Осада (СИ) - Кирилл Берендеев

Только сейчас он вспомнил о пистолете, по-прежнему сжимаемом в руке.  Только сейчас смог направить в сторону стоявших недвижно фигур у притвора – ни одна из них не шелохнулась, будто не верила в самую возможность выстрела. Отец Дмитрий стрелял и раньше, в школе, из пневматической и мелкокалиберной винтовки и на сборах – из автомата и пистолета. С тех пор он все забыл. Как казалось ему.

Но только, когда рука поднялась, выведя мушку на уровень глаз, а подушечка указательного пальца мягко легла на спусковой крючок, бережно нажала, батюшка вспомнил все. И выстрелил.

Отдача рванула пистолет вверх, пуля прошла над головой мертвого. Он медленно пошевелился. И отделившись от стены, пошел к отцу Дмитрию. Батюшка выстрелил вторично, снова мимо. Волнуясь, торопясь, он прицелился в третий раз, шепча молитвы, призывая Всевышнего ниспослать ему твердость и спокойствие, и ничего больше, патронов ему хватит. И, едва пробормотал «аминь» и нажал на крючок третий раз, на улице заработал пулемет.

Пули зло впились в двери храма, в кирпичи кладки. Завизжали, отскакивая от четырехсотлетних стен. Толпа рванулась прочь от притвора, пулемет молотил все отчаянней, неотвратимей. Все больше пуль влетало через распоротые двери в предел храма, вот уже и один из стоявших у входа дернулся дважды и, странно кивнув головой, рухнул на пол.

Остатки толпы бросились из наоса в алтарь, танец окончился. Пуля, выпущенная из Макарова, нашла свою цель, мертвец пошатнулся, сделал неловкий шаг вперед и медленно осел. А через мгновение батюшка оказался и вовсе один – последнего мертвеца разрубила надвое очередь грохотавшего подле церкви пулемета. В тот же миг и замолчавшего.

Отец Дмитрий, не понимая, что делает, выскочил в притвор, и отчаянно голося, выскочил на ступени.

Перед ним стоял милицейский уазик, на заднем сиденьи которого был установлен пулемет Калашникова; удобно устроившись за ним, в открытую дверь стрелял еще несколько секунд назад один из милиционеров. Рядом с ним, за капотом уазика с автоматами в руках стояли еще двое сотрудников. А подле батюшки, на крыльце, лежало семь трупов. Давно уже мертвых, как понял отец Дмитрий, едва взглянул себе под ноги.

– Вы целы? – не перестав целиться, спросил его пулеметчик. Отец Дмитрий кивнул. – Уверены? Подойдите, вас осмотрят.

Он покорно подошел. Беглый взгляд, старший лейтенант, забросив автомат за спину, осмотрел его руки, шею, затылок и отпустил.

– Сколько там народу?

– Около сотни, может больше. И шестеро мертвецов… было. Осталось три. Боюсь, много покусанных.

Старший лейтенант кивнул, дернув щекой.

– Скверно. Я как чуял. Скажите им, чтоб выходили по одному. Нас на осмотр всех не хватит, Бужор, вызывайте подмогу. А пока пусть выходят, руки за голову и строятся у стены. Будем ждать.

– Чего? – не понял отец Дмитрий.

– Сами знаете, чего, – ответствовал лейтенант и крикнул в мегафон: – Господа прихожане, немедленно покиньте храм. Стрельба закончена.

Последняя фраза резанула слух отца Дмитрия. Он хотел что-то сказать, но младший лейтенант Бужор, вышел из-за уазика и направился к церкви сказать то же самое простым человеческим языком. И тут увидел вылезавших в окно людей.

– Назад! – крикнул он. – Выбирайтесь через дверь, – ему стали кричать о мертвецах, бродящих в алтаре, но лейтенант оставался непреклонен. Направив дуло автомата, он потребовал еще раз спускаться и выходить через дверь. С неохотой ему подчинились, в этот момент с противоположной стороны церкви послышался глухой удар и крик. Бужор бросился туда, мимо восточной стены, проверяя нет ли где еще разбитых окон. Нет, только со стороны ризницы, один из прихожан неудачно прыгнул и, видимо, сломал себе ногу. Бужор подошел поближе, приказал людям немедленно забираться обратно. Он нагнулся к пострадавшему, хотел помочь, но тут же отшатнулся, увидев на руках длинные царапины. И не раздумывая, выстрелил в истошно кричавшего человека.

Это убедило вылезавших лучше всяких других доводов. Они немедленно попрятались внутри, и только продолжавшаяся возня убедила лейтенанта, что схватка не закончена, и что необходимо как можно быстрее вмешаться, упреждая новые жертвы.

Старший спросил его о причине выстрела, Бужор доложил, заметив, что в церковь войти придется как можно скорее.

