Фредерика - Джорджетт Хейер

Нельзя сказать, чтобы леди Джерси пользовалась популярностью у всех подряд; многих недоброжелателей раздражала ее манерность и неучтивые выходки по отношению к тем, кто имел несчастье навлечь на себя ее гнев, шокировавшие даже таких высокомерных дам, как миссис Баррелл и графиня Ливен, но что бы она ни затевала, мало кто из дам не прислушивался к ней. На мисс Уиншем, таким образом, обрушилось множество дам с визитами, чему она была не особенно-то рада; а когда (после долгих отказов) она все же повезла своих племянниц на прием у Алмакс, то пользовалась большим успехом, и все ее малейшие замечания подхватывались с такой готовностью, что она могла бы считать себя остроумнейшей дамой сезона, если бы верила льстивым комплиментам. Но приступ ревматизма оказался уважительной причиной для отказа от приглашений, сыпавшихся на нее, и передачи своих племянниц для сопровождения их в свете леди Бакстед и миссис Даунтри.

Трудно сказать, которой из них двоих эта миссия более ненавистна, но обе они примерно по одним и тем же причинам воздерживались от выражения неудовольствия. Леди Бакстед очень боялась, как бы ее бессердечный брат не отказался оплачивать быстро растущую стопку счетов от портных и модисток, снабжающих Джейн (и, признаться, ее тоже) платьями, шалями, шляпками, перчатками и всеми украшениями, необходимыми для того, кто вращается в светском обществе. И миссис Даунтри, щедро тратившаяся на одеяния своей дочери, знала, что, пока она может рассчитывать на помощь Алверстока, ей не придется прибегать к неприятнейшей экономии. Из них двоих, однако, ее стоило пожалеть больше: леди Бакстед знала, что Карлтон не увлечен Черис и была уверена в том, что у него достаточно здравого смысла даже и не помышлять о помолвке с Фредерикой, а миссис Даунтри не могла утешаться теми же соображениями. Эндимион потерял голову и страстно влюбился в Черис. Он вел себя, как вынуждена была признать обожающая его родительница, по-идиотски, с обожанием глядя на нее, буквально преследуя ее всюду и подавая тревожные признаки того, что собирается открыть ей свои чувства. Миссис Даунтри оставалось только надеяться, что эта страсть пройдет так же быстро, как вспыхнула, но на его здравый смысл она положиться не могла. К несчастью, Хлоя завязала самую горячую дружбу с Черис, что явилось обстоятельством, представлявшим Эндимиону великолепный предлог для визитов на Верхнюю Уимпол-стрит. Всегда добрый, но слегка ленивый братец, он вдруг сделался образцовым старшим братом (насколько позволяли его не слишком обременительные офицерские обязанности), целиком посвятившим сестре и ее развлечениям свой досуг. Он сопровождал ее на рауты, даже к Алмакс, чего прежде избегал, считая посещение избранных собраний скучным занятием; он прогуливался с ней в парке; и когда бы Хлоя ни собиралась навестить Черис, она могла быть уверена, что он проводит ее. С самых ранних лет она и ее сестра Диана обожали его и восхищались им, но поскольку он был на несколько лет старше, они видели в нем не сверстника, а, скорее, какой-то чудесный сказочный персонаж, который дарил им леденцы и иногда водил в Королевский Эстли Амфитеатр или на пантомиму в театр Садлерс Уэллс. Хлоя не ожидала, что он будет ей так преданно служить, хотя, конечно, она уже не школьница, а молодая леди, выезжающая в свой первый сезон. Она была так трогательно благодарна брату и в приступе откровения говорила матери, какой замечательный, красивый и добрый Эндимион.

— Я чувствую себя так удивительно, великолепно, мама, когда он сопровождает нас на вечерах! Ты не представляешь, как замечательно, когда входишь в зал с ним, а не Дианой и мисс Нанни! Я уверена, что ни у кого больше нет такого чудесного брата!

Только нежная любовь к своим чадам заставила миссис Даунтри, после некоторой борьбы с собой, согласиться:

— Ты права, моя дорогая!

Однако чуть позже, изливая чувства своей верной кузине Генриетте, она проклинала безрассудную страсть Эндимиона и рассказывала, до чего больно ей было видеть, как заблуждается ее бедная доверчивая Хлоя.

— Я-то прекрасно вижу, что он ездит с нами по всем балам, чтобы иметь возможность волочиться за этой несносной Черис Мерривилл! О дорогая Генриетта, она положительно околдовала его, да и Хлою тоже! Ну и хитра!

На эти и подобные замечания мисс Пламли отвечала утешительным кудахтаньем и множеством противоречивых советов, которые оказывали успокоительное действие на вдову. Она говорила, что Эндимион ничуть не околдован, и напоминала о его многочисленных увлечениях разными девицами, в которых он тоже безумно влюблялся раньше. И Черис вряд ли так уж коварна, вероятнее всего, она завлекает лорда Рентропа или сэра Дигби Мита. Конечно, Эндимион не такой уж превосходный брат, у него своя цель, ради которой он сопровождает Хлою на балах. Однако разве плохо, что в надежде встретить Черис он с таким удовольствием проводит время с Хлоей на таких мероприятиях, которых раньше избегал. И это так удачно для дорогой Лукреции, что она, при ее слабом здоровье, может доверить ему Хлою.

Эти дружеские доводы если и не рассеяли тревог миссис Даунтри, то по крайней мере уменьшили их. Когда же мисс Пламли с восторгом отзывалась о ее добром отношении к Мерривиллам, сравнивая его с предосудительным поведением леди Бакстед, она оживилась и сказала:

— Генриетта! Ты представляешь, эта невыносимая женщина говорит о них как о бедных девушках и всем рассказывает, что у них нет состояния! И все под видом нежной привязанности к ним, а я прекрасно знаю, что это притворство! Она, конечно, боится за Карлтона. Ну, я не способна на такие подлые уловки и слишком порядочна, чтобы прибегать к ним!

Мисс Пламли отвечала, что не сомневается в этом, и оттого, что была настолько же некритична, насколько дружелюбна, ей в голову не пришло, что миссис Даунтри на самом деле хотела сказать, что она не так глупа, чтобы прибегать к таким подлым уловкам.

Миссис Даунтри в самом деле прилагала все усилия к тому, чтобы познакомить Черис со всеми холостыми джентльменами, которые, по ее мнению, могли бы завоевать ее внимание или привлечь своим положением. Убежденная в том, что Черис охотится за титулом, она не только поощряла интерес лорда Рентропа (известного всем бессребреника), но и вовсю старалась представить Черис любого отпрыска аристократического дома. Надо отдать ей должное, в это время она совсем не занималась поисками подходящей партии для Хлои, которая только что сошла со школьной скамьи и была слишком молода, чтобы серьезно увлечься кем-нибудь. Но имея твердое намерение не уступать леди Бакстед, она решила не откладывать выход своей дочери в свет до следующего года. Миссис Даунтри видела в ней еще ребенка и была так поглощена отлучением Эндимиона от Черис, что сближение Хлои и Чарльза Тревора осталось ею незамеченным.