Терапия беспокойства. Как справляться со страхами, тревогами и паническими атаками без лекарств - Дэвид Бернс

Затем вы можете попробовать вспомнить какую-то информацию, например чей-то телефонный номер, и записать его. Также вы можете прочитать предложение из книги и проверить, сможете ли вы пересказать его. Хотя вы сперва можете по-прежнему чувствовать, будто сходите с ума, но вскоре обнаружите, что способны делать эти вещи так же хорошо, как и всегда. Это покажет, что вы все так же нормально функционируете, даже несмотря на ощущение, что вот-вот потеряете рассудок. Конечно, этот эксперимент сработает, только если вы верите, что находитесь на грани безумия.

Я впервые разработал эту технику в конце 1970-х гг., но только недавно она набрала популярность. Исследователи пишут, что около 80 % людей с паническими атаками, используя подход постепенной экспозиции, который я только что описал, выздоравливает через 5–10 терапевтических сессий. Это впечатляет, когда думаешь, как долго люди страдали от этой проблемы и сколько раз терапия не помогала им.

Однако подход, который я использовал с Терри и Джун, называется «погружение», потому что вы сразу погружаетесь в сильнейшую тревогу. Погружение работает быстрее, чем постепенная экспозиция. Иногда оно достигает нужных результатов всего за одну сессию. Однако погружение требует большей смелости. Как погружение, так и постепенная экспозиция весьма эффективны, поэтому вы можете выбрать тот подход, который вам больше нравится.

Техника опроса

Исследователи часто проводят опросы, чтобы выяснить, что люди думают по поводу политики или продуктов, которые они покупают. Вы можете использовать тот же подход, чтобы проверить свои негативные мысли и установки. Психолог по имени Дебора страдала от страха публичных выступлений, который причинял ей сильные неудобства, потому что она зарабатывала на жизнь, проводя семинары для профессионалов по психическому здоровью. И хотя Дебора хорошо справлялась с работой, несмотря на свои страхи, она чувствовала себя фальшивкой, потому что думала, что у психолога все должно быть под контролем.

Я предложил ей в начале следующей презентации спросить у зала, сколько психологов имели страх публичных выступлений. Она удивилась и почувствовала облегчение, когда увидела, что две трети присутствующих подняли руки.

Вы также можете использовать технику опроса, чтобы проверить негативные мысли, которые запускают депрессивные чувства. В начале терапевтической сессии с группой стационарных пациентов в моей клинике в Филадельфии страдавшая тяжелой депрессией Дайан объявила, что решила покончить жизнь самоубийством. Она объяснила, что ее лечили от биполярного расстройства с частыми сменами фаз в течение 15 лет и она принимала одно лекарство за другим, но ничего не помогало. Большинство докторов прописывали ей по пять лекарств одновременно, но она продолжала страдать от перепадов настроения. Это была ее восьмая госпитализация.

Биполярное расстройство с частыми сменами фаз – это одна из самых тяжелых форм маниакально-депрессивной болезни, которую действительно очень трудно вылечить. У пациентов с этим расстройством несколько раз за год сменяются фазы депрессии и мании. Несмотря на свое тяжелое заболевание, Дайан была замужем и у нее было трое детей. Она также активно развивала бизнес по консалтингу в области дизайна веб-сайтов, который вела в режиме частичной занятости, и на ее услуги был большой спрос.

Я спросил Дайан, решительно ли она настроена совершить самоубийство независимо от обстоятельств, или она открыта для помощи. Она сказала, что была бы рада получить помощь, если это возможно, и что она решила совершить самоубийство только потому, что ей это казалось самым логичным выходом.

Дайан испытывала сильную депрессию, тревогу, стыд, чувство собственной неадекватности, одиночество, унижение, безнадежность, досаду и злость. В журнале настроения она записала четыре негативные мысли, от которых было не по себе:

1. Эта гребаная болезнь разрушила мою жизнь.

2. Я безнадежна. Я никогда не поправлюсь.

3. Я обуза для своей семьи и для докторов.

4. Моим родителям, мужу, детям и докторам будет лучше, если я умру.

Я спросил Дайан, с какой мыслью она хотела бы поработать вначале. Она выбрала четвертую: «Моим родителям, мужу, детям и докторам будет лучше, если я умру». Попробовав несколько техник, которые не оказались эффективными, я решил испытать технику опроса. Я сказал: «Дайан, вы считаете, что вашей семье и докторам будет лучше, если вы умрете. Я знаю, это прозвучит абсурдно, но вы спрашивали, хотят ли они, чтобы вы совершили самоубийство?»

Дайан признала, что никогда не обсуждала с ними этот вопрос, но ей казалось очевидным, что она является обузой и что им было бы лучше без нее. Я напомнил, что ее муж приедет на семейную сессию с социальным работником в тот же день, и, возможно, стоит его спросить, потому что она может сделать поспешный вывод, не подкрепленный фактами. Я сказал, что, поскольку ее семья не проходила терапию в этой группе, она может, по крайней мере, попросить высказать мнение других пациентов. Считают ли они, что ее родителям, детям и мужу стало бы лучше, если бы она покончила с собой?

Дайан возразила, что люди в группе, вероятно, не будут честны с ней. Я предложил спросить мнение нескольких из них, а затем мы проведем «перекрестный допрос», чтобы выяснить, были ли они честны или просто говорили то, что Дайан хочет услышать.

Дайан обратилась к молодой женщине, которая сидела рядом со мной, и спросила: «Марта, считаешь ли ты, что моей семье будет лучше, если я совершу самоубийство?»

По лицу Марты текли слезы, пока она отвечала: «Ты, должно быть, сошла с ума, Дайан. Ты не знаешь, о чем говоришь. Мой младший брат совершил самоубийство пять лет назад. Он был в соседней комнате. Я услышала выстрел и нашла его с оружием в руках и с пулей в голове».

Марта начала рыдать и описала, какими опустошенными чувствуют себя она и ее родители до сих пор. Она добавила: «Был ли мой младший брат обузой? Безусловно. Он был в депрессии несколько лет и мог быть настоящей занозой в заднице. Хотели ли мы, чтобы он убил себя? Никогда! Мы любили его и хотели, чтобы он жил. Бремя его депрессии было ничто по сравнению с бременем его смерти. Я вспоминаю его каждый день, и это всегда разбивает мне сердце. Не думаю, что когда-либо смогу оправиться от его смерти. Твоя семья любит тебя, и, если ты убьешь себя, это будет для них настоящим ударом. Они никогда не справятся с этой потерей».

Я спросил: «Дайан, как вы думаете, Марта говорит правду или лжет стиснув зубы?» Она ответила, что Марта, кажется, говорит правду.

Тогда я заметил, что у одной из медсестер, Эрики, также навернулись слезы. Я сказал: «Дайан,