Америка несбывшихся чудес - Андрей Кофман

Однако такие здравые суждения были редкостью и незамеченными потонули в потоке последующих сообщений о южно-американских амазонках. Как выяснилось, белокожие воительницы обитали не только на берегах реки, названной в их честь, но и в других областях материка. И настолько все эти сообщения потрясли воображение европейцев, что их представления о Новом Свете отныне прочно связались с образом амазонок, отчего и художники стали аллегорически изображать Америку в виде прекрасной, но дикой женщины-воительницы. Такой она предстает на гравюре голландского художника Филиппа Галле, на картине знаменитого итальянца Джованни Баттисты Тьеполо «Америка» (1757), где изображена дикарка с луком и стрелами, сидящая на аллигаторе, и на десятках других живописных и графических работ. В 1543 г., год спустя после открытия Амазонки, из Асунсьона, будущей столицы Парагвая, отправилась экспедиция Эрнандо де Риберы на поиски очередного Эльдорадо. Полсотни человек под его началом загрузились в бригантину и двинулись на северо-запад по системе рек, пока не дошли до владений индейцев ксарау, где впервые услышали об амазонках; оттуда три десятка человек отправились пешим путем на запад и достигли земель индейцев абурунье, стоявших на более высоком уровне развития. Из долгих бесед с этими туземцами испанцы вынесли для себя нужную информацию. В реляции Риберы говорится, что, по рассказам индейцев, в десяти днях пути оттуда (опять эти сакраментальные несколько дней пути!) находится государство женщин, живущих в больших поселениях под властью своей повелительницы, и что у тех женщин «очень много белого и желтого металла, из которого сделана вся посуда и все стулья в их домах». И, как водится, эти злосчастные десять дней пути стали неодолимым препятствием для конкистадоров, жаждущих встречи не столько с прекрасными воительницами, сколько с их посудой и мебелью.

В состав отряда Риберы входил немец Ульрих Шмидт, который по возвращении в Европу опубликовал на немецком языке воспоминания о своих приключениях в Южной Америке. Отражен в них и эпизод с поисками амазонок. И вот что любопытно. Немец, понятное дело, «Подвиги Эспландиана» не читал, зато он читал повествование Геродота о скифских амазонках; и потому южноамериканских воительниц он представляет совсем не так, как Рибера, хотя выслушивали они одни и те же рассказы одних и тех же индейцев. Шмидт не поминает о золотой утвари и мебели, но сообщает о том, что амазонки прижигают у девочек грудь, о чем нет ни слова в испанской реляции. Из чего явствует, что для конкистадоров информация индейцев была чем-то вроде размягченного воска, из которого всяк лепил фигурки по своему понятию.

Почти одновременно амазонки обнаружились и на юго-западе континента, в непокоренном Чили. Хронист Агустин де Сарате[57] сообщает, что Диего де Альмагро, главный соратник, а позже главный соперник Франсиско Писарро, во время чилийского похода вторгся на земли великого вождя Леученгормы. «А индейцы этого Леученгормы рассказали испанцам, что если пройти вперед пятьдесят лиг, то набредешь на расположенную в междуречье большую страну, сплошь населенную женщинами… Женщины те подвластны Леученгорме, их королеву зовут Габоймилья, что на местном языке означает «золотое небо», ибо ходят слухи, будто бы в тех краях чрезвычайно много золота. Женщины ткут великолепные одежды и со всего платят дань Леученгорме. И хотя испанцы не раз получали предостовернейшие сведения о тех краях, им так и не удалось открыть их…»[58]

Полвека спустя после похода Орельяны упомянутый ранее Уолтер Рэли получил сведения об амазонках Гвианы. Об этом он сообщил в своей знаменитой книге об открытии Пзианской империи, наделавшей много шума в Европе. По словам Рэли, амазонки живут на укрепленных островах в нижнем течении реки Касанаре. Они соединяются с мужчинами на один месяц в году — все это время они веселятся, танцуют и пьют вина в изобилии. Рэли сообщил также, что амазонки выменивают на золото зеленые камни, которые очень ценились у индейцев Гвианы.

