Русалка (СИ) - Алина Политова

В тот апрельский день я стояла за стойкой, подменяя нашу барменшу. В середине весны гостей было очень мало, только на выходные приезжали семьи с голосящей детворой. Да несколько мамаш с детьми постоянно проживали в гостевом корпусе. Пока их мужья зарабатывали в городе деньги, жены с малышами предпочитали жить в наших экологически чистых апартаментах и дышать целебным сосновым воздухом.

В такой вот низкий сезон мне постоянно приходилось заменять барменшу, совмещая эту работу с работой официантки. Мне подработка была только на руку, я надеялась со временем занять почетную должность барменши на постоянной основе. Не всю же жизнь бегать между столиков с подносами.

В тот субботний день людей приехало совсем мало. В городе проходили какие-то празднества, поэтому к нам почти никто не поселился на выходные. Мы со второй официанткой Аней и Олей из кухни бездельничали и развлекали себя как могли. Смотрели с ноутбука на сайте знакомств женихов Ани, писали им всякие глупости, хихикали. Пили кофе. Потом делали себе куриные отбивные с пюрешкой. Обедали и снова пили кофе. Обсуживали редких посетителей, который в основном тоже просили кофе.

После обеда я села писать заказ на продукты поставщику, но Анька отвлекла меня.

— Кать, клиенты пришли, семья. Кажется, будут кухню заказывать. Мужик про вино спрашивал, иди за стойку.

Я пошла на рабочее место. За столиком у окна сидело семейство — молодые мужчина и женщина, с ними два мальчика. Один лет шести, другой постарше. Жена сидела ко мне спиной, я видела только ее длинные волосы. Дети напротив нее, а муж — боком ко мне. Все они увлеченно обсуждали меню. Все кроме мужа. Он грыз зубочистку и задумчиво смотрел в пространство. Я невольно залюбовалась его профилем. Безо всяких задних мыслей. Просто подумала — какой симпатичный папочка. Будто почувствовав меня, он повернулся ко мне, и мы встретились глазами. Я вспыхнула, будто он мог прочесть мои мысли, но не смогла отвести взгляд. Мне стало тепло, уголки моих губ дернулись в защитной профессиональной улыбке.

— Вы спрашивали про вино. — Весело сказала я, и стала перечислять, что есть в баре. Он все смотрел на меня и, кажется, не слышал. Я и сама почти не понимала, что говорила. Между мной и мужчиной, который сидел в окружении своей семьи, заплетались шелковые нежные нити.

Он равнодушно назвал какое-то вино, я кивнула и с сожалением вынырнула из плена его глаз. Отвернулась к витрине с напитками, переводя дух. Что же это было?! Ничего себе! Ну я себе и нафантазировала! Катя, ты строишь глазки семейным мужчинам, с ума сошла?! Да я не строила глазки! Ничего не было! Накрутила просто себе… дура дура дура дура!!!

Я взяла бокал и вино, повернулась к стойке, и едва не разжала руки. Он стоял рядом! И снова смотрел на меня!

— А есть холодное? — Спросил он.

— Нет. — Пробормотала я. — Этого, кажется, нет. Извините.

Он ничего не сказал. Так странно смотрел, я почувствовала себя голой, мне захотелось спрятаться.

— Обычное, комнатной температуры. — Пробормотала я, окончательно смутившись. — Разогреть?

— А… что? Разогреть?

— Ой… вот я дура!

Он тихо засмеялся.

— Простите, — я тоже заулыбалась, опустив голову. — Могу лед принести.

Я снова подняла глаза. Мне вдруг захотелось впитать в себя секунды, когда этот мужчина рядом со мной, впитать без остатка. Теперь я смотрела на него смело. И быть может с жадностью, которую не сумела скрыть. Плевать. Эти секунды — мои. Он дал их мне. Или взял что-то из меня, я не поняла. Когда он, будто обрывая наши нити, прикрыл глаза, я почувствовала, что моя душа осталась в нем, она осталась за его ресницами, как в западне. Потом он уже смотрел на стойку, на витрину, только не на меня.

— Ну да, лед. — Прошептал он. — Принесите, пожалуйста.

Развернулся и ушел к своей семье. Унося мою душу.

Я будто умерла внутри. Никаких мыслей, только пустота и какое-то оцепенение. Я сходила за льдом, отнесла за его столик вино, бокалы. Аня принимала у них заказ. Я могла посмотреть на его жену, но мне это даже в голову не пришло. Люди из другой вселенной, что мне до них. Люди из его вселенной.

Пришли еще посетители, желавшие просто выпить. Я вернулась за стойку, обрадованная возможностью отвлечься. Старалась больше не обращать внимания на его столик, старалась совсем забыть об этих людях. Но один раз, почувствовав взгляд, я невольно обернулась и снова встретилась с ним глазами. В его взгляде читалось смятение. У него были довольно грубые черты лица, жесткие глаза, и смятение это на его лице казалось неуместным и странным. Слишком обнажённым, слишком искренним. Это было невыносимо! Хорошо, что новая компания заказала три капучино. Мне было, чем занять себя.

