1812. Всё было не так! - Георгий Суданов

Тем не менее советский историк Л.Г. Бескровный утверждает:

«В конце августа, кроме отряда Давыдова, был сформирован также отряд Винценгероде, в который вошло 3200 человек».

В конце августа?.. Также?..

С точки зрения исторической справедливости это выглядит полным абсурдом. Или осознанным нежеланием видеть очевидные вещи.

Тем не менее именно Дениса Давыдова академик Е.В. Тарле, а вслед за ним и многие другие историки называют «главным пионером партизанского движения».

На самом же деле хотелось бы отдать должное барону Ф.Ф. Винценгероде. Его отряд уже в первых боях в районе Витебска взял около тысячи пленных. Соответственно именно Фердинанда Федоровича, начавшего службу в гессенской и австрийской армиях, но в 1797 году перешедшего на русскую службу, следует (абстрагируясь от терминологических игр) считать первым партизаном войны 1812 года.

Еще один из «партизан» звался Виктором Антоновичем Пренделем, и происходил он из тирольских дворян. Этот человек родился в 1766 году и свободно владел восемью языками. В войне 1812 года он сражался под Смоленском, а потом поступил в распоряжение генерала Винценгероде, а несколько позже сам стал командовать отдельным армейским партизанским отрядом. За отличие в этом он был пожалован чином подполковника.

В.А. Прендель

А.Х. Бенкендорф

Ну и, конечно же, нельзя не отметить графа Александра Христофоровича Бенкендорфа, будущего шефа жандармов и начальника так называемого Третьего отделения. Войну 1812 года он начал флигель-адъютантом при императоре Александре, осуществляя связь главного командования с армией князя Багратиона. Затем он командовал авангардом отряда генерала Винценгероде, а после ухода Наполеона из Москвы был назначен ее комендантом. В разных делах он взял в плен 3 генералов и более 6000 нижних чинов.

В своих «Записках» А.Х. Бенкендорф потом написал, что отряд генерала Винценгероде состоял из Казанского драгунского и трех казачьих полков. Конечно же, это были регулярные войска, и их целью, согласно плану М.Б. Барклая де Толли, было сохранение сообщения между главной армией и войсками генерала П.Х. Витгенштейна, а также защита определенной территории от мародеров и рассылаемых противником фуражиров. Первый бой «партизан» Винценгероде имел место 26 июля (7 августа), когда у села Озерок были взяты в плен один офицер и 18 гусар-французов.

Потом полковник Бенкендорф во главе драгунского полка атаковал французов у Велижа, а сам Винценгероде 7 (19) августа явился к воротам Витебска, приведя в ужас оставленный там для обороны французский отряд. После же Бородинского сражения отряд Винценгероде передислоцировался к Рузе и Звенигороду.

Очевидно, что все это делалось задолго до того, как стал практиковать «партизанство войскового типа» Д.В. Давыдов.

При этом, как отмечает в предисловии к «Запискам Бенкендорфа» П.Н. Грюнберг, «ни Бенкендорф, ни Винценгероде, ни высшее командование нигде не приравнивают их отряд к отрядам армейских партизан, даже когда отдельные партии из их «летучего корпуса» и занимаются партизанской работой: транспорты, мародеры, обозы и т. п.».

Одним из выдающихся подвигов Д.В. Давыдова стало дело 28 октября (9 ноября) под Ляховом, где он вместе с другими армейскими отрядами взял в плен почти двухтысячный отряд генерала Ожеро. «Однако, – утверждает Е. Гречена, – не надо путать партизанскую войну и партизан как таковых. Генерал Винценгероде, полковник Бенкендорф, майор Прендель, подполковник Давыдов и многие другие вели партизанскую войну, но не были никакими партизанами – они являлись офицерами регулярной армии, выполнявшими спецзадание».

Этот же историк в книге «Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах» пишет:

«К сожалению, для советской «куртизанки-истории» нужны были герои только с русскими именами и фамилиями, а посему все сейчас знают Давыдова и Сеславина (хотя бы по названиям московских улиц), и почти никто не знает Винценгероде и Пренделя. Но в любом случае все они были офицерами регулярной армии, а их отряды логичнее считать армейскими диверсионными группами».

Что же касается советских историков-пропагандистов, то они, как пишет в своей любопытной книге «Наполеон и Кутузов: неизвестная война 1812 года» М. Голденков, «видя явный недостаток в героях-партизанах, сделали партизаном и Давыдова».

