Школа Делавеля. Чужая судьба - Ольга Вадимовна Гусейнова

– Привет! Меня зовут Лютерция, а тебя?

– Адзе, – тихо ответил он и немного хрипловато извинился: – Простите мою неуклюжесть. Задумался и вот…

– Ничего страшного, Адзе, – мурлыкнула я, перебирая его тонкие изящные пальцы, – с кем не бывает.

Внутри меня затопило радостное тепло. Вот он – мой мужчинка. Нашла, наконец, свою судьбу!

– Можно тогда мне забрать свою конечность? – посмотрел он на меня просительно.

– Э-э-э, конечно, – я чуть стушевалась, но решила не терять времени даром и с улыбкой заметила, ожидая опровержения: – Я понимаю: неприятно и неловко, когда тебя всякие незнакомые дамочки хватают.

Он высвободил пальцы из моего захвата, почему-то потряс рукой и… огорошил ответом:

– Нет-нет, что вы. Просто вы такая обжигающая… светлая…

Не совсем поняв, о чем речь, я пожала плечами и уже хотела предложить вместе посмотреть на закат, но в этот момент он поторопился:

– Простите, Лютерция, но мне надо бежать. Пациенты ждут. И преподаватели.

Адзе посмотрел на меня с очаровательной смущенной улыбкой, затем, опустив голову, обогнул и быстро пошел в главный корпус. Занятно, судьба послала мне мужчинку-целителя. Но это тоже хорошо, воину целитель – друг, партнер и спаситель.

Когда мы вновь встретились с подругой на занятии капрана Ясневеля, уже обе, наверное, выглядели странно. А иначе – почему на нас озадаченно посматривали Ринис и Илия, да и мужчины тоже.

– Скажи, – шепнула я подруге, готовясь проходить полосу препятствий, – ты не встречала среди целителей такого стройного брюнета с потрясающими черными глазами?

– Стройного? Брюнета… с черными глазами? Потрясающими? – переспросила она задумчиво.

– Ну да! Немного бледноват, конечно, но, видимо, потому что большую часть времени в помещении проводит. Разве у вас ни одного брюнета нет?

Невель уставилась на меня и выдохнула удивленно:

– Есть! Даже несколько, но чтобы с потрясающими глазами… Обычные они все…

– Адзе сказал, что он целитель… – разочарованно протянула я.

Выходит, мы с ним не скоро еще увидимся, если неизвестно, где его искать.

– Адзе? – заинтересовалась Невель. – А ты его как мужчину или как мужчинку оценила?

– Нет, только не мужчина! Он нормальный, приличный мужчинка. Мне в самый раз! – твердо заявила я.

Невель хихикнула и покачала головой. В этот момент пришла наша очередь бежать полосу препятствий, и подруга лишь успела сказать:

– Поздравляю, Лютик! Ты встретила вампира, которыми только утром интересовалась. И, думаю, вряд ли он сможет стать твоим мужчинкой.

– Ой, Невель, у каждого свои недостатки. Так что некоторую темность я ему могу и простить.

– Да не в этом… – договорить Рыжуха не успела, сбитая мешком с песком.

Я проводила взглядом ее полет и приземление в яму с грязью и побежала дальше. Помогать на полосе не разрешается, каждый обязан пройти сам.

К ужину мне пришлось приводить себя в порядок быстрее, потому что подруга сегодня собиралась тщательнее обычного. В столовую Невель не плелась, а едва не летела – так спешила на отработку к капрану Лисану, прямо как на свидание. Мало того, перед этим она, обвинив в излишней медлительности, буквально вытащила меня из бочки с водой, не дав насладиться заслуженным отдыхом. Оборотень даже волосы, красноватые в закатном свете, расчесывала с особенным усердием, до искр, и завязала в хвост. Потом раза три нервно и суетливо одернула форму, приглаживая на бедрах, на груди, на талии. Из-за нее я сама начала нервничать, не пойми почему.

В столовой кивнули знакомым, получили еду и подсели к Ринис с Илией, которые за ужином привычно пикировались.