В 1604 г. французский путешественник Жан Моке познакомился в Бразилии с вождем индейцев тупинамби, который уверял его, что неоднократно ходил в страну амазонок и был возлюбленным нескольких из них. Слова Моке в некоторых деталях в точности совпадают с описаниями Карвахаля. В 1620 г. подробные сведения о стране женщин-воительниц были записаны от боливийских индейцев. Новые сообщения об амазонках поступили в 1637 г., когда экспедиция португальца Педру де Тешейры повторила путь Орельяны, только в обратном направлении: от устья великой реки к Андам. Они дошли до Кито, а когда собрались назад, вице-король Перу присоединил к экспедиции двух священнослужителей, повелев им записать все увиденное для испанского короля Филиппа III. Один из них, падре Кристобаль де Акунья, по возвращении написал хронику путешествия, назвав ее «Новое открытие реки Амазонок». Надо признать, святой отец имел полное право озаглавить так свой труд, ибо наоткрывал он столько всего, что просто диву даешься. Он рассказал о пигмеях и о людях с вывернутыми назад ступнями, о стетокефалах и кинокефалах, о людях с птичьими лапами и о великанах. Что же касается амазонок, то сведения о них он раздобыл как раз в тех самых местах, где их встретили участники экспедиции Орельяны. Вот что писал Акунья по этому поводу: «Я буду говорить лишь о том, что слышал собственными ушами и тщательнейшим образом перепроверял во время нашего путешествия по Амазонке, иначе называемой Мараньоном. Так вот, с тех пор, как мы вошли в эту великую реку, не было больше разговоров, чем об этих женщинах, обитающих в какой-то провинции на реке, и невозможно поверить, чтобы ложь распространяли столь многие люди и целые племена, да еще в таких достоверных деталях. Будь это неправдой, тогда величайшая ложь во всем Новом Свете окажется более убедительной, нежели вся правда истории.

Сии мужеподобные женщины обитают в дремучих лесах, растущих на очень высоких холмах, среди коих один возвышается над прочими… Женщины основали свои поселения на вершинах тех необычайно высоких гор. Амазонки отличаются незаурядной храбростью и всегда избегают обычных отношений с мужчинами, и даже когда их соседи навещают их в назначенное для того время, они встречают их, потрясая луками и стрелами и тем самым показывая, что их не застанешь врасплох. Когда они убедятся окончательно, что индейцы пришли к ним с мирными намерениями, то бросают оружие и спускаются к каноэ, на коих приплыли мужи, и каждая выбирает себе гамак мужчины и относит в дом, после чего они принимают в своих жилищах мужчин как гостей. По прошествии нескольких дней мужчины отправляются в обратный путь, и, надо сказать, они не упускают случая ежегодно навещать амазонок в положенное время».

Можно не сомневаться, что испанский король принял на веру путевые записки Акуньи. Во всяком случае, в Испании миф об американских амазонках не сходил со сцены — как в переносном, так и в буквальном смысле. В 1632 г. выдающийся испанский драматург Тирсо де Молина завершил работу над пьесой «Амазонки Индий», которая была вскоре поставлена на сцене и имела немалый успех у публики. Сюжет этой «исторической» драмы чрезвычайно любопытен. К тому времени Сервантес уже нанес смертельный удар рыцарскому роману, но Тирсо де Молина без смущения повторяет сюжетные ходы «Подвигов Эспландиана». Итак, во время похода в Эльдорадо Гонсало Писарро вторгается во владения амазонок. При единоборстве с их королевой Меналипе Писарро как истинный кабальеро лишь защищается, а сам не наносит ударов. Что выйдет из этой встречи, догадаться нетрудно: бывшая мужененавистница Меналипе без памяти влюбляется в Писарро, а ее сестра Мартесия — в капитана Франсиско Карвахаля (видимо, этот персонаж возник из смешения Франсиско де Орельяны с Гаспаром де Карвахалем). Между прочим воительницы излагают испанцам историю своего появления в Новом Свете. Потерпев поражение под Афинами, амазонки решили не возвращаться в Скифию, а поплыли на запад, пересекли океан и поселились на берегах великой реки в трехстах лигах от устья, где основали города и создали королевство. Меналипе и Мартесия умоляют испанцев остаться в их государстве: обладая даром предвидения, они знают, сколь печальная участь ожидает Писарро в Перу. Властительница амазонок даже предлагает Писарро свой трон и все свои богатства. Но тот непреклонен — для него превыше всего долг перед Богом и королем. Он возвращается в Перу, подавляет мятеж Диего Альмагро (на которого драматург взваливает всю вину за перуанские междоусобицы), но козни нового вице-короля вскоре приводят его на эшафот. Писарро погиб, а вот южноамериканские амазонки продолжали жить в сознании современников Тирсо де Молины.

В течение всего XVII в. от миссионеров и путешественников поступали сведения об амазонках и оседали в пыльных колониальных архивах. Следующий век в этом отношении не желал отставать от предыдущего.