Ночной гость - Фиона Макфарлейн

– Не смей! – крикнула Фрида, и вместе с ней крикнули Рут и все остальные: – Не смей!

Тигр заметался в коридоре. Рут прижалась к двери, ее сердце бешено стучало. Он был здесь, и здесь же были его рычание и ярость его дыхания. В саду вопили кошки. Теперь зарычала Фрида. Она была великолепна. Тигр зарычал в ответ, и его рык был камнем, летящим над водой. Но Фрида нанесла удар. Ее разящая рука двигалась с такой скоростью, что в доме поднялся ветер. От неожиданности тигр взвизгнул – испуганно и по-домашнему, – но потом он снова был в джунглях или из джунглей, и в ярости. На секунду Рут показалось, что она точно знает, что говорит тигр своим рычанием. Его не волновала безопасность, его волновало собственное достоинство. Он ощущал вопиющую несправедливость, которую не мог до конца понять. Фриду следует принимать всерьез, подумала Рут. Она почувствовала жалость к тигру. Он сражался за свою территорию, но Фрида решила его прикончить. Потом он снова зарычал, издал воинственный клич, и Рут перестала за него бояться. За Фриду она и не боялась.

В дверь врезалось что-то тяжелое. То ли тигр, то ли Фрида. Должно быть, удар нанес тигр, потому что Фрида вскрикнула от ярости и боли. Она нанесла ответный удар. Для Фриды и тигра не было начала, а теперь не будет конца. Они оба рычали и скалили зубы. Фрида выкрикивала странные звуки военного алфавита. Ее голос звучал все громче, но тигр начал уставать. Он по-прежнему рычал, но его рычанье доносилось сквозь помехи, как будто из телевизора. Оно то затихало, то становилось громче. Стучала метла Фриды. Колокол умолк, и все огни погасли. Исчезла больница и дом, остались только Фрида с тигром. Рут в ужасе прижалась к двери.

Внезапно и одновременно возникли джунгли: гул насекомых в деревьях и щебет невидимых птиц. Ветер замер в листве и превратился в горячий влажный кляп. В недвижном воздухе висело что-то мокрое. Фрида, оттеснив тигра к вешалке, продолжала наступать. Наверное, его уши были прижаты к голове, а хвост двигался из стороны в сторону. Его когти царапали деревянный пол.

– Фрида! – крикнула Рут, и вслед за этим раздался грохот падающих тел, крики, удары метлой по стене, но это была всего лишь потасовка, заключительная схватка, завершившаяся истошным визгом – словно кто-то наступил коту на хвост.

В коридоре настала тишина. Затем в щель под дверью спальни просочился свет.

– Фрида! – позвала Рут; Фрида застонала. – Ты ранена? – (Фрида постучала в дверь концом метлы.) – Можно я выйду? С тобой все в порядке?

– Оставайся на месте, – приказала Фрида, с трудом выговаривая слова. Свет погас. – Открой дверь, – сказала она. – Не смотри в коридор.

Рут открыла дверь. Мокрый запах тигра был повсюду. Фрида вошла с метлой, но без ножа.

– Все кончено, – проговорила она и заключила Рут в объятия. Ее белый халат и лицо были в крови. В крови тигра.

16

На другой день Рут поднялась чуть свет. Она прокралась мимо двери Фриды, стараясь идти на цыпочках, насколько позволяла спина. В доме был полный разгром. Пол был усыпан песком, лежавшим крошечными холмиками или завихрениями. Рут решила его подмести, но оказалось, что внизу он липкий, как бы пропитанный какой-то жидкостью – у каждой песчаной горки была длинная влажная нога моллюска, – и грязь только липла к щетке. Спина болела. Ее перевернутое кресло лежало на песчаном полу. Рут ощутила под ногами твердые предметы, поначалу принятые ею за зубы и когти тигра, однако при ближайшем рассмотрении оказавшиеся кусочками гравия. Вокруг валялись осколки стекла, разбитого Фридиной метлой или тигриным хвостом, а лампа наклонилась, словно пьяная. Но трупа тигра нигде не было видно.

Фрида накрыла участок перед наружной дверью брезентом, прижав его к полу ведрами с водой. Вода пахла ржавчиной и, когда Рут окунула в нее палец, оказалась цвета ржавчины. Она не могла поднять ведра, чтобы заглянуть под брезент, но, открыв наружную дверь, увидела что-то большое, лежавшее в траве на краю подъездной дорожки. Вокруг была грязь. Должно быть, ночью Фрида несколько часов подряд наполняла ведра водой и выливала их на дорожку, проделанную телом тигра. Она не позволила Рут выйти из комнаты.

Когда появилась Фрида – в белой форме, с туго стянутыми в пучок волосами она еще больше напоминала косметолога, – Рут, в ночной рубашке, дремала в своем реклайнере.

– Вставай, лежебока, – сказала Фрида. – В десять пятнадцать автобус.

– Какой автобус? – Рут, прищурившись, недоверчиво смотрела на нее.

– Чтобы ехать в город. В банк.

– А разве Джордж за нами не заедет?

– Я же сказала тебе, дорогуша, что Джордж сбежал. А теперь поторапливайся, или мы опоздаем.

– Мы пойдем в банк?

Фрида помахала книгой перед лицом Рут. На книге было написано: ВЕРЬ ФРИДЕ.

– Знаю, знаю, – немного раздраженно проговорила Рут.

– Раз, два! – крикнула Фрида, хлопнув в ладоши.

Она вытащила Рут из реклайнера, отвела в спальню и занялась ее одеждой. Рут молча сидела на краю кровати. Прическа Фриды была такой аккуратной, а форма такой белоснежной, что невозможно было представить себе окровавленную Фриду прошлой ночи, не считая синяков на руках.

Фрида возилась в открытом гардеробе Рут.

– Что-нибудь строгое, что-нибудь строгое… Попробуй вот это. – Она протянула элегантный серый костюм с юбкой.

– Он слишком официальный, – сказала Рут.

– Просто примерь его. Справишься? – Фрида приблизилась к Рут и стала стягивать с нее ночную рубашку.

– Я сама! – Мысль о том, чтобы стоять нагишом перед Фридой, была ужасной. Перед гордой, решительной Фридой с налаченными волосами, которая убила тигра.

Фрида подняла руки вверх:

– Тогда поторопись. – Она отвернулась, но осталась в комнате.

Рут сражалась с юбкой. Когда она надевала этот костюм в последний раз? Несколько лет назад, и он был немного велик. Когда ей удалось застегнуть юбку, она осталась настолько довольна собой, что отважилась спросить:

– Фрида, