Маленький дракон с актерского факультета - Лариса Шкатула

А солнце припекало.

– Не кажеся ли вам, Полактия Фортунатовна, - вкрадчиво поинтересовалась Катя, - что на нас надвигаются пески?

Магиня удивилась.

– Это, вероятно, образ?

– Это - логический вывод. Скоро мы ощутим жар пустыни. Надеюсь, вы не станете сжигать нас заживо, а всего лишь засыплете замок Мередита песком?

– Пожалуй, градусов на пять я промахнулась, - нехотя буркнула черный историк, но не стала продолжжать опасную тему, а сказала чересчур эмоционально. - Каков вирджинец, а? Ставлю один к десяти, что он выиграет.

– Вы не боитесь, что Патрик разозлится?

– Ну, волка бояться - в лес не ходить.

– А не бояться - домой не попасть.

– Бог не выдаст, свинья не съест. Уговор дороже денег. В чем меня можно упрекнуть? Разве я нарушила хоть один пункт нашего с Осборном договора? Заклинаний я не творю, ибо моя магическая сила под замком. Страдаю от жары вместе со всеми...

– Коварная вы женщина. Хотела бы и я научиться, добиваться своего ничего не нарушая.

– Фу, детка, какие твои годы!.. - поколдуй с мое! - неожиданно кокетливо проговорила магиня, полностью соответствуя сейчас образу наивной неискушенной девушки.

А на арене разворачивалось сражение, больше похожее на фарс.

Малоподвижный в своих доспехах Бенедикт неспешно двигался вокруг легкого на ногу Сэма, который играл с ним, как кошка с мышью.

Рыцарь несколько раз пытался нанести роковой удар - все-таки меч есть меч, - но всякий раз вынужден был отступить, чувствуя острое жало шпаги в опасной близости от лица и даже от сочленений доспехов, куда шпага, в отличие от меча, легко проникала.

Бенедикт вынужден был уйти в глухую защиту, но и она в наступившей жаре требовала особых усилий, потому рыцарь все же устал, и коварная шпага Уолкера сделала свое дело.

Рыцарь упал, а Сэм склонился над ним и даже помог рабам унести соперника с арены.

Однако, когда Катя пришла как обычно в импровизированный медпункт, её туда не пустили. Сэм Уолкер собственной персоной.

С обаятельной улыбкой он пояснил, что не бабское это дело лечить воинов, пострадавших в сражениях. Для этого вполне хватит его, Сэма, медицинских познаний.

Упрямый вирджинец и здесь оказался вне порядка, установленного Патриком. Собирался собственноручно лечить рану, которую сам же и нанес.

К моменту выхода на сцену последней пятой пары солнце стояло в зените и жарило так, что присутствующим казалось: ещё немного, и их станут одолевать миражи.

Взгляд, которым выходя на арену окинул тетушку Патрик, был красноречивее всяких слов: берегись! К счастью, его могущество покоилось в этот момент на коленях Кати, в шкатулке, запертой на ключ.

Актер в образе самурая вышел в черном одеянии без каких бы то ни было украшений, с одним мечом в руке. Волосы он завязал в косичку, а лицо раскрасил черными и белыми полосами так, что оно казалось свирепым.

– Китагава, постарайся победить! - крикнула по-японски Катя.

То есть. так её слова прозвучали бы в корректном переводе. На деле же она произнесла фразу на языке портовых окраин Нагасаки, что дословно звучало как "мочИ его!"

Девушка и сама не могла объяснить себе, что её так завело. Не жара же. Смерти Патрику она не желала, но как хорошо было бы, чтобы актер поубавил ему спеси. В ответ на её выкрик Китагава поднял глаза на трибуну и чуть заметно кивнул.

Ни Полактия, ни Патрик её возгласа не поняли. Видимо, с потерей магических сил способности обоих к языкам тоже пропали.

Скромно, но легко одетый Китагава несомненно страдал от жары куда меньше, чем разряженный в пух и прах Патрик. Наверное, потому до срока он и не показывался, чтобы своим видом поразить воображение женщин. Или только одной из них?

По сравнению с актером в роли самурая он выглядел сейчас сказочной жар-птицей рядом с воробьем.

Все на нем сверкало и горело: золотой металлический нагрудник, щит, шлем, украшенный роскошным плюмажем из перьев страуса. Даже сапоги из тонкой кожи были расшиты золотыми нитями с вкраплеными в них кусочками бирюзы.

Женщины переглянулись и старшая чуть заметно покачала головой: что поделаешь, жара! Им было видно, как из-под шлема мага бегут на воротник камзола обильные струйки пота.

– Вы знали, что он так вырядится? - спросила Катя, все ещё не понимая, для чего магиня сотворила такую жару.

– Нет, я лишь подумала, что жара нарушит плавный ход событий и спровоцирует суматоху, во время которой нам удастся сбежать...

