Гладиатор Гора - Джон Норман

— Какой ты замечательный, Джейсон, — ответила она. — Если бы мужчины Гора были похожи на тебя!

— Пожалуйста, позволь мне поцеловать тебя, — попросил я.

Она была так очаровательна! Однако Дарлин повернула голову.

— Нет, — произнесла она. — На мне ошейник.

— Я не понимаю.

— Я женщина с Земли, — проговорила она. — Мне было бы стыдно целоваться, пока на моем горле ошейник — символ рабства.

— Конечно, — согласился я. — Извини.

— Одевайся, Джейсон, остается мало времени.

— В чем дело?

— Стражники могут скоро начать обход.

— Теперь ясно, — согласился я, вынул одежду из мешка и начал натягивать белье.

— Есть еще одна причина, — заговорила Дарлин, — по которой я не позволила тебе поцеловать меня.

— В чем она?

— Я едва осмеливаюсь говорить об этом.

— Скажи мне, — попросил я.

— Ты не знаешь, что ошейник делает с женщиной. Когда женщина носит ошейник, она не осмеливается разрешить мужчине поцеловать себя.

— Почему? — удивился я.

— Она боится, что превратится в рабыню в его руках, — мягко сказала Дарлин.

— Понимаю, — ответил я.

— Я хочу, чтобы ты уважал меня.

Я кивнул. Можно было бы торжествовать победу над возбужденной рабыней, покоряя закованную девушку, но как мог кто-то в такой ситуации уважать ее? Наслаждение ею было бы так велико, что не оставило бы места для уважения.

— Откуда ты? — спросил я.

— Не понимаю, — переспросила Дарлин.

— Из какой страны?

В горианском языке нет слова «страна» в смысле национальности. Для землян города — составная часть страны. Здесь же поселения представляют собой города и земли, подконтрольные им. Основным политическим центром для горианцев служит город или деревня, место, где сосредоточена власть. Конечно, города и сопредельные территории могут объединяться в союзы.

Представьте себе круг с точкой в центре. Земляне имеют тенденцию думать о территории как о чем-то напоминающем окружность, тогда как у горианцев существует тенденция воспринимать ее в виде радиальных линий. Человек с Земли мог бы вообразить себе территорию как нечто входящее в окружность, человек с планеты Гор, более вероятно, стал бы думать о пучке радиусов, выходящих из центральной точки. Геометрически, конечно, эти две концепции эквивалентны. Однако психологически они нетождественны. Землянин смотрит на периферию, горианец — в центр. Землянин воспринимает территорию как нечто статическое, несмотря на рост или убывание силы, которая удерживает ее. Горианец думает о территории как о чем-то более динамичном, реально важном для геополитических интересов властных центров. Возможно, было бы лучше сказать, что горианец склонен размышлять в терминах сфер влияния, чем в терминах воображаемых линий на картах, которые могут не отражать текущей исторической реальности. Определенные результаты такого подхода могут быть полезными. Например, средний горианец не всегда чувствует, что его честь, которую он высоко ценит, каким-то образом связана с целостностью определенной, четко очерченной границы. Таких границ вообще не существует на Горе, хотя, чтобы быть точным, всем понятно, например, что влияние, скажем, города Ар традиционно не распространяется на север дальше реки Воск.

У горианской тенденции воспринимать территорию как нечто аналогичное пространству распространения тепла и света есть еще одно следствие: ощущение этой самой территории увеличивается с близостью города или деревни. Одним из результатов такого восприятия является то, что большинство войн и вооруженных конфликтов носят сугубо локальный характер. Обычно вовлекаются в конфликт только несколько городов и зависимых от них деревень, а не гигантские политические объекты вроде целых наций. В результате этого количество людей, участвующих в военных действиях на Горе, обычно бывает статистически ограничено. Также следует заметить, что большинство войн на Горе ведется по преимуществу маленькими группами профессиональных солдат, не больше нескольких тысяч, участвующих в сражении в данный момент. Это тренированные люди, принадлежащие к определенной касте. Тотальная война, с вооружением миллионов человек и повсеместным убийством сотен людей, не годится для горианцев ни по представлению, ни на практике. Горианцы, часто осуждаемые за жестокость, представить не могли бы такое уродство.

Жестокость на Горе, конечно, существует, но она обычно имеет причины, например в попытке через наказания и лишения воспитать в юноше мужчину или научить женщину тому, что она рабыня. Я думаю, объяснение горианского политического устройства и общественных воззрений лежит в понятии «Домашний камень». Именно Домашний камень является для горианцев центром их вселенной. Я думаю, благодаря этим Домашним камням горианцы воспринимают территорию скорее как нечто внутреннее, откуда выходишь, чем как что-то, куда попадаешь извне.

Давайте снова рассмотрим аналогию с кругом. Для горианца Домашний камень будет отмечать центр круга. Может существовать точка вне круга, но круг не может быть без точки, обозначающей центр.

Но разрешите мне не говорить о Домашнем камне. Если у вас он есть, мне нет нужды объяснять, что это такое. Если нет, как вы могли бы понять то, что я расскажу? Я из места под названием Англия, — сказала девушка.

Я был поражен. Дарлин так и сказала — «из места под названием Англия», а не «я из Англии». Ее речь уже была горианской по природе. Конечно, она и говорила по-гориански.

К этому моменту я уже натянул на себя брюки и рубашку и застегнул ремень.

— Я говорю по-английски, — сказал я на английском языке, — я из Америки. Хочешь поговорить по-английски? Чудесно!

Она опустила глаза.

— Я только рабыня, — сказала она по-гориански. — Давай говорить на горианском. Я боюсь говорить на каком-то другом языке кроме языка моих хозяев.

Я подошел к ней и слегка дотронулся до лица.

— Не бойся, — успокоил ее я. — Здесь никого нет, кроме меня. Говори со мной по-английски.

Это я тоже произнес на английском языке.

— Я очень давно не говорила по-английски.

Дарлин смущенно запиналась, но все же заговорила на родном языке.

— Я верю тебе, — засмеялся я.

— Ты понимаешь, как давно это было? — спросила Дарлин.

— Твой горианский безупречен, — с улыбкой заметил я.

— А мой английский теперь никуда не годится, правда, Джейсон?

— Нет, — ответил я. — Вполне приличный и точный. Но я не могу определить акцент.

— В Англии много акцентов, — заметила она.

— Правда, — улыбнулся я. — Но твой акцент звучит не по-английски.