Неожиданно за спиной раздались грохот, ругательства и гневное заявление:

– Тьме не место рядом со светлыми!

Я обернулась, как и многие, терзаемая любопытством, и замерла. Через три стола от нашего эльф с презрением и ненавистью смотрел на Адзе, пытавшегося собрать с пола тарелки. Верно, ушастый не дал присесть рядом с ним вампиру и попросту столкнул поднос. Они контрастно смотрелись рядом: эльф с длинными серебристыми волосами, несмотря на черную форму, казалось, лучившийся светом, и брюнет-вампир в мрачной одежде с белоснежно-бледным лицом. От Адзе не исходила Тьма, но сейчас я разглядела сероватую мглу, витающую вокруг него.

– Я Темный, но я не Тьма! – тихо, но упрямо заявил вампир, ни на кого не глядя.

Эльф встал и с угрожающим видом откинул косу. Но ждать, что он предпримет дальше, я не стала – рыкнула:

– Замри!

Замер не только светлый нахал, все ближайшие соседи тоже. Я встала, подошла к нему и процедила с угрозой:

– Еще раз тронешь его – пожалеешь!

– Фейка защищает Темного? – изумился эльф.

– Я – Лютерция Пчелка! И защищаю друга! А ты ошибаешься, Адзе – не Тьма! Если бы захотел, смог бы разглядеть это, эльф, – строго отчитала я.

– Ты мне угрожаешь… Пчелка? – насмешливо произнес ушастый.

– Лютерция, не надо! Я сам… – дернул меня за рукав вампир.

– Ади, солнышко, иди за наш стол, я сейчас разберусь и подойду, – ровно сказала я, сурово вперившись в эльфа.

– Я… – хотел что-то сказать вампир.

Тут вмешалась Невель, спасибо ей:

– Лучше не лезь, Лютик сама разберется. Пойдем заново еду возьмем.

– Мне снится кошмар? – опешил эльф.

– Я стану твоим персональным кошмаром, если ты еще раз рискнешь подойти к моему другу или выкинуть нечто подобное! – пригрозила я.

Эльф выпрямился и теперь взирал на меня сверху вниз, пытаясь подавить размерами, авторитетом, и вкрадчиво, но с угрозой спросил:

– Ну и что ты сделаешь? Если я не оставлю в покое твоего вампирчика?

Я злорадно усмехнулась, приподняла лицо, чтобы смотреть противнику прямо в глаза, и заявила:

– Благословлю!

– А давай! – не менее злорадно усмехнулся эльф.

Вот не ожидала, что он легко согласится! В двух других случаях мои соперники ретировались, не желая связываться с загадочной феей, творившей неведомую магию. А тут… И взгляд у этого парня странный: боль, страдание, злость, ненависть – все клубится в глубине красивых голубых глаз. Такие чувства душу разрушают, а он благословения феи желает…

Но раз угрожала, значит, нужно выполнять. Выпускать крылья для пущей важности не стала – ситуация не способствовала. Поправила обруч на голове, активировала янтарит, а затем, направив палец на мужчину, вложила в луч Света огромное желание, чтобы он обрел любовь. И каково же было мое удивление, когда, как и в прошлый раз с молодой парой магов, вокруг нас с эльфом все вспыхнуло, заискрилось мириадами звездочек-искр. Они окутали мужскую фигуру, облепили, как мокрая одежда, затем тоненькими ниточками разбежались по столовой. Словно искали кого-то. Начался переполох: курсанты шарахались от искр в разные стороны, падали лавки, скрипели ножки отодвигаемых столов. И только одна девушка – совсем юная эльфийка – сидела, не шелохнувшись, и, как я невольно отметила, не отрываясь, смотрела на виновника происшествия.

Сияющая звездочка любовной магии коснулась золотых волос на макушке этой девицы, а потом, словно по невидимой команде, вся стайка искр ринулась к ней, не разрывая контакта с эльфом.

Между девушкой и парнем образовался тоненький сияющий мостик, который утолщался, укорачивался по мере