(Не) твоя - Виолетта Роман

минут мы на месте. Олег остается в машине, я выхожу из салона. Осматриваюсь. Тихий ресторан за городом. Здесь я назначил встречу с одним из авторитетов. Орлов. Пару лет назад я протянул ему руку помощи, а сейчас он нехило поднялся.

Прошел внутрь. На входе его охрана. Обшманали похлеще ментов. Подумал послать, но смолчал. Подошел к столику. Петя обедал.

– Прости за это, Тайсон. Но дошел слушок, что ты не очень-то был добр с Крупицким. Голову ему разбил…

– Хреновая у тебя разведка, Петя. Упустили один момент.

Орлов уставился вопросительно.

– Крупицкого я уделал, не имея оружия. Голыми руками.

Он засмеялся. Схватился за графин, плеснул водяры в стопку.

– Давай выпьем.

Я осмотрелся. Зал был пустой. Только пара официантов испуганно жались в углу. Настроение разводить с ним беседы не было. Перешел сразу к делу.

– Брата моего подстрелили. Но я вижу ты в курсе.

Орлов кивнул.

– Мне нужен тот, кто это сделал. Киров.

Несколько минут он молчал.

– И зачем же тебе понадобился я? Киров не та фигура, которую не смог бы достать Тайсон.

– Кирова я бы смог достать, но он спрятался у Калугина. А на тех землях ты господин. Мне нужен стрелок, отдай его мне.

– Тайсон я не понял, а с какого рожна я буду переходить дорогу Калугину? У нас с ним бизнес налажен. А ты приходишь сюда, весь такой борзый, требуешь, чтобы я хороших людей наказал.

Вот падаль. И этот туда же. Переметнулся.

– То есть ты в отказе.

Пожал плечами.

– Проблемы не у меня, у тебя. Мне какой резон в это вписываться?

– А кто ко мне два года назад за помощью прибегал? Если бы не я, ты бы сейчас не икру черную жрал в ресторане, а червей кормил в земле..

Орлов напрягся. Как и все его бойцы.

– Тут еще разобраться нужно, кто на меня эту травлю устроил. А то, как с Кировым, может? Его руками Старика убрал, а у самого полгорода оттяпал. Теперь удивляешься что у тебя врагов так много. Да и Овсянка твой зарвался…

Рванул к нему. Стул отлетел, Орлов отстранился. А я вилку в руках сжал. Одно движение – в шею, перебить артерию и п*зда ему. Перед глазами пелена красная и чернотой накрывает.

– Я за этого пацана весь город разнесу, если придется, – процедил сквозь зубы. За спиной раздались звуки снятого предохранителя. – Хочешь войны, будет война.

Выпустил из рук вилку и на выход. Подальше отсюда, пока еще в руках себя держу.

Олег ждал на улице. Увидев меня, протянул сигарету. Затянулся посильней, выдохнул.

– Ну че там, шеф?

– Одни мы остались, не поможет никто.

Кивнул, усмехнувшись.

Раздался сигнал нового сообщения. Достал из кармана телефон. Еся.

«Я у Лешего в отделении. Спаси».

Бл*ть, да сколько можно?!

Глава 22

– Как он там, Есения Валентиновна? – спросил Рома, как только я устроилась в салоне машины.

Македон выехал на проезжую часть. А я прикрыла глаза, выдохнув. Вся одежда пропахла больницей. Сколько мы уже там? Дни, проведенные, в неизвестности и ожидании, кажутся адовой вечностью.

– Так же все, не приходит в сознание. На Ингу просто смотреть не могу. Уперлась, домой не поеду, никуда не поеду. Уже неделю без сна, ну разве так можно? И самое жуткое, что врачи никаких прогнозов не дают. Может придти в себя завтра, может через год, а может никогда…

Македон кивнул. Видела, как напряглись его скулы.

– Миша – боец. Он выкарабкается, по-другому просто не может быть.

– Ром, – вздохнула, посмотрев на него. – Вы все так говорите, да и я знаю, что он именно такой, но жизнь показывает, что мы не все можем контролировать.

Несколько минут мы ехали в тишине.

– В ресторан? – спросил Македон на перекрестке.

– Да, нужно кое-какие документы подписать, а потом домой.

– Павлик дома уже. Со школы какой-то грустный вышел, может двойку отхватил…

Я усмехнулась.

– Ром, ты о Паше говоришь? Когда его двойки то пугали?

– И то верно, – улыбнулся, покосившись на меня.

Ромка паркуется у ресторана. Мы выходим на улицу.

Македон поправляет бейсболку, идет следом за мной. Замечаю, как небрежно он стал выглядеть в последнее время. Всегда с иголочки одетый, с идеальной стрижкой, а сейчас все вещи мятые.

– Ром, ты сам то, когда в последний раз спал нормально? Такой уставший…

Он усмехается, а взгляд поникший.

– Когда ж спать? Времена сложные, – замолкает. Понимает, что лишнего сболтнул. Не говорит мне всего о делах Геры. Они ничего мне не рассказывают.

– Может, скажешь мне? Все насколько плохо?

– Вам не о чем переживать, поверьте, – улыбается, а я замечаю, как позади Ромки мелькает что-то черное. Замираю. И все что происходит дальше – словно во сне. Я вижу, как люди в черных масках и с автоматами налетают на Ромку. Он пытается сопротивляться, но один из бойцов бьет его по лицу. Рома падает, а его скручивают на земле, надевая наручники. Их так много! Человек десять, и все кружат вокруг него.

– Что вы делаете?! – кричу, испуганно прижимая к груди руки. Но мне так страшно, я даже шага сделать не могу.

– Есения, здравствуй, – раздается за спиной мужской голос. Обернувшись, вижу Лапина.

– Андрей, что происходит?!

– Иди в машину, – кивает на припаркованный чуть вдалеке черный Чироки.

– Отпустите его! – я поворачиваюсь к Роме, но его уже нет на земле. Вижу, как спецназовцы заталкивают его внутрь темного цвета газели.

– В машину иди, – повторяет Лапин, но уже приказным тоном. Оборачиваюсь к нему. Он такой злой. Взгляд холодный. Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что деваться мне некуда. Он ведь может и силой заставить. А рядом больше никого нет.

Я устраиваюсь на заднем сидении машины, Андрей садится за руль.

– Куда ты меня везешь?

Он молчит. Смотрит вперед, на дорогу. Лихорадочно пытаюсь сообразить, что делать.

– Лапин, скажи, что происходит? Какого черта твои головорезы накинулись на Рому? Зачем вам я? Это арест?

Резко затормозив на перекрестке, он оборачивается.

– Значит так, не Лапин, а Андрей Викторович. Никто тебя не задерживал, пока что…

– Тогда выпустите меня, Андрей Викторович! – процедила зло сквозь зубы.

– Разговор к тебе есть. Не переживай, выпустим.

Спустя десять минут он подъехал к управлению. Потребовал, чтобы я шла за ним и без фокусов. Я знала, что Лапин не станет деликатничать – от него всего что угодно можно ждать.

Мы поднялись на третий этаж. Лапин открыл третью по коридору дверь и вошел внутрь, приглашая меня.

Он уселся на диван, стоящий с правой стороны.