Моргемона (СИ) - Ирина Аркадьевна Орлова

— Стой, Гидра. Иди сюда.

Она оглянулась и увидела отца, что безмятежно курил, облокотившись о перила. Солнце переливалось в серебряной вышивке на чёрном сюртуке, играло на множестве пряжек и на шпорах.

Гидра не сдвинулась с места.

— Оттуда говори, — бросила она. — Я тебе больше не дочь, чтоб меня подзывать. Я псина изменника.

— Я помню, псина, — сухо ответил ей Тавр. — Диатр сказал, что твоей вины в делах Энгеля не видит, и откочерыжить твою голову на эшафоте не даст.

— Очень мило с его стороны.

— Но, если ты не хочешь проблем со свёкром диатра, тебе придётся исчезнуть из Рэйки, — продолжил Тавр. — Я сперва думал, как. А потом решил, что мне это безразлично. Если после свадьбы диатра я тебя здесь увижу — ты умрёшь.

Гидра фыркнула.

— По рукам, — ответила она безразлично и пошла дальше искать Лесницу.

Как назло, Эван объявил о своей свадьбе в тот же день. Только Гидра не ожидала, что он придёт к ней с этим известием лично. Она полезла глубоко в свой гардероб, где, судя по мяуканью, блуждала дразнившая её Лесница, и услышала хлопок двери издалека, как из-под толщи воды.

— Диатрисса? — прозвучал голос Эвана.

— Да, да, Ваша Диатрость, — отозвалась девушка. — Простите, я сейчас же вылезу… я потеряла выход.

— Идите на мой голос.

— Хорошо…

— Мне есть что вам сказать.

— Давайте…

— И как только вы выйдете, я…

Гидра наконец вывалилась из тёмного гардероба, вся взъерошенная прохождением через пышные рукава и накидки своих платьев. Она спешно пригладила волосы и внимательно поглядела на диатра. Тот не менял моду со дня коронации: носил только гербовые одежды и тяжёлый парчовый плащ, и, конечно, снимал корону лишь на время сна. Словно боялся, что кто-то забыл о его новом статусе.

Неловко сделав реверанс, Гидра спросила:

— Прежде чем вы скажете мне, что хотели, могу и я кое-что сказать?

— Конечно, — голос Эвана был на удивление мягок сегодня.

— Видите ли, быть вдовой изменника — участь сложная, — Гидра от безысходности не боялась завести сложную тему. — Поэтому, может, вы знаете, куда такая вдова могла бы податься, если б ей надо было уехать из Рэйки очень быстро, прямо до вашей свадьбы?

— Хм, — Эван сдвинул свои тёмные брови. — Вы же про себя?

«У него что, тоже голова разучилась думать?»

— Да.

Он мотнул головой и произнёс:

— Так я на вас собирался жениться, Ландрагора.

Гидра замерла и захлопала глазами. Это было самое неожиданное, что она могла услышать. Пожалуй, даже если б сейчас с гор вылез Сакраал и взлетел в небо, она бы и то удивилась меньше.

— О… — протянула она и в полнейшей растерянности скрестила руки внизу живота. — Но… И… Я же… А вы…

— Вы понимали меня, — Эван говорил прямо, будто читал наказ солдатам, а не избранной им девице. — И сами прошли через то, что знакомо мне. Мать унизила меня, не прибыв на коронацию — так же, как ваш отец унижал вас упрёками и рукоприкладством. Я хочу, чтобы разделили со мной победу над этими предрассудками. Из всех дочерей Тавра лишь вы сможете быть по-настоящему благодарны мне.

«Ничего себе», — поёжилась Гидра. — «Монахиня Ирпала — или луна самого диатра. Выбор очевиден, но почему так страшно?»

— Но ведь для правомочности брака я же должна выдержать трёхлетний траур, да и…

— Вы не любили его, ни к чему притворяться. Считайте, я избавляю вас от формальностей и нарушаю все законы вместо вас, — усмехнулся Эван.

— Но…

— Мы скрепим наш брак здесь же, в Малха-Мар. Как будто Энгеля здесь и не было. И ваш отец вновь заверит, что драконы вылетят на фронт. Но теперь он сразу же выполнит своё обещание. Ведь вы будете не супруга младшего принца — вы станете диатрис Рэйки.

У Гидры вскружилась голова. Жажда власти так ярко сверкнула в её глазах, что Эван засмеялся:

— Вы даже не представляете, как сильно вы похожи на своего отца.

«Я диатрис», — затаив дыхание, думала Гидра. — «Это ли исполнение желания? Свобода, счастье и те, кто меня любят?»

Сердце точили сомнения. Тавр предлагал свою дочь диатру не из любви к короне — он наверняка рассчитывал жёстко влиять на политику Эвана и действовать через диатрис. Естественно, Гидра в этой роли была ему совершенно не нужна, ведь он не смог бы ею управлять.

Так это и есть свобода — быть выше своего тюремщика? Сломать планы Тавра?

«Отец не любит, когда что-то идёт не так, как он хочет, а драконы теперь только у него», — вспомнила Гидра. — «Может ли статься, что он покусится на корону, а меня в конечном итоге скормит Жемчужному?»

Сомнения, видно, отразились на её лице. Эван положил руку на её дрогнувшее плечо и сказал:

— Я знаю, о чём вы думаете. Тавр вряд ли будет вами доволен. Но доверьтесь мне. Я столько лет был в тени, что прекрасно знаю, как быть управляемым человеком — и как использовать этот образ. Я докажу вам, что даже прославленная хитрость Тавра не способна перещеголять мои тактики. Вы увидите, я стою своей короны. И со мной вы будете стоить вашей.

«Может, ты правда убил