Глаза и уши режима: государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928 - Измозик Владлен Семенович

Главное же состояло в том, что при всех внешних преобразованиях и смене вывесок ВЧК — ГПУ — ОГПУ оставалось политической полицией, одной из главных задач которой было осуществление политического контроля, неразрывно соединенного с политическим сыском. Еще 8 января 1921 года появился приказ ВЧК № 10, формулировавший задачи чекистских органов в новых условиях завершения Гражданской войны. В нем, в частности, говорилось: «Всех подозрительных, которые могут принять участие в активной борьбе, беспартийных офицеров, или лиц правоэсеровского, махновского или тому подобного толка нужно держать на учете, выяснить, проверить. Это гигантская информационная работа, которая должна выступить на первый план. <…> Надо знать, что делает такой-то имярек, бывший офицер или помещик, чтобы его арест имел смысл» [449]. В связи с этим приказом уже знакомый нам М. Я. Лацис подчеркивал: «Нет такой области жизни, на которую бы не распространялась деятельность ВЧК» [450]. Таким образом, под надзор ставилось огромное множество людей, вся потенциальная вина которых заключалась не в их реальной деятельности, а всего лишь в их происхождении или прошлой партийной принадлежности.

Эта роль тайной политической полиции была признана секретным циркуляром ВЦИК РСФСР и ЦК РКП(б) от 17 марта 1921 года, о котором мы упоминали выше. Согласно ему, «в целях своевременного и полного осведомления и принятия соответствующих мер» на местах создавались государственные информационные тройки, включавшие представителей губкома, губисполкома и губЧК [451]. Аппарат госинфтройки был организован распоряжением ВЧК от 19 апреля 1921 года.

При этом, как разъясняла «Инструкция по госинформации», «госинфтройка не имеет специального технического аппарата, а пользуется аппаратом губчека», а «фактическое руководство всеми работами госинфтройки принадлежит исключительно губчека» [452]. 20 апреля 1921 года последовало дополнительное указание, что ОО и транспортные органы должны давать сводки через территориальные губЧК, органы местных ЧК Украины, Кавказа и Сибири могли давать информацию через полномочные представительства ВЧК, а украинские — через Центральное управление ЧК Украины [453].

По приказу ВЧК № 132 от 12 мая 1921 года «всем Губчека и ОО [Особым отделам]» предлагалось использовать «информационные аппараты гражданских и военных учреждений, требуя официально каждые три дня сведения». В приложении содержались списки вопросов, ответы на которые губЧК следовало требовать от губкомов партии (16 вопросов), от губземотделов (5 вопросов), губсовнархозов (11 вопросов), губпродкомов (14 вопросов), губпрофсоветов (18 вопросов), губвоенкоматов (9 вопросов). Многие из этих вопросов непосредственно относились к политическому контролю над населением: «Отношение различных социальных кругов к партии», «Наблюдается ли влияние других партий среди рабочих и крестьян», «Настроение на фабриках и заводах», «Были ли волнения и забастовки, на какой почве и в каком размере», «Количество бывших частных торговцев, белогвардейских элементов и инакомыслящих» в продовольственных органах и кооперации, «Антикоммунистические течения в союзах», «Причины, побуждающие рабочих к возмущению, протестам и стачкам», «Отношение красноармейцев к комсоставу и коммунистам и обратно» и т. д. [454]

Подробную информацию партийные комитеты должны были предоставлять чекистам и о настроениях коммунистов: «Отношение партийной массы к руководящим органам», «Существуют ли внутри партии течения и как они отражаются на отношении массы к партии», «Как вели себя члены ячеек во время забастовок и волнений» и т. д. [455] По сути, это означало доносительство и необходимость слежки за товарищами по организации.