Ставя чашки с капучино на Анин поднос, я едва не отшатнулась, увидев перед собой не Аню, а белокурую женщину. Я сразу поняла, что это его жена! Что я такого сделала?! Чего она от меня хочет?! Представляю, какой видочек у меня был в этот момент! Но все оказалось просто. Она подвела младшего ребенка, чтобы тот выбрал на витрине пирожное. Женщина и не подозревала, что я весь вечер строю глазки ее мужу. Ну в смысле… я не строю, но мало ли что можно подумать.

Я подскочила на кровати, вырванная из воспоминаний местной Кати. И заорала «Черт! Черт! Черт!» А потом выругалась похуже. И напоследок крикнула своему отражению, которое я видела в шкафу: «Это все объясняет!!!» О да, лицо женщины, его жены — объясняло если не все, то почти все!

Несколько секунд мои мысли метались. Хотелось досмотреть воспоминания, но и хотелось переосмыслить в новом свете кое-какие вещи. Кит победил. И я, откинувшись на подушку, снова вернулась в память местной Кати.

Мы закрылись в девять вечера. Наш бар стоял на отшибе, а в многоэтажном корпусе был ресторан, круглосуточный, с богатым выбором алкоголя и громкой музыкой. Мы работали больше как столовая, ориентируясь на кухню. В низкий сезон рабочий наш день заканчивался в девять, все выпивохи могли смело отправляться в другое заведение.

Аня с Олей пошли в наш домик, собираясь посмотреть телевизор и лечь спать. Частенько они отправлялись на дискотеку в надежде познакомиться с красивым-богатым отдыхающим, но на этих выходных шансов было маловато. Претенденты не приехали. Поэтому телевизор оставался единственным способом скоротать вечерок. Я не выносила бормотание телевизора. Он напоминал мне все эти лживые ток-шоу, напоминал то, что я старалась всегда забыть. Но мы втроем жили в одной комнате. Я не могла девчонкам запретить смотреть дурацкий ящик, поэтому пошла, как часто это делала, к загону с косулями. Я частенько после работы заходила покормить их. Ночью они уже спали, но одна из самок, самая маленькая, Капри, всегда приходила ко мне и брала банан. Иногда я приносила ей горсть размороженных ягод или морковку.

Фонарь освещал дорожку, но в стороне, где жили косули, было почти совсем темно. Капри услышала мои шаги и подошла к ограде. Она поджидала меня, наверное, каждый вечер. Мне нравились эти мистические моменты, когда я чувствовала хрупкую душу зверя так явственно, словно душа эта единственная и осталась на земле. Я протянула руку и почесала Капри между ушей. Потом провела по носу, она фыркнула. Очистила банан и протянула ей. Животное осторожно прихватило угощение зубами, запахло ароматной мякотью.

— Меня зовут Никита. — Раздалось у меня за спиной. Я испуганно обернулась. И уже знала, конечно знала, что это он!

Мне был не видно его лицо, только смутные очертания тела.

— Не бойтесь, это я, мы сегодня виделись в кафе. — Быстро сказал он, не правильно истолковав мое молчание.

— Да, я поняла.

Мой мозг судорожно выискивал фразы для светской беседы — что такого, человек гуляет, я гуляю — но не находил.

— Вы следили за мной? — Зачем-то спросила я. Это прозвучало довольно грубо, без намека на шутку. Я так не хотела.

— Да. — Неожиданно признался он. — Простите.

— Зачем?

— Я не знаю.

Я уже взяла себя в руки. Насмешливо спросила:

— Хотите закрутить роман с барменшей за спиной у жены?

— Да, наверное… — неуверенно пробормотал он.

— Что?! Вот так прямо и говорите?!

— А как обычно говорят в таких случаях?

— Ты же мужчина, тебе лучше знать.

— Я не знаю. Я не пробовал раньше.

— Не пробовал клеиться к барменшам?

— Клеиться… ну да. Не пробовал клеиться к барменшам. И к другим тоже.

— То есть не изменял жене?

— Нет. — Просто ответил он.

— Это так мило. — Усмехнулась я. — Это даже подкупает. Не банально. Я уже почти согласна.

Он думал, я пошутила, но нет, я не шутила. В голове у меня мелькнула шальная мысль — почему бы и нет. В моей жизни так мало приятного. Он уедет завтра или послезавтра и забудет меня. Ну и что. Я же и так решила, что всегда буду одинока. Один вечер ничего не изменит, он снова вернется к семье. А у меня останется что-то хорошее. В сердце, в голове. Меня так сильно тянет к нему! Как я могу пропустить это?!