Невеста принца - Виктория Александер

Часть 2

О принцессах

Принцесса должна есть конфеты не чаще одного раза в день, даже если она их очень любит. А то она растолстеет и перестанет быть привлекательной. И у нее никогда не должны расти усы.

Принцесса не должна быть тщеславной, даже если она очень-очень хорошенькая.

Принцесса должна быть доброй и сердечной и не должна повелевать, чтобы кому-то отрубали голову, если только это не очень-очень плохой человек. Но и тогда лучше отправлять таких людей на необитаемый остров посереди океана, где они могут быть плохими сколько захотят и это никому не помешает.

У принцессы должно быть много сверкающих бриллиантов чистой воды, но она не должна задаваться перед простыми девушками, даже если они раньше задавались перед ней. У принцессы должно быть всегда много фрейлин и служанок, и она должна быть всегда с ними доброй и дарить им свои старые платья.

И она должна быть готова отказаться от всего, что у нее есть, ради своего принца.

Глава 10

— Мой супруг и господин!

Джоселин потерлась носом об ухо спящего мужа. Прошло уже три потрясающе счастливых дня и три не менее счастливых ночи с тех пор, как они играли на бильярде, но Джоселин все было мало. Ей хотелось находиться рядом с ним каждое мгновение дня и проводить в его объятиях каждую ночь.

Она приподнялась на локте. Ей страшно нравилось разглядывать его спящего, но ей нравилось смотреть на него, чем бы он ни занимался. Нравилось, как он двигается — легко и гибко, как смеется — непосредственно, от души, и спит — мирно, как дитя.

И как он делает ее счастливой.

А Джоселин никогда не была так счастлива, ей и не снилось, что можно испытать нечто подобное. Последние несколько дней она не переставала гадать — что такого она сделала в своей жизни, чтобы это заслужить? Конечно, она не была настолько мелочной и испорченной, какой сначала счел ее Рэнд, но была и не настолько хорошей, чтобы удостоиться нынешнего блаженства.

Правда, она не получила того титула и состояния, о которых всегда мечтала, но, как ни странно, это уже ровным счетом ничего не значило.

Несомненно, это была любовь. Джоселин, конечно, не могла знать наверняка, но что же еще это могло быть?

Чуда соединения с любимым человеком достаточно, чтобы изменить взгляд на жизнь у любой женщины, по даже восторги страсти, которые можно испытать в постели, или па бильярдном столе, или на конюшне, или в том прелестном уединенном уголке у озера, не вполне объясняли владевшее ею душевное смятение. Это чувство было одновременно сладостным и настороженным, трепетным и яростным. Ей постоянно хотелось смеяться от радости.

Нет, это, несомненно, была любовь, и Рэнд, несомненно, чувствовал то же самое. Разве могло быть иначе? Разве она не читала это в его удивительных темных глазах?

— Рэнд! — Джоселин сжала губами мочку его уха. Его глаза остались закрытыми, но губы слегка дрогнули. — Ты не спишь! Так я и знала.

Она придвинулась ближе и положила на него ножку, довольная тем, что никто из них не потрудился надеть сброшенные ночью одеяния.

— Какая ты ненасытная! — Он открыл глаза и взглянул на жену.

— Знаю. — Она покрыла легкими поцелуями его подбородок. — Такая уж я от природы.

— И слава Богу.

Джоселин любила забираться на него и делать вид, что она завоевательница, а он полностью в ее власти и она может делать с ним все, что захочет. Это давало волшебное ощущение собственного могущества. Конечно, оно было мнимым, Рэнд мог сбросить ее в любой момент, но сама игра была захватывающей.

— Чем мы займемся сегодня?

— Ну… — Он нахмурился, словно и впрямь глубоко задумался над вопросом, между делом поглаживая пальцами ее бедро. — Мне приходит в голову только одно.

— А после этого? — Она склонилась над ним так, что волосы окутали обоих золотистым покрывалом, и принялась щекотать губами его плечи, грудь, зная, что он не устоит. Потом легла на него сверху, переплетя ноги с его ногами. — Рэнд? — медленно выговорила Джоселин, чувствуя его растущее возбуждение. Она положила руки ему на грудь и, заглянув в глаза, кивнула на зловещего вида шрам, тянувшийся от его ключицы до самой подмышки. — Откуда у тебя этот шрам?

Он пожал плечами, насколько позволяла ему его поза.

— Несчастный случай, не более того.

— Несчастный случай? — Она вскинула брови.

— Да, простая случайность. Не о чем и говорить.

— Ты заработал его, когда был секретным агентом? — поддразнила мужа Джоселин.

Рэнд вздохнул с многострадальным видом.

— Иногда мне кажется, что меркантильность — просто замечательное качество в женщине.

Он схватил ее запястья и быстрым движением оказался сверху.

— Пора проучить тебя за неумеренное любопытство. К тому же ты нарушила священный сон мужчины.

— Я и не думала, что твой сон такой священный. — Она невинно заморгала, охваченная трепетом предвкушения. Он отбросил в сторону легкую простыню и медленно провел рукой по ее телу.

— Сейчас ты узнаешь, что бывает с женщинами, которые будят своих мужей раньше времени…

— Неужели прямо сейчас? — промурлыкала она, ощущая себя беспомощной и в то же время переполняясь восторгом. Он снова провел ладонью по ее телу легкимдразнящим движением, задержав пальцы на нежном животе. Потом наклонился и принялся целовать ей груди до тех пор, пока Джоселин не решила, что сейчас лишится чувств от острого наслаждения.

— Как это хорошо у тебя получается, — выдохнула она. Он поднял голову, темные глаза вспыхнули.

— Ты уже говорила, что я очень умело целую тебе ладонь. — Его рука скользнула по ее животу вниз. — Хочешь узнать, что еще я делаю не менее умело?

— Нет! — пискнула Джоселин. — Да…

Его дразнящие ласки продолжались до тех пор, пока истомленная желанием Джоселин не почувствовала, что хрустальный шар нараставшего в ней напряжения взорвался со сверкающей вспышкой. Тогда Рэнд перекатился на спину и перетянул ее на себя и так легко овладел ею, словно они были частью одного целого. Джоселин знала, что никогда не перестанет испытывать восторг перед непередаваемым ощущением его горячего твердого присутствия в ее лоне. Она не переставала изумляться тому, как идеально мужчина и женщина могут подходить друг другу.

Их ощущения были созвучны, тела пребывали в гармонии. Весь мир вокруг замер, затаив дыхание. Потом она бессильно лежала на нем, удовлетворенная и счастливая, и хотела только, чтобы это состояние продолжалось вечно.

Но вот Рэнд тихо засмеялся, она тоже улыбнулась и, почувствовав, что он задвигался, приподняла голову и заглянула в его глаза.