На основе телеграфных сводок Информационный отдел ВЧК — ГПУ составлял ежедневную госинформсводку, рассылавшуюся в начале 1920‑х годов 34–36 адресатам: В. И. Ленину, И. В. Сталину, Л. Д. Троцкому и Э. М. Склянскому (Реввоенсовет), Л. Б. Каменеву, В. М. Молотову и Я. Э. Рудзутаку, Ф. Э. Дзержинскому и А. И. Емшанову или Ф. Э. Дзержинскому и В. В. Фомину (руководителям Наркомата путей сообщения), Г. В. Чичерину и М. М. Литвинову (Наркомат иностранных дел), А. А. Андрееву и В. В. Шмидту (ВЦСПС), К. Б. Радеку, редакторам «Правды» и «Известий» (Н. И. Бухарину и Ю. М. Стеклову); руководителям ВЧК — ГПУ и его отделов Ф. Э. Дзержинскому, И. С. Уншлихту, В. Р. Менжинскому, Г. Г. Ягоде, Т. П. Самсонову, Г. И. Благонравову, А. Х. Артузову и др., полномочным представителям ВЧК — ГПУ на местах и начальникам крупнейших управлений И. П. Павлуновскому, В. Н. Манцеву, Я. Х. Петерсу, С. А. Мессингу, Г. М. Иванову, З. Б. Кацнельсону и др. Последние должны были знакомить с этими сводками партийное руководство на местах: Сиббюро ЦК, ЦК компартии Украины, Туркбюро ЦК, Г. Е. Зиновьева и т. д. При этом получателей сводок предупреждали, что эти материалы носят совершенно секретный характер и «снимать копии со сводок, безусловно, воспрещается» [456].

Москва определила порядок поступления сводок с мест: из полномочных представительств ВЧК Закавказья и Юго-Востока России они должны были поступать по понедельникам и четвергам, из ВЧК Украины — по вторникам и пятницам, из полномочных представительств ВЧК Сибири и Киргизской республики (Казахстан) — по средам и субботам, из Полномочного представительства ВЧК Туркестана — по средам [457]. По проекту в начале сентября 1921 года Информационный отдел (ИНФО) включал секретариат, литературное отделение (литгруппа и бюро печати), отделение обработки материалов и отделение военной цензуры. Но в результате 28 марта 1921 года ИНФО вошло в состав Секретно-оперативного управления ВЧК, имея три отделения информации: государственной, секретной (с октября 1923 года внутренней), иностранной (обработка иностранных газет) [458].

С 1 декабря 1921 года произошли изменения в структуре Информационного отдела. Его численность составляла первоначально 30 человек, а после сокращения осенью 1923 года — 17. К июлю 1924‑го в отделе было всего семь референтов, занимавшихся обработкой материалов [459]. Начальником отдела с 28 марта по 12 августа 1921 года был И. Н. Стуков, с 21 сентября — Б. Б. Бортновский, затем эту должность занимали В. Ф. Ашмарин (с 14 января 1922 временно исполняющий дела начальника, а с 1 марта 1922 года по 4 февраля 1924 его полноправный начальник), Г. Е. Прокофьев (с 4 февраля 1924 по 15 июля 1926 года). Заместителями или помощниками начальника отдела были А. С. Буцевич, С. Н. Маркарьян, Н. А. Медведев. Начальником отделения госинформации и секретной информации был Д. А. Рабинович, отделения внутренней информации — Б. Е. Наймон, иностранной информации — С. А. Басов. Их помощниками являлись Э. А. Али, М. А. Герасимова, А. П. Бочкарев [460]. Серьезное внимание уделялось подбору кадров. И. Н. Стуков в записке Ф. Э. Дзержинскому 6 апреля 1921 года писал: «Нужны политически грамотные, умные и инициативные товарищи, ибо как Вы сами хорошо знаете, работа Информотдела не должна быть шаблонной и мертвой» [461]. О структурных изменениях Информационного отдела после 1 ноября 1924 года будет сказано ниже. Важность информационной работы была подчеркнута приказом ВЧК от 18 января 1922 года. Он объявлял о преобразовании уездных политбюро в уездные информационные пункты в двухнедельный срок [462].