1812. Всё было не так! - Георгий Суданов

Денис Васильевич Давыдов, о котором шла речь выше, был его дальним родственником (иногда их ошибочно называют двоюродными братьями).

Казалось бы, и проблемы нет. Однако есть сомнения.

Прежде всего в год написания портрета Евграфу было 34 года, а Денису – 25. На портрете же изображен именно молодой человек в возрасте Дениса. Но это, как говорится, не факт…

С другой стороны, в обнаруженном «Реестре» О.А. Кипренского 1831 года, где художником проставлены у Давыдова инициалы «Ев. В.», можно заподозрить умышленную маскировку произведения. Дело в том, что император Николай I Д.В. Давыдова недолюбливал, а художник очень хотел, чтобы император купил его картину. Соответственно, именно он сам и подменил имя Давыдова на портрете…

Понятно, что это всего лишь одна из версий. Но ее сторонники говорят, что О.А. Кипренский обращался к Николаю I с просьбой о материальной помощи, и вполне уместно допустить, что он не счел возможным включать в упомянутый «Реестр» своих произведений имя опального Дениса Давыдова. Но вот уже в каталоге произведений музея Академии художеств, изданном в 1842 году, холст, выкупленный у вдовы О.А. Кипренского, был назван «Портрет Д. Давыдова».

Еще один странный факт. Сохранился текст письма сына Дениса Давыдова, Николая Денисовича, конференц-секретарю Академии художеств П.Ф. Исаеву:

«Милостивый государь, Петр Федорович! Позвольте мне вас просить разрешить снять фотографию с портрета моего отца Дениса Давыдова, рисованного Кипренским и находящегося в Академии под № 70. 28 февраля 1874 года».

Получается, что сыновья Дениса Давыдова, Николай и Василий, а также его жена Софья Николаевна, которая была жива в ту пору, хотели иметь у себя дома портрет Евграфа Владимировича? Как-то странно это…

И, наконец, еще один факт. Отделом антропологии Института этнографии АН СССР была проведена антропометрическая экспертиза трех портретов Дениса Давыдова: полотна кисти О.А. Кипренского, картины Джорджа Доу из галереи героев войны 1812 года Эрмитажа и гравюры Афанасия Афанасьева по портрету В.П. Лангера.

В выданном акте экспертизы сказано:

«На основании произведенного анализа становится очевидным, что все три портрета (включая портрет Кипренского) являются изображением одного и того же лица, а именно Д.В. Давыдова. Следует отметить убедительную точность передачи как основных пропорций лица, так и всех описательных признаков внешности. Вывод, что все три портрета представляют лицо Дениса Давыдова, подтверждает и их явное фотосовпадение».

Отметим, что этот вывод экспертов не был признан сотрудниками Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге. Соответственно, знаменитое полотно так и не получило до сих пор точного имени своего героя.

Крестьяне-партизаны

А что же простые русские крестьяне? Неужели они вообще не принимали участия в войне? Нет, конечно же, принимали, но вот каким образом…

Военный историк Карл фон Клаузевиц различает понятия «партизаны» и «народная война». В своей фундаментальной работе «О войне» он пишет, что партизаны «совершают смелые марши и нападают со своими маленькими отрядами на мелкие неприятельские гарнизоны, транспорты, передвигающиеся взад и вперед команды, ободряют взявшуюся за оружие часть населения и соединяются с ней для отдельных предприятий».

К этому он добавляет, что подобные отряды, «скорее, должны быть многочисленны, чем сильны, и так организованы, чтобы было возможно объединение нескольких отрядов для выполнения более крупных предприятий».

Если следовать логике Клаузевица, партизаны – это небольшие армейские отряды, отличающиеся от некоей «взявшейся за оружие части населения». Но тогда – что же такое это последнее? Это могут быть и организованные из гражданского населения «дружины самообороны», и «партии поселян», и «внутреннее охранное войско», которое охраняет ту или иную территорию не только от противника, но также от своих же мародеров.

В.И. Боярский в специальном исследовании «Партизанство» четко различает понятия «партизанство-повстанчество» и «партизанство войскового типа».