– Царапины могли быть и от стекла, – медленно, как бы про себя, произнес старший лейтенант, оглядывая церковь, и не замечая посеревшего лица Бужора. – А могли и от…. Да, надо входить. Нестеров, будь наготове, – пулеметчик кивнул. Старлей снова крикнул в мегафон: – Мы сейчас войдем, прошу не паниковать, выйти из алтаря и рассредоточиться по стенам. Попытки выбраться через окна будут пресекаться. В ваших же интересах успокоиться и выполнить приказание. Повторяю…

Он отнял от губ мегафон, только когда вошел в притвор – акустика в церкви позволяла, не напрягая голоса, командовать толпой,. Отца Дмитрия неведомая сила втянула в церковь следом за милиционерами. Он хотел напомнить молодым людям, что негоже находиться в храме Божьем в головных уборах, но передернутые затворы заглушили мысли.

Милиционеры стояли в притворе, разглядывая убитых мертвецов и стоящих по стенам людей, в основном, женщин и стариков, которые неохотно, но все же покинули алтарь. Мужчины остались внутри, возня в алтаре еще продолжалась, старлей крикнул еще раз, наконец, на амвон стали выбегать молодые люди. Всякий резко останавливался на ступеньках солея, увидев дула автоматов, направленные в грудь. И затем нерешительно спускался на наос, опустив голову и выбирая себе место у стены.

– Церковь не покидать. Сейчас сюда подъедет ОМОН, так что волноваться больше нет причин. Мертвецы еще там?

Никто не отвечал, и так было понятно.

– Магомедов, – скомандовал старлей. Третий вошедший решительно двинулся по солею в пределы алтаря. Однако перед царскими вратами остановился. Помялся и только затем проник в алтарные пределы. Схватил кого-то за шиворот, и выдворил наружу.

– Святое место, – буркнул он негромко. – Чего стоять, был же приказ.

Мужчина растерянно выбежал на амвон, и снова замер. Рубашка его была разорвана, пропиталась кровью. Милиционеры навели автоматы, но тут же опустили их – стрелять в церкви они не решались. Батюшка немедленно схватил мужчину за рукав и провел в наос. Многие шарахнулись в стороны. Но многие, не понявшие еще толком проблемы, приняли его в свои ряды.

Магомедов исчез из виду. Еще несколько человек тем же способом были выдворены в пределы наоса. Затем донеслось чертыханье, звуки ударов, и, короткая очередь.

– Аскер?

– Порядок, Борис. Свои кидаются.

Кто-то в наосе вскрикнул испуганно. Отец Дмитрий обернулся: сперва один, а затем еще несколько человек, стоявших у стены, попадали, как подрубленные колосья, на узорчатый гранитный пол.

– Аскер? У тебя много? – нервничая крикнул старший. Ответа долго не было. За это время еще двое упали. Толпа шарахалась от каждого в стороны, ее смирение, да и терпение самих милиционеров было уже на исходе.

–  Секунду, здесь непонятно. Кажется, прячется кто-то.

– Нестеров! – крикнул старлей. – Сюда. Ион, тела оттаскивай к алтарю. Сергей, помогай. Аскер, быстрее. У нас проблемы.

– Догадываюсь, – еще трое выбежали на амвон, да там и замерли,  увидев десяток трупов, собравшихся кучками людей, пытающихся сторониться друг друга, да в тесноте не могущих этого сделать.  Спускаться не решались ни в какую, несмотря на уговоры батюшки, на угрозы Бужора. Еще несколько стоявших у стен упали, в разных местах. Сторониться было уже негде и некуда, толпа запаниковала, люди снова заметались по сторонам.

– Всем оставаться на местах во избежание неприятностей! – крикнул он. Но толпа ревела, шумела, заводилась. И рванулась на одинокого лейтенанта. Тот не задумываясь, поднял автомат и полоснул очередью поверх голов.

Изнутри алтаря, в унисон, донеслась очередь. Еще одна. Прихожане в ужасе шарахнулись обратно, упавшие спешно поднимались и отбегали. В царских вратах показался мертвец. Толпа ахнула и вздохнула с некоторым облегчением: пройдя шаг, тот упал замертво. Следом вышел Магомедов.

– Там десять трупов, – произнес негромко он старлею, вернее, пытался произнести негромко, но каждое слово в церкви отдавалось громогласным эхом, разносясь и умножаясь под сводами. – Я их проверил. Все чисто.

Бужор и Нестеров торопливо стаскивали упавших и укладывали их рядком у амвона. Старлей махнул рукой.

– Батюшка, остановите своих, пока мы займемся.

Отец Дмитрий покорно сошел в наос и попросил выйти на середину всех, кто получил укус или какое иное повреждение от мертвецов.

– О чем я говорил сегодня на утрени, – добавил он. Несколько человек повиновались, вышли на середину. – Еще, пожалуйста, – попросил батюшка, – выходите все. От вас зависят жизни ваших близких.