Темная лошадка. Начало пути - Архангельская Мария Владимировна

Оставалось действовать как в игре «горячо-холодно» – обходить всех, мысленно ощупывая их сознания так, чтобы люди этого не чувствовали. На него поглядывали, но никто ничего не говорил. Похоже, Райан был не первым, кто осматривал это заведение. Проверив полностью правую сторону кафе, Райан занялся левой. Кажется, цель стала ближе, и он удвоил усилия. Ну, где же ты, где… О!

Райан чуть не рассмеялся. Да, в сообразительности девчонке не откажешь. Образец разыгрываемого мобиля стоял тут же, на небольшом возвышении внутри ограды, и псионичка засела прямо в салоне машины. Стёкла были тонированными, так что она могла, подрегулировав наклон сиденья, расположиться со всеми удобствами. Конечно, мобиль был заперт, но что такое для телекинетика вскрыть замок, пусть даже и электронный? А для посетителей и работников кафе простоявший тут не один день мобиль давно стал деталью пейзажа, так что на вопросы, где здесь можно спрятаться, они лишь вполне искренне пожали плечами. В конечном счёте, это бы её не спасло – рано или поздно, устав от бесплодных поисков, службы не остановились бы и перед тем, чтобы временно эвакуировать всё население городка, и тогда присутствие «лишнего» человека стало бы явным. Но просидеть так она могла довольно долго.

Райан задумчиво потёр подбородок. Если он сейчас просто подойдёт и постучится в дверцу и если псионичка вооружена, то последствия могут быть непредсказуемыми. Стрельба в людном месте в его планы никак не входила. Поэтому он снова потянулся к разуму диверсантки и усилил нажим, привлекая к себе внимание.

Она отреагировала мгновенно: чувствовалось, что её и в самом деле тренировали на совесть. Выставленный ею блок был, пожалуй, лучшим из тех, что Райан видел у нетелепатов. Но Танни и не собирался его ломать. Он лишь осторожно поскрёбся в её защитные построения: к вам можно?

Ответная мысль-чувство обдавала зимним холодом: что тебе нужно?

«Поговорить, – молча ответил Райан. – Всего лишь поговорить».

«Нам не о чем говорить», – отрезала она.

«В самом деле? – теперь Райан позволил своему посланию оформиться в словесную форму. – Вы так горите желанием бесславно… ну, или пусть даже со славой… закончить свои дни здесь и сейчас?»

«А ты можешь предложить альтернативу?»

«Возможно».

Женщина не ответила, но Райан уловил её неуверенность. Как бы там ни было, ей отнюдь не хотелось ни умирать, ни попадать в плен. Отлично.

«А не побеседовать ли нам в более приватной обстановке? – предложил Райан. – Чтобы я не торчал посреди заведения, привлекая нездоровое внимание».

Диверсантка колебалась довольно долго – ответ пришёл добрых полминуты спустя:

«Где ты?»

«Стою прямо напротив вас».

«Да, я тебя вижу. А теперь видишь вон ту блондинку в голубой блузке за столиком слева от тебя?»

«Вижу», – подтвердил Райан.

«Я держу её на прицеле. И если ты что-нибудь себе позволишь, я успею её застрелить, прежде чем тебе удастся меня сломать, ясно?»

«Ясно, – вздохнул Райан. – Но, поверьте, если бы я хотел вас сломать, я бы атаковал без предупреждения и не в одиночестве. Да, впрочем, вы и сами это отлично понимаете».

«Я сейчас выйду и отойду за дом, – не отвечая на его реплику, «сказала» невидимая собеседница. – Тут полно людей, так что не делай глупостей».

Делать глупости Райан не собирался – хотя, если с ней не удастся договориться, вся его поездка сюда могла оказаться одной большой глупостью. С противоположной стороны мобиля щёлкнула открывшаяся и закрывшаяся дверца, раздались лёгкие удаляющиеся шаги. Выждав мгновение, Райан пошёл следом.

Задворки дома и в самом деле словно нарочно предназначались для приватных бесед. Здание загибалось буквой «г», позади него шёл заборчик, прикрывающий от случайных взглядов. Маленькие окошки в задней стене дома располагались выше, чем человеческий рост, так что и отсюда свидетелей можно было не опасаться. К тому же у стены валялось несколько ящиков, на один из которых девушка и уселась. В руках у неё действительно был пистолет.

Она не была красавицей, но её вполне можно было назвать симпатичной. Пожалуй, решил Райан, внешность ей не меняли – тогда бы постарались сделать что-то более затёртое. Нельзя было сказать, что женщина притягивала взгляд, но что запоминалась – это факт. Особенно похожие на очень спелые вишни глаза.

– Ну? – резко спросила она. – Что ты хотел мне сказать?

Райан опустился на другой ящик в паре шагов от неё, вытянул ноги и сцепил руки в замок на коленях, всем своим видом показывая, что нападать не собирается. Он даже подумал, не вынуть ли свой пистолет из кобуры и не отбросить ли куда подальше, но передумал. В конце концов, его главное оружие всегда оставалось при нём, и избавиться от него он не мог чисто физически.

– Я – лейтенант Райан Танни, – представился он.

– Я вижу, что лейтенант, – она слегка насмешливо прищурилась. – Кто уполномочил тебя вести переговоры?

– Я здесь по своей инициативе. Но у меня есть с кем связаться, чтобы вас защитили, если мы договоримся. Как мне к вам обращаться?

– А зачем тебе? Тем более, если ты даже никого и не представляешь, как выясняется. Зачем мне вообще с тобой говорить?

– Мы уже говорим. Но, согласитесь, обращаться к даме «эй, ты» как-то неудобно.

Она скептически скривила губы, потом пожала плечами.

– Зови меня Карла.

– Очень хорошо, Карла. И я надеюсь, что смогу представлять вас на переговорах с моим руководством.

– Что-то я не поняла. О каких переговорах ты говоришь и зачем они мне и твоему начальству?

– А это уж зависит от вас. Что вы можете им предложить и на каких условиях вы готовы сотрудничать.

– То есть ты предлагаешь мне сдаться и начать сотрудничать с твоим Корпусом?

– Именно так.

Она улыбнулась и шевельнула дулом направленного на него пистолета:

– Ты в курсе, что это называется изменой?

– Разумеется. Вы – гражданка Альянса?

– Да! – с вызовом сказала она. Но именно этот вызов и настораживал.

– И всегда ею были?

– А это имеет значение?

– Возможно. Повисла пауза.

– Я понимаю, к чем ты клонишь, – сказала наконец Карла. – Что один раз я уже изменила. Я и в самом деле родилась на территории Федерации, но национальность – это вопрос не происхождения, а убеждения.

– Не тогда, когда идёт война.

– А откуда тебе знать, не случилось ли это ещё до войны?

– А это в самом деле так? Диверсантка помедлила.

– Я могла бы сейчас сказать «да» и закончить разговор. Но ведь ты чуешь ложь, так? Да, я сменила сторону, но я сделала это добровольно, по своей инициативе. И полагаю, что имею право выбирать. От Федерации я ничего хорошего не видела, в отличие от Альянса.

– В самом деле? За все те годы, что вы прожили в Федерации, вы так-таки не видели ничего хорошего? И вы, и ваши друзья, и ваши родные – они у вас есть, кстати?

– Ты моих родных не трожь! – окрысилась девушка. – Они от вашего равнодушия пострадали первыми. А помогли нам тогда люди из Альянса!

– Это было в Дейнебскую?

– Да, а что?

– А то, что немало времени прошло с тех пор и до начала новой войны. Те, кто действительно были серьёзно обижены на Федерацию и её власти, имели много возможностей её покинуть, не перебегая на другую сторону во время военных действий. И вы уверены, что власти Федерации действительно не захотели вам помочь? Быть может, они просто не имели такой возможности?

– А мне какая разница? – огрызнулась Карла. – Я уже сказала, что сменила сторону добровольно. Так с чего мне вдруг сдаваться?

– Вы были военнопленной?

– Можно сказать и так.

– В смысле?

– Пленной, но не в бою. Я не состояла в Корпусе.

– С какой планеты вы родом?

– Ты меня допрашиваешь, а сам на мой вопрос так и не ответил. Я думаю, что мы тут зря теряем время.

– А возможности сохранить жизнь и свободу, хотя бы частично, вам недостаточно? Вы получите возможность искупить свою ошибку и помочь исправить то зло, что было причинено, в том числе и с вашей помощью. Вам должно быть лучше меня известно, что делают с пленными псиониками.