– Но разве не вы говорили мне, что сбежать из замка невозможно?

– Так когда это было! - хмыкнула Полактия Фортунатовна.

Бойцы встали в стойку, и Патрик сделал первый выпад. Китагава легко увернулся. Меч в его руках вроде качнулся и золотой нагрудник Патрика свалился на арену с мастерски обрезанной перевязью.

Еще одно движение меча, и от плюмажа остался лишь жалкий хвостик.

Патрик явно растерялся: скорость, с которой самурай проделывал эти штуки, была ему, как бойцу, недоступна.

Он попробовал парировать удары Китагавы, но лишь вхолостую махал мечом. Зачем же он решил участвовать в турнире?

– Я думаю о том же, - призналась магиня, которой Катя задала этот вопрос. - Сказались долгие годы неограниченного могущества. Маг решил, что он непобедим и как обычный человек. Завышенная самооценка...

Японец между тем не стал затягивать сражение, исход которого и так был ясен. Он вдруг отбросил меч и пяткой босой ноги ударил Патрика в голову. Тот рухнул на песок как подкошенный.

– Китагава, ты не убил его? - встревоженно крикнула Катерина.

– Зачем убивать? Оглушил. Полежит немного, очнется.

– Благодарю тебя! - девушка бросила на арену алую розу.

Актер поднял её, сдержанно поклонился и покинул ристалище с достоинством, с каким, наверное, уходил и со сцены.

– Быстрее, Катя, торопись, - тронула её за плечо Полактия Фортунатовна. - Нам пора домой.

Глава двадцать пятая

То был молниеносный успех, сумасшедший успех, который не всякие плечи выдержат, чему, заметим кстати, не раз бывали примеры.

– А как быть с Патриком? - спросила Катя, сбегая с трибуны.

– Японец сказал ведь: полежит, придет в себя.

– Представляю, как он разъярится, - невольно поежилась девушка, когда за ними закрылись ворота замка. - Наверное, сразу в погоню кинется.

– Вот в этом я как раз сомневаюсь, - сказала Полактия Фортунатовна, по щиколотку проваливаясь в грязь в своих атласных туфельках.

Катерина оглянулась и испуганно замерла: никакого замка не было - ни вблизи, ни вдали. Перед ними расстилалось огромное болото, на краю которого они стояли. Причем, Катя ещё на сухом берегу, а её старшая подруга, опрометчиво шагнувшая вперед, уже начала погружаться в трясину.

Днвушка протянула руку и с трудом вытащила её на сухое место.

– Из маленького большое ты, надеюсь, сможешь сделать, - сказала Полактия Фортунатовна и протянула ей свою небольшую дамскую сумочку. Здесь есть все необходимое.

Катя в который раз подумала, как ей много ещё предстоит учиться, чтобы дорасти до черного историка. И не только в вопросах магии.

В то время, как она кокетничала с поединщиками, сотворяя для них розы из положительных эмоций, Полактия Фортунатовна подготавливала побег!..

Кате и вправду не понадобилось вспоминать особо сложные заклинания, чтобы увеличить до нормальных размеров вещи, сложенные в сундучке размером со спичечный коробок. Это была их походная одежда.

Со стороны, наверное, странно смотреличсь две девушки, одетые в спортивные костюмы с надписью во всю спину "Адидас" и белые кроссовки. Две одинаковые, чуждые окружающему пейзажу фигуры на каменистой равнине, окаймленной с трех сторон неровной линией серого болота. Здесь все было серым - сама равнина почти без растительности с жалкими кустиками чахлой травы, серое низкое небо с серыми клочьями туч.

– Камень и болото. Разве такое может быть? - спросила Катя, чтобы скрыть томительное беспокойство.

– Здесь может быть все, - сказала магиня и открыла сумочку, чтобы достать из неё нечто, похожее на половинку хрустальной луковицы.

– Это ваши часы?

– Роланд Неистовый назвал сей прибор указателем.

– Указатель... сторон света?

– Указатель направления, пути, маршрута - как угодно, но с его помощью рыцарь смог дойти до замка Мередита, что до него простым смертным не удавалось сделать. Он даже не подозревал об этом, идя к замку, который однажды случайно возник на горизонте.

– Он подарил вам такую ценную вещь?

– Дождешься, подарит! Я её просто украла.

– Ук-крала? - заикнулась от удивления Катя.

– Я могла, конечно, незаметно сделать себе копию, но кто знает, вдруг лесной колдун, продавший рыцарю указатель за золотую монету, решил обезопасить свое изобретение и наложил на него заклинание именно против копирования. В любом случае, Роланд об этом не узнает. Прибор своего изготовления я ему все-таки оставила. Вряд ли ещё его занесет во временной разлом, а для того, чтобы узнать направление сторон света, вполне хватит компаса.