Полшанса 2 (СИ) - Силаев Глеб

Не знаю почему, но они создают дикое впечатление чего-то знакомого, чего-то… родного? Вскинув свою рыбью голову, тварь несколько раз клацнула челюстью, словно пытаясь что-то сказать. Свистящий ветер разворачивает моё безвольное тело. Я вижу в отражении башни, созданной из зеркал, себя, летящего вниз.

Земля всё ближе. Спикировав ко мне, тварь вновь клацнула зубами, словно в отчаянной попытке донести до меня нечто важное. Крылья существа распадаются на книжные листы, уносясь вверх. Зеркала кончаются, закатное солнце исчезает за громадой леса. Уже совсем по-человечески смотря на меня, существо в последний раз пытается что-то мне сказать.

— Не понимаю… — Тихо отвечаю я…

— Чего не понимаешь? — Спросила стоящая рядом Колючка?

Из рта по подбородку стекает слюна, глаза резко начинает жечь солнечный свет. Утерявшись рукавом перевожу взгляд на Колючку попутно пытаясь собрать мысли в кучу.

— Почему ты не за рулём? — Игнорируя её вопрос задал я свой.

— Всё, приплыли.

— В каком смысле? Рукав ещё не кончился.

— Рулевой хвостовик тю-тю, отвалился. Буря, жёсткая швартовка в берег, да и проход по узкому протоку с кучей подводных камней сделали своё дело. Удивительно, что только хвостовик нас оставил и только сейчас. Дальше без руля плыть опасно. В лучшем случае нас прибьёт к берегу, в худшем, когда проток станет шире, а течение быстрее, нас развернёт. Может и перевернуть, если особенно не повезёт.

— Без руля никак? Обычные лодки вёслами обходятся.

— Там и габариты другие. Будь нас в два раза больше, можно было бы попытаться. Баржа как никак на восьмерых гребцов рассчитана. Но я всё равно не стала бы рисковать.

— Ладно. Сколько мы уже прошли? Мы вошли в рукав где-то около часа назад, значит…

— Филин, окстись, мы по этой кишке уже третий час сплавляемся. Во мне скоро крови из-за этих грёбаных кровопивцев не останется. — Колючка с силой прихлопнула особо крупное насекомое на моей руке. — Учитывая то расстояние, что нам пришлось пройти вниз по течению, мы ушли километров на двадцать вверх по течению.

— Я понял. Тогда дальше пойдём пешком. Гребите к левому берегу!

Я ударом пальца отправил в полёт расплющенное насекомое с моей руки, после укуса которого на руке осталась ярко-красная отметина в виде треугольника.

И что это было? Сильно похоже на наркотический приход. Только, почему я его испытал? Остальные явно ничего не видели и просто гребли. Вонь то была настоящей.

Носком сапога растёр по дну баржи одиноки чёрный листок, покрытый сиреневой смолой.

— А с ним что? — Подняв голову кивнул в сторону кушана.

— Так он всё никак не затыкался. Мычал и мычал. Ну, вот мы его и… Так ты же рядом сидишь. Думала видишь, а раз молчишь значит одобряешь.

Выдернув кляп протёр распухшее лицо кушана мокрой тряпкой.

— Говори.

— Ты видел.

Я немного помолчал, ожидая продолжения, но кушан не торопился, пялясь на меня из-под заплывших век. Вольному воля. Пришлось извлечь рабочий инструмент, давая понять, что наша беседа может идти и в другом ключе. Он сразу всё понял.

— Я скажу. Только, только… можно воды. — Дав ему несколько глотков, развернулся к пленному, показывая, что внимательно слушаю. — Это дерево Йиша-юка-малья, названо в честь богини Йиша и означает открывающая — «информация недоступна».

— Повтори.

— Означает открывающая — «информация недоступна».

— Хватит мямлить, скажи чётко. — Внимательно смотря за губами кушана потребовал.

— Открывающая — «информация недоступна».

Похоже система считает, что мне не следует знать, что она там открывает. Ибо помимо секундной глухоты и надписи перед глазами «информация недоступна», по губам прочесть тоже не выходит. Их словно накрывает рябь.

Несмотря на занимательный эффект от смолы этого дерева, которая собственно и смердела, ничего интересного, я так и не узнал. Из кушана плохой рассказчик. Известно стало только две вещи. Первая, что смола весьма ядовита. Второе, это дерево растёт только здесь, вблизи города и нигде больше. Бесполезная информация.

