Возвращение - Владимир Паюков

Слишком много событий произошло в этот день. Нужно было время, чтобы всё улеглось в моей голове. Но я твёрдо знал, что не до конца разобрался в себе и эти размышления ещё не раз всплывут в моём странном сознании.

Поезд тронулся, и вагоны плавно начали набирать привычную скорость. Не дожидаясь, пока опустятся шторки на окнах для предотвращения приступов тошноты у пассажиров от быстро меняющегося пейзажа, я поторопился оглядеть пустыню, где жил несколько лет. В очередной раз мне представилась возможность увидеть, насколько удивителен мир в своём разнообразии. Но к любым живописным видам мы быстро привыкаем. Нечасто нам предоставляется шанс посмотреть на них отрешённо и понять, как прекрасна наша планета, которую мы не ценим, а зачастую даже и уничтожаем. Насколько хрупким является природный баланс. И, судя по всему, человечество этот баланс расшатало.

Пейзаж за окном стал меняться с такой скоростью, что человеческий глаз, не поспевая за ней, стал размазывать эту картинку. Складывалось впечатление, будто на холст со свежими красками вылили воду и подули на неё сбоку очень мощным вентилятором. В это мгновение шторки опустились, а на электронном табло высветилось время прибытия в конечную точку нашего путешествия, в новую столицу Австралийского континента – город Сидней. Ехать оставалось один час и семь минут. В расписании были ещё две остановки, но я решил хоть немного поспать, воспользовавшись комфортным креслом. Закрыв глаза и, как мне показалось, ещё не успев уснуть, я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я поднял голову и увидел проводника, который не решался меня будить. Когда же он понял, что я проснулся, то произнёс:

– Наш поезд прибыл на конечную станцию, господин полковник. Мы в Сиднее.

Глава 5

Петроградское утро было морозным и солнечным. Ночью мы наметили примерный план поездки в страну, с которой нас разделял не только океан, но и масса противоречий, в том числе идеологических. Наш план был чрезвычайно прост: долететь до Вашингтона и встретиться со старым знакомым, университетским профессором, с которым мы дружили достаточно давно, чтобы ему можно было хоть немного доверять… Как ни странно, он имел малое отношение к тому, чему мы посвятили всю свою жизнь. Он являлся обычным социологом, но, что было ценно, с ним можно было говорить на любые темы. По крайней мере, изо всех, с кем нам приходилось встречаться в подобных командировках, только в нём присутствовали ярко выраженные человеческие качества, представлявшие большую редкость в нашем мире. Зная о необычных талантах моего друга, он воспринимал его как приятного собеседника и ни разу не попытался воспользоваться нашим даром в своих корыстных целях, как это обычно делали другие. Слабым местом в нашем плане было то, что мы даже примерно не представляли, куда нам надо ехать, а главное – зачем? Помимо встречи с этим человеком, которого мы, кстати, не видели несколько лет, никто из нас и представить не мог, что нам придётся сделать в попытках найти ответы на свои вопросы. Мы оба твёрдо знали лишь одно: ехать надо как можно скорее. Складывалось ощущение, что мы постоянно опаздываем на один шаг, но именно в этот раз мы должны успеть, иначе другого шанса судьба нам не предоставит.

Как и планировалось, около полудня мы двинулись к матери Хозяина за документами. Идти нужно было долго, поэтому мы решили прибегнуть к проверенному транспорту – метрополитену. Мой друг не любил им пользоваться и делал это только в те дни, когда пребывал в хорошем настроении, чтобы ещё больше улучшить его, практикуя ненавязчивое чтение мыслей или же гипнотизируя людей. Но не надо думать, что он делал это с целью удовлетворения собственного тщеславия. Это была скорее необходимость поддерживать себя в форме. Своего рода тренировка, только вместо тела нагрузка ложилась на мозг. Почему он не занимался этим на работе? Да потому, что для своих коллег он был исключительно исследователем. О том, что гораздо интереснее, с точки зрения науки, исследовать именно его, не знал практически никто, кроме нескольких ментально сильных сотрудников министерства, его бывшего ученика и самого Императора. Хотя слухи о его персоне ходили самые разные, всё же, основываясь на них, ни один здравомыслящий человек не стал бы делать далеко идущих выводов. И он не хотел, чтобы истину знал кто-то ещё. Ведь одно дело, когда о тебе ходят непроверенные небылицы, а другое – когда все видят твои возможности каждый день. Во втором случае история могла бы развиваться по нескольким вариантам. Первый: никто не будет думать ни о чём другом, кроме как о необходимости держаться от тебя подальше. Второй: учёные братья непременно захотят при первой же возможности вскрыть твой череп, чтобы понять, в чём причина столь необыкновенного таланта. Ну и, разумеется, третий: все вокруг будут стараться максимально использовать тебя в решении своих проблем.

Вот и приходилось нам иногда спускаться в такие места, где для поддержания должной квалификации можно было легко найти себе «жертву», которая ни о чём не догадывается. Но чаще мы выбирали тех, кому действительно нужна была помощь. Ведь в каждом человеке, которого вы встречаете на улице, скрыты переживания, трагедии и тайны… В общем, весь тот комплекс эмоций, делающий нас людьми. Таких пассажиров мы чувствовали сразу, и, выходя из метро, они смотрели на мир уже совершенно другими глазами. Хотя зачастую для этого им не хватало лишь обычного совета, а в некоторых случаях просто психологического расслабления. Практически все люди носят маски, позволяющие им скрывать свои слабости или проблемы. Поэтому человечество и погрязло в пороках, которые в массе своей являются способом бегства из привычного мира и попыткой создания своего. У большинства людей их миры ограничиваются дурманом от алкоголя или наркотиков. Другие дают волю тёмным сторонам своей души, надеясь на то, что никому об этом не станет известно. Как хорошо, что умением залезать в головы к окружающим владеют немногие! Иначе пришлось бы переписывать все устои так называемого цивилизованного общества. Многие из нас говорят одно, а в мыслях держат совсем другое, и ошибки, которые стабильно повторяет каждое поколение, нас ничему не учат. Как бы мне хотелось верить, что в будущем они не приведут к катастрофе!..

Через пять минут мы были возле парадной старого дома, куда много лет назад заходили не реже, чем раз в неделю. Каждую субботу тут собирались молодые бунтари, полные решимости перевернуть если не весь мир, то как минимум всё научное сообщество. И ещё тогда мне было непонятно, как