Выбор - Николас Спаркс

— Отсюда хороший вид, — произнес Тревис, энергично раскачиваясь взад-вперед. — Почти такой же, как у меня.

Габи засмеялась и ощутила небольшое облегчение.

— К сожалению, я еще не научилась наслаждаться им также, как ты.

— Такое под силу немногим. В наши дни это что-то вроде забытого искусства, даже на Юге. Наблюдать за тем как течет река, — все равно что нюхать розы.

— Должно быть, это возможно только в провинции, — предположила Габи.

Тревис с интересом взглянул на нее.

— Скажи честно, тебе нравится жить в Бофоре? — спросил он.

— Есть свои плюсы.

— Говорят, у тебя ужасные соседи.

— Я пока знакома только с одним.

— И?..

— У него привычка задавать некорректные вопросы. Тревис ухмыльнулся. Ему нравилось, что Габи подыгрывает.

— Да, мне нравится тут жить, — продолжала она. — Приятно, что практически куда угодно можно добраться за несколько минут. Здесь красиво. И наверное, я начинаю получать удовольствие от размеренной жизни.

— Ты говоришь так, как будто Саванна — мегаполис вроде Нью-Йорка или Парижа.

— Нет. — Габи посмотрела на Тревиса. — Но она, во всяком случае, ближе к Нью-Йорку, чем Бофор. Ты когда-нибудь был в Нью-Йорке?

— Один день, и мне хватило.

— Ха-ха. Если хочешь пошутить, придумай что-нибудь пооригинальнее.

— Неохота стараться.

— Ну конечно, ты ведь не любишь напрягаться.

— И ты уже успела в этом убедиться, да? — Тревис откинулся на спинку кресла. Олицетворение покоя. — Скажи откровенно, ты не собираешься отсюда уезжать?

Габи отхлебнула вина, прежде чем ответить.

— Вряд ли, — сказала она. — Но есть… По-моему, Саванна — прекрасное место. Один из самых красивых городов на Юге. Там прекрасные скверы, буквально в каждом квартале, а старые дома просто потрясающие. Когда я была маленькая, то воображала, что живу в одном из них. Я долго мечтала об этом…

Тревис молчал, ожидая продолжения. Габи пожала плечами.

— Но с возрастом я начала понимать, что это скорее мамина мечта, чем моя. Она всегда хотела жить в старинном доме и буквально изводила папу, как только нечто подобное выставляли на продажу. Папа хорошо зарабатывал, конечно, но его всегда раздражало то, что он не может позволить себе по-настоящему роскошный дом. Со временем мне это наскучило. — Она помолчала. — Во всяком случае, мне хотелось чего-то другого. В итоге я поступила в колледж, потом в фельдшерскую школу, затем встретила Кевина. И вот я здесь.

Было слышно, как Моби яростно лает вдалеке и скребет когтями по стволу дерева. Взглянув на огромный дуб неподалеку от изгороди, Тревис заметил белку. Моби, хоть его и не было видно, наверняка описывал круги под деревом. Должно быть, белка каким-то чудом вывернулась из пасти. Увидев, что Габи повернулась на звук, Тревис указал бокалом в сторону пса:

— Обожает охотиться на белок. По-моему, это цель его жизни.

— Да, многие собаки любят охотиться.

— А Молли?

— Нет. Хозяйка с ней строга. Эту проблему мы решили, прежде чем она успела выйти из-под контроля.

— Вижу, — с шутливой серьезностью отозвался Тревис.

Закат разворачивался над водой во всей своей красе. Через час река должна была окраситься золотом, а сейчас вода сделалась темной, таинственной. Тревис видел, как над растущими вдоль берега кипарисами парит скопа. Мимо медленно проплыла моторка, нагруженная рыбачьими снастями. Лодку вел старик — судя по всему, годившийся Тревису в дедушки. Он помахал рукой, и Тревис ответил тем же, а потом снова отхлебнул вина.

— После всего, что я услышал, мне интересно, собираешься ли ты и дальше жить в Бофоре.

Габи задумалась над ответом, ощутив, что это не просто любопытство.

— Зависит от разных вещей, — наконец уклончиво сказала она. — Здесь не так уж интересно, но, с другой стороны, Бофор — неплохое место, чтобы вырастить детей.

— Это так важно?

Она с вызовом обернулась к нему:

— Разве может быть что-нибудь важнее?

— Нет, — охотно согласился Тревис. — И я — живое тому подтверждение. Бофор — это место, где бейсбольные матчи Малой лиги вызывают больше оживления, чем суперкубок. Мне приятно думать, что я буду растить детей там, где их познания будут ограничены маленьким мирком, в котором они живут. В детстве я думал, что Бофор — самое скучное место на свете, но теперь понимаю, что как следствие всякое увлекательное событие казалось приятнее вдвойне. Я не знал пресыщения в отличие от детей из больших городов. Помню, как мы с отцом каждую субботу по утрам ходили на рыбалку, и хотя папа был, наверное, худшим рыбаком на свете, я невероятно радовался. Теперь понимаю, что папа старался проводить со мной побольше времени. Просто выразить не могу, как я ему благодарен. И хочется верить, что однажды мои дети переживут нечто подобное.

— Приятно слышать, как ты это говоришь, — сказала Габи. — Большинство людей думают совсем иначе.

— Просто мне нравится Бофор.

— Я имею в виду другое, — улыбаясь, ответила она. — То, как ты собираешься воспитывать детей. Похоже, ты много об этом думал.

— Да, — признался Тревис.

— Ты постоянно меня удивляешь.

— Правда?

— Да. Чем больше я тебя узнаю, тем сильнее ты поражаешь меня своей невероятной уравновешенностью.

— Я мог бы сказать то же самое о тебе, — заметил Тревис. — Может, поэтому мы так хорошо ладим.

Габи взглянула на него, ощутив некоторую неловкость.

— Пойдем ужинать?

Он сглотнул, надеясь, что сумел скрыть свои чувства, и с трудом проговорил:

— Конечно.

Забрав бокалы, они вернулись на кухню. Габи усадила Тревиса за стол, а сама принялась накрывать. Наблюдая за тем, как она двигается, он чувствовал невероятное умиротворение. Он был счастлив.

За ужином он съел две порции цыпленка с зелеными бобами и пастой и рассыпался в благодарностях до тех пор, пока Габи не захихикала и не попросила его прекратить. Тревис продолжал расспрашивать ее о детстве, проведенном в Саванне, и Габи, наконец сдавшись, рассказала ему несколько историй, которые рассмешили обоих. Тем временем небо сначала посерело, затем почернело. Свечи почти догорели; Тревис и Габи разлили по бокалам остатки вина. Каждый сознавал, что сидит за столом с человеком, который способен изменить течение его жизни навсегда, если не поостеречься.

После ужина Тревис помог Габи прибраться, и они уселись на кушетку, попивая вино и делясь воспоминаниями. Габи пыталась вообразить Тревиса подростком и гадала, что бы она думала о нем, если бы они познакомились в старшей школе или в колледже.

Потом Тревис понемногу придвинулся ближе и как бы случайно дружески обнял Габи. Та прислонилась к нему; ей было уютно, она с удовольствием наблюдала за игрой серебристого лунного света, который пробивался меж облаков.