – Это… красивый комплимент.

– Это не комплимент. Это факт.

Я провожу большим пальцем по ее скуле. В прошлый раз, когда я так касался ее, я заметил, что это понравилось Ким. Вот и сейчас она прижимается ближе, а ее пальчики с волнением сминают лацкан моего пиджака. Она смущается, но не отводит взгляд.

Само собой я тоже пристально смотрю на нее.

Ее ресницы подрагивают, а щеки пылают. Я пропускаю момент, когда успел наклонить голову к Ким. Так близко, что мое дыхание отражается от ее губ. Ее вздохи смешиваются с моими, но через секунду она прекращает дышать. Замирает. И опускает взгляд на мой рот.

В этом моменте я хочу запомнить ее такой навсегда. В моменте, когда она ждет моего поцелуя.