Дариар. Дорога к дому (СИ) - Екатерина Аникина

— А почему наш зять ничего не есть и не пьет? — справа от меня раздался громкий голос шурина. Что, уже? Сидящие за столом эльфы тут же навострили уши, а многие отложили столовые приборы.

— Так ведь пост, до первой звезды нельзя, — еле слышно пробормотал я, вспомнив слышанную когда-то фразу, не удостоив шурина вниманием.

— Видимо он не хочет почтить память моего дяди. Но что еще взять от… человека, — а сколько презрения, мамочки, держите меня семеро. Странно, живя столько лет, можно было и научиться наезжать на оппонента. Ну кто так оскорбляет? Карниэль что, реально думает, что я сейчас встану и с воплем: «Вы нанесли мне смертельное оскорбление, сударь, назвав меня человеком!», брошусь на него с кулаками? Он совсем… хм…недалекий?

Самое смешное заключалось в том, что все молчали. Все молчали и ждали, чем кончится это дело. А я что, я ничего, сижу себе тихонько, делаю вид, что салат режу. Вот такой тебе дебильный зять достался, посмотрим, как ты выберешься из такой неоднозначной ситуации.

Карниэль говорил что-то еще, но я просто отключил слух, потому что слушать этот бред было просто смешно. Море пафоса без капли логики. Вот она расплата в вынужденном затворничестве. Дефицит общения, кажется так называют это умные люди.

Тогда шурин решил действовать более решительно, он схватил меня за предплечье и рывком развернул к себе вместе со стулом, заставляя посмотреть на себя. Я несколько секунд разглядывал руку, которая все еще продолжала меня удерживать. Дальнейшее заняло у меня пару секунд. Карниэль развернул меня очень удачно — своим плечом я закрыл от остальных то, что сейчас происходит на столе перед сыном Правителя. Сам Карниэль буравил взглядом меня, но не смотрел, что в это время делается с моими руками. Бутылочка оказалась над кубком Карниэля всего на секунду, и исчезла в рукаве, а я двумя пальцами взял его руку за рукав камзола и отодвинул от себя.

— Ты меня трогаешь, — я очень старался придать своему голосу нотку презрительности, и у меня это получилось просто блестяще.

— Да тебя нужно просто прибить как недобитого таракана, который все никак не может понять, что время правления людей подошло к концу, — прошипел мне в лицо Карниэль. По его налитым кровью глазам я понял, что парень, похоже, накручивает сам себя.

— Но это не повод, чтобы меня трогать… — начал я, но Карниэль снова меня перебил.

— Если бы не пророчество, ты бы уже сейчас кормил бы червей, ничтожный ублюдок, сын шлюхи, — прошипел Карниэль. По-моему, он переигрывал. Или действительно себя накрутил. А то, что он говорил — ну и что? Я прекрасно знаю, что моя мать была шлюхой, да об этом весь Дариар знает, он что же думает, что я буду обижаться на правду?

— Ты все еще продолжаешь меня трогать, — я спокойно выдернул руку из его руки, и начал разворачиваться лицом к Сиэане, которая смотрела на происходящее широко распахнутыми глазами и прикрыв ладонью рот. При этом я опустил вторую руку и флакончик, который, скатившись по рукаву, оказался в моей ладони, и я его быстро опустил в карман, в то время как поднимал руку, чтобы придвинуть кубок Краниэлю. — Выпей, остынь, давай же. Не хочешь за наше счастье с твоей любимой сестренкой, тогда за упокой души твоего дядюшки, который, если бы в живых остался сейчас выполнял твою задачу. Только эта трагическая случайность позволила тебе получить минуту славы. Но ничего страшного, выпьешь, успокоишь расшатанные нервишки и будешь более адекватно смотреть на происходящее.

Я еле сдерживался, чтобы не наговорить ему гадостей, потому что его красные кроличьи глаза начали выводить из себя, более настойчивее пододвигая ему кубок. Нельзя терять голову в таком ответственном для себя деле.

Краниэль машинально взял в кубок и отпил из него, а затем выплеснул остатки вина мне в лицо. Я очень аккуратно вытер рукавом красную терпкую жидкость, стараясь, чтобы ни капли не попало мне в рот, затем в гробовой тишине повернулся к Крниэлю.

— Тебе не кажется, что ты — плод неестественной связи твоего отца с самкой гамадрила, перегибаешь палку? — прошипел я.

— Что-о-о?! — мне показалось, или в зале образовалось эхо? Вместе с Карниэлем вскочили еще как минимум пара эльфов, включая пресловутого папашу.

— Что правда глаза колет? — я прищурился. — И вообще, ты…, и…., по…, на… и твою мать всем племенем. А папандель, как почетный гость последним. Ну и, как известно, кто последний — тот и папа… И после этого ты меня называешь ублюдком? Или это всего лишь зависть?

— Ах ты, гаденыш…

— Карниэль, оставь, этот мальчишка слишком много стал себе позволять, — на меня смотрел побледневший от гнева Лавинаэль. — Я сам прикончу эту вошь, к тому же, он, скорее всего, сделал свое дело, а поединок, согласно пророчеству, всего лишь должен состояться, и неважно — победит он или проиграет. Он слишком туп или слишком непробиваем, чтобы правильно ответить на нанесенное ему оскорбление, поэтому… Герцог Сомерсет, я — Правитель эльфийского народа Лавинаэль вызываю тебя на поединок до смерти одного из нас. Назови условия, место и время.

Ой, как нехорошо-то получилось. Мои мысли метались в панике, пока я нарочито медленно вставал и, отбросив в сторону салфетку, которой стирал остатки вина с лица, тихо произносил.

— Здесь и сейчас. Магия и меч.

— Отлично, — Лавинаэль хлопнул в ладоши, и стол откатился к стене. Не слишком сообразительные эльфы только и успевали выпрыгивать из-за торжественного стола, чтобы не быть им раздавленными. Еще один щелчок и место поединка накрыл непроницаемый купол. Значит, народ снаружи сейчас теряется в догадках, что здесь творится. Поединок до смерти, значит, выйти из этой ловушки сможет только один.

Недолго думая, я швырнул эльфу под ноги неоформленный ни во что конкретно огненный шар. Сам же отпрыгнул в сторону, одновременно выхватывая меч, по которому пробежали язычки пламени.

Лавинаэль ловко перепрыгнул магический огонь и небрежным пассом потушил его за своей спиной.

— Когда ты выбрал магию, то лишил себя последнего шанса, — почти весело выкрикнул мой тесть, а в его руке блеснуло лезвие меча.

Угу как будто у меня были шансы. Я сосредоточился на обороне и почти пропустил момент, когда у меня из-под ног вверх взметнулись корни какого-то растения, опрокидывая меня на спину. Остро заточенный корень резко устремился