Баржа ткнулась в рыхлый берег. Все без особого приглашения стали сходить с нашего корабля.

— Можно мне ещё воды?

— Нет. Из тебя плохой рассказчик. — Ответил, засовывая кляп обратно кушану в рот.

Охх, а я помнится сетовал на заросли в руинах. Оставив баржу, мы, проламываясь через чащобу, утопая по горло в трясине, переваливаясь через буераки, продвигаясь на юго-запад к предполагаемому кушанскому лагерю.

Сомневаюсь, что мы его бы нашли, да и вообще смогли выбраться из мари, если бы не звуки ожесточённого боя. Ориентируясь на них, уже в начавших опускаться сумерках, вышли к реке. Впрочем, темно не было, ибо зарево, полыхающего лагере, неплохо освещало всё вокруг.

На берегу шло ожесточённое рубилово в самом прямом смысле этого слова. Десятки и десятки шурдав, судя по размеру и амуниции, не из низкоуровневого отребья, окружив ровные квадраты закрывшихся щитами кушанов, пытались их вскрыть. Среди низкорослых шурдав выделялись три особенно высокие фигуры. Не менее трёх метров, закованы в медного цвета броню и со шлемами в виде птичьей головы с изогнутым клювом. Они вооружены монструозных размеров алебардами, которыми работают словно косари. Их вытянутые конечности очень помогают при дуговых замахах.

Впрочем, в сражении принимает участие лишь двое. Третий, встав на одно калено, четно пытается выдернуть один из трёх железных дротиков, пригвоздивших его к земле. Видны тёмные росчерки дротиков, пускаемых с одной из бирем, отшвартовавшийся и сейчас помогающей своим, с середины реки. Второе судно тоже наверняка бы помогло, но со дна сделать это проблематично. Её горящая корма ещё видна над тёмной гладью воды.

В небе над лагерем сгустились тучи, на глазах собираясь в воронку, чтобы обрушится на один из кушанских квадратов. От удара во все стороны разметались солдаты. Кто-то приземлился в воду, уходя на дно под весом собственной брони. Кому-то суждено было грохнутся оземь, ломая кости и становясь беспомощным перед шурдами. С биремы что-то проорали и разом несколько баллист выстрелило в сторону, где не так давно были ворота лагеря.

Ухх, несмотря на расстояние, я машинально прикрылся рукой. Эти дротики были явно непростые. Полыхнуло так, что только начавшая опускаться ночь стала днём. Повторно формирующаяся туча сразу же рассеялась.

Шурды было дрогнули, однако взвывший рог приказывал продолжать атаку. Уже из-за леса вылетел пяток полупрозрачных фигур. Пикируя сверху они, издав ужасны визг, бросившись на солдат, лопались белой дымкой, выворачивая жертву наизнанку. С палуб вновь пустили дротики с целью поджечь сам лес.

— Куда! — Рявкнул Уда, подбивая ноги дёрнувшемуся пленнику.

Замычав он стал дёргать головой в сторону сражающихся.

— Что, не можешь смотреть как твои и без того немногочисленные сородичи гибнут? Хочешь к ним, помочь, даже зная, что ты вероятнее всего погибнешь?

*Утвердительный кивок.

— Благородно… Наверное… Успокой его. — Бросил я Уде. И Уда успокоил… вдарив от души в челюсть.

— Что будем делать? — Повёл плечами Тибальт.

— Делать…дело… — Протянул я тяжело вздыхая. — Моё задание вас не касается. Не хотите рисковать, тогда уходите прямо сейчас.

— Филин, не неси херни! Мы уже здесь, деваться так и так некуда. — Колючка откинула мокрую прядь со лба.

— Я тебя услышал. Только пускай каждый говорит за себя сам.

— Мне интересно что ты будешь делать. Да и возможность хорошей драки меня привлекает.

— Я уже говорил почему хочу присоединится к тебе. Отказываться от сказанного не намерен.

— Я с тобой… без особой причины. — Тихо произнёс Пира.

— Ваш выбор, не мне вас отговаривать. — Сняв с плеча шнеппер, протянул Уде. — У нас схожие навыки, проверь сможешь ли воспользоваться.

— Смогу и без навыка. В армии всяким пользоваться приходилось.

Яс лёгкой завистью посмотрел, как Уда играючи двумя пальцами взвёл оружие. Мне всё ещё приходится прикладывать значительные силы, чтобы управится с ним.