Он же пишет:

«Партизанство есть первая возможность и первое средство слабейшей стороны вести самостоятельную борьбу. Партизанство самобытно и не обусловливается наличием своей армии. Партизанские отряды из армии не больше, чем частностный тип. Главная масса партизан всегда выходит из среды народа, в момент наибольшей опасности стране от тех или иных враждебных посягательств, и обусловлено это именно отсутствием армии».

Партизаны и партизанская война (партизанство) – это совершенно разные вещи. Партизанская война – это удары по тылам противника, мелкие неожиданные нападения, засады и т. д. Такую войну может вести как гражданское население, так и регулярная армия. Так, например, воевали против русских войск в русско-шведской войне 1808–1809 гг. Однако тогда против русских так воевала армия, а армия, даже в виде небольших мобильных отрядов, – это не партизаны в классическом современном понимании этого слова.

Партизанами же или партизанами-повстанцами уже давно принято называть вооруженные отряды гражданского населения, действующие против врага.

Их мы условно будем называть классическими партизанами или крестьянами-партизанами.

Классические партизаны в 1812 году были, но в основном лишь в Смоленской губернии. Там крестьяне очень быстро расстались с надеждами на то, что Наполеон освободит их от крепостного права. Впрочем, многое говорит о том, что Наполеон и не собирался этого делать. С другой стороны, простым крестьянам страшно досаждали фуражиры и мародеры наполеоновской армии. И им, естественно, оказывали активное сопротивление.

А.П. Апсит. Французские солдаты грабят русских крестьян

А еще многие крестьяне убегали в леса при приближении противника, как пишет А.П. Никонов, «зачастую просто со страху. А не от великого патриотизма».

Французский генерал Арман де Коленкур в своих «Мемуарах» констатирует:

«Армия могла питаться лишь тем, что добывали мародеры, организованные в целые отряды; казаки и крестьяне ежедневно убивали наших людей, которые отваживались отправиться на поиски».

Но вот можно ли назвать это полноценной партизанской войной, направленной против захватчиков? Ведь если быть предельно честными, то надо говорить обо всех мародерах, а не только о наполеоновских.

М. Голденков иронизирует:

«Естественно, что с подачи советских и российских историков в русской армии якобы мародеров не было. Оказывается, были, да порой и побольше, чем во французской».

Происходило это, в частности, по причине того, что продовольственные службы русской армии работали из рук вон плохо, вследствие чего солдаты часто голодали, и это приводило к грабежам.

Историк М.Н. Покровский пишет:

«Грабежи не прекращались; грабили и около Вильны, и около Витебска, и под Смоленском, и под Москвой, и не грабить было нельзя, ибо солдатам надо было что-нибудь есть. Надо прибавить, что если солдаты грабили просто под непосредственным давлением голода, то высшие чины грабили не меньше, но с большим комфортом и с меньшей опасностью».

Фабер дю Фор. Португальские мародеры в России

Естественно, крестьяне возмущались подобным к себе отношением, но в первое время они не решались вооружаться. Сначала они боялись, но потом осмелели и начали давать отпор…

Именно так, кстати, прославилась Василиса Кожина, именем которой сейчас названа одна из московских улиц.

Советский историк Н.Ф. Гарнич пишет:

«Бессмертную славу приобрела простая русская женщина Василиса Кожина – крестьянка Сычевского уезда Смоленской губернии, жена убитого французами старосты одной из деревень. Когда наступающие от Смоленска на Москву французы появились в Сычевском уезде, Василиса Кожина создала целый отряд из женщин, девушек и подростков».

Пожалуй, образ Василисы Кожиной – один из самых мифологизированных и противоречивых среди героев войны 1812 года. Многие историки вообще считают, что Василиса – это образ собирательный, созданный лишь для того, чтобы поднять страну на борьбу с захватчиками и усилить патриотический дух среди населения.

Удивительно, но в документах того времени нет никаких сведений о жизни Василисы Кожиной – ни до войны, ни после нее. А ведь ее якобы награждал серебряной медалью за храбрость сам М.И. Кутузов. А ведь о ней якобы знал сам император Александр…

Василиса Кожина

По этому поводу Е. Гречена пишет так:

«Скорее всего, партизанка Василиса Кожина – это обычная легенда, приумноженная пропагандистскими мифами».