Про обладателей же «неправильных» фамилий, к сожалению, вообще было забыто, как будто бы их и не существовало вовсе. Дошло до того, что в известной книге о войне 1812 года советского автора М.Г. Брагина маршрут движения небольшого отрядика Дениса Давыдова был обозначен такими же стрелками на карте театра военных действий, как и маршруты армий и корпусов. Ничего, кроме горькой усмешки, подобное вызывать не может…

И все-таки Д.В. Давыдов был первым. Но вот в чем?

Ответ прост – бессмертную славу ему обеспечило талантливое перо поэта и публициста. Еще в 1821 году он первым опубликовал «Опыт теории партизанского действия», а после ухода в отставку, как он сам говорил, «пустился в военные записки», в которых он первым подробно осветил так называемые «партизанские действия», сделав это талантливо и очень увлекательно. Но, отдавая ему в этом должное, все же не будем забывать, что лихой гусар Д.В. Давыдов стал прежде всего популярным писателем, а не историком. Недаром же бывший кавалерист, а впоследствии декабрист и писатель А.А. Бестужев-Марлинский в одном из писем заметил:

«Дениса Давыдова судите по его словам; но между нами будь сказано, он более выписал, чем вырубил, себе славу храбреца».

Кто изображен на знаменитом портрете Дениса Давыдова

Любителям истории, да и не только, хорошо известен портрет бравого гусара, выполненный в 1809 году художником О.А. Кипренским и вывешенный в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.

На большом холсте, почти во весь рост, на фоне героического предгрозового пейзажа изображен молодой гусарский полковник.

Долгое время считалось, что на нем изображен Денис Васильевич Давыдов. Во всяком случае, во многих книгах о войне 1812 года, а также в интернет-источниках именно так и говорится.

С другой стороны, никакой другой портрет не вызывал столь многочисленные споры по вопросу о том, кто же на самом деле на нем изображен.

О.А. Кипренский. Портрет Давыдова…  Но вот какого?

В самом деле, почти полтора века считалось, что это портрет Д.В. Давыдова. Однако в 40-е годы прошлого века известный исследователь истории русского искусства Э.Н. Ацаркина выдвинула мысль о том, что на портрете изображен брат Д.В. Давыдова – Евдоким Васильевич. Или его дальний родственник – Евграф Владимирович.

Долгое время под сомнение ставилась достоверность в написании художником мундира. Однако именно точность в передаче деталей сложного гусарского обмундирования позволила утверждать, что на портрете изображен не Денис Васильевич Давыдов.

Богатая расшивка доломана четко говорит о том, что перед нами штаб-офицер. При этом известно, что белые чакчиры и кивер с султаном из белых с примесью черных и оранжевых перьев были заменены гвардейским гусарам на синие чакчиры и кивер с белым волосяным султаном в апреле 1809 года.

Отметим еще одну деталь – на ментике можно насчитать одиннадцать рядов шнуров, что нарушает существовавшие с 1797 года правила, по которым таких шнуров должно было быть пятнадцать рядов. Но такое отклонение было характерной деталью для быта гусар того времени, так как при подгонке на фигуру не всегда имелась возможность выдержать это правило (на портретах встречается от одиннадцати до восемнадцати рядов шнуров).

На основании всего этого был сделан вывод: изображенную на портрете форму в 1809 году мог носить именно полковник лейб-гвардии Гусарского полка Евграф Владимирович Давыдов (1775–1823).

Вариант с Евдокимом Давыдовым сразу отпал: он был кавалергардом и никогда не служил в гусарах.

Была найдена протокольная запись Совета Императорской Академии художеств, где произведение О.А. Кипренского упомянуто как «картина, представляющая лейб-гусарскаго полковника г-на Давыдова».

А поскольку в апреле 1812 года Денис Давыдов стал лишь подполковником, то вывод напросился сам собой – на портрете Евграф Владимирович Давыдов.

Этот человек родился в Тульской губернии в семье В.С. Давыдова. В 1791 году он поступил на службу вахмистром, а в 1803 году уже был полковником. Во время войны 1812 года он командовал лейб-гвардии Гусарским полком и был тяжело ранен картечью в бою под Островно. В 1813 году за отличие в сражении при Кульме он был произведен в генерал-майоры.

Денис Васильевич Давыдов, о котором шла речь выше, был его дальним родственником (иногда их ошибочно называют двоюродными братьями).