Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры - Людмила Ивановна Сараскина

Дантес: Проклятый бал! К вам нельзя подойти. Вы беседовали с императором наедине?

Пушкина: Ради бога, что вы делаете! Не говорите с таким лицом, нас могут увидеть из гостиной.

Дантес: Ваша рука была в его руке. Вы меня упрекали в преступлениях, а сами вы вероломны.

Пушкина: Я приду, приду… в среду, в три часа… Отойдите от меня, ради всего святого.

Сцены опасного легкомыслия Натальи Николаевны («Зачем ты напрашиваешься на несчастье?» – укоряет ее сестра Александра), слишком заметное кокетство с императором и откровенная увлеченность Дантесом, который как право имеющий ревнует жену Пушкина к императору, не оставляет сомнений в позиции автора пьесы и авторов фильма: часть вины за гибель поэта лежит на его вдове.

И пьеса, и фильм принимают версию авторства князя Петра Долгорукого (К. Пирогов) в сочинении пасквильного диплома как несомненную и доказанную; мотив пасквилянта – «будет знать, как на красивой женщине жениться обезьяне… будет помнить свои эпиграммы».

Тотальная травля, жизнь в аду – домашнем, придворном, литературном – самая сильная сторона «Александра Пушкина», болезненно напоминающая участь самого Булгакова: царская цензура, литераторы-завистники Бенедиктов и Кукольник, беспомощный и жалкий Жуковский, и даже после смерти поэта его гонители повторяют популярное в высших кругах суждение: был человек как человек, одна беда: стихи писал.

Картина Н. Бондарчук «Пушкин. Последняя дуэль», кажется, поставила своей задачей взорвать версию заговора высшей власти против Пушкина и реабилитировать российского монарха (Ю. Макаров)48. Как только император узнает, что грязная клевета на поэта, его доброго друга, расползлась во всему Петербургу, он берется сам честно разобраться в происходящем. Сцены, где Пушкин (С. Безруков, недавний Дантес, а еще Саша Белый, Вася Сталин, Сергей Есенин, Иешуа Га-Ноцри) пребывает с царем на дружеской ноге, мирно прогуливается с ним по аллеям Летнего сада, доверяет ему все свое самое сокровенное, демонстрирует высшую преданность, – эти сцены нарочиты и фальшивы. Безруков, играющий «живого Пушкина», страшно переигрывает: скалит зубы, обезьянничает, изображая буйный африканский темперамент; картинно переживает, что враги хотят рассорить его с государем, а ведь только Николай Павлович может помочь ему выпутаться из сети злостного заговора, который намерен истребить лучшие умы России и грозит иностранной интервенцией. В «живом Пушкине» так много Безрукова, что даже густые бакенбарды и искусный грим не могут скрыть лицо артиста, как бы ни имитировал он пушкинские портреты и изображения.

То же можно сказать и о роли Натальи Николаевны (А. Снаткина): имитация легкого флирта с Дантесом (Р. Романцов), поза смиренницы и скромницы перед царем и любящей жены перед Пушкиным – с такой женой бы поэту горя не знать. Чиновники III Отделения – Дубельт (Б. Плотников) и полковник Галахов (В. Сухоруков) тоже честно исполняют свой долг, расследуя дуэльную историю. Непонятно, однако, почему Дантеса вместо сурового наказания отослали прочь за границу. За его санями бежит автор стихотворения «На смерть поэта» (Е. Стычкин), пытается догнать, но не догоняет, и тот вырывается на волю.

Школьная фантазия режиссера.

Впрочем обстоятельства гибели Пушкина, которые обросли за 180 лет десятками мифов и версий, дают все основания для мифотворчества.

Кто написал и разослал по адресам пасквильный диплом Ордена рогоносцев? Была ли Н.Н. Пушкина повинна в измене мужу – с Дантесом или с Николаем I? Была ли у Пушкина интимная связь со свояченицей, Александрой Гончаровой? Знала ли об этом его жена и люди его круга, например Вяземские? Что побудило Дантеса жениться на Екатерине Гончаровой и как к этому отнеслась ее сестра Наталья? Почему никто не смог (не захотел) остановить дуэль, хотя многие о ней или знали или догадывались? Была ли дуэль честной со стороны Дантеса: выстрелил, не дойдя до барьера? Оправдан ли слух, что на нем была надета кольчуга (кираса)?

Пушкинисты – специалисты и любители – спорят на эти темы уже много десятилетий; картина «Последняя дуэль» представляет как раз одну из возможных версий, весьма сомнительную с точки зрения исторической достоверности. Но теперь материя достоверности почти никого не интересует – жизнь поэта с течением времени превратилась в подобие древнегреческого мифа.

Единственной, быть может, несомненной фигурой картины стал Данзас, секундант Пушкина (А. Ильин), от лица которого ведется повествование: убедителен, подлинен, ни единой фальшивой ноты. Но тоже не сумел удержать лицейского друга от кровавой схватки, в чем всегда винил себя – и в чем действительно был виноват. И тоже был невольником чести, в чем сам сознавался.

Спасти Пушкина… от кинематографа?

Еще две художественные картины о Пушкине и вовсе не столько историко-биографические, сколько историко-приключенческие, скорее даже просто приключенческие, допускающие самые причудливые версии биографии поэта.

В основе сценария картины режиссера А. Пуустусмаа «18–14» («Восемнадцать-четырнадцать»), созданной к 170-летию гибели поэта, – одноименный роман Д. Миропольского, повествующий не о последних днях поэта, а о его первой, лицейской, молодости49. События фильма происходят в 1814 году; старшему из лицеистов восемнадцать лет, младшему – четырнадцать. Воспитанники лицея – Пушкин, Пущин, Горчаков, Кюхельбекер, Дельвиг и другие, весь первый набор Царскосельского лицея – проказничают, шалят, ссорятся, дерутся, мирятся, пререкаются с наставниками, влюбляются впервые в жизни и, конечно, постигают науки и искусства. Звучит лицейский девиз: главное в жизни честь, а счастье уж потом. Позднее, невольник чести Пушкин скажет: «На свете счастья нет…» А пока – первые, на всю жизнь, дружеские связи, первые, самые короткие, романы, первые лицейские дуэли, кончающиеся бурными примирениями, и первые случившиеся в их жизни жестокие убийства.

В Царском Селе действует маньяк-душегубец, от рук которого погибают люди – в основном молодые женщины, их находят с перерезанным горлом, истекающими кровью. Лицеисты вместе с жандармскими чинами – подключаются к поискам преступника: им, а именно Пушкину (С. Белозеров) и Горчакову (С. Балакшин), удастся узнать, кто этот загадочный маньяк. Окажется, что это – о, ужас! – Сазонов (С. Гармаш), дядька Пушкина, Пущина и Горчакова. Два года юноши находились в смертельной опасности: «Мой друг! остался я живым, / Но был уж смерти под косою: / Сазонов был моим слугою…»50 – писал Пушкин в 1816 году, как только арестовали убийцу: огромное пятно, ложка дегтя на светлой лицейской истории.

Два года царскосельский душегуб прислуживал лицеистам – так было в действительности; два месяца – так получилось в картине. Но ведь найти его не могли целых два года – с 1814 по 1816 год! Зачем же «душегубство» свернули в одно короткое лето? Зачем Сазонова играет пятидесятилетний артист, тогда как реальному душегубу было около двадцати? Ответ ясен: фильму удобен матерый убийца, фильму удобно сгущение событий.

Однако эффект сгущения событий принес приключенческой картине массу исторических неточностей – появление Аракчеева (на самом деле позже), вступление в должность директора Лицея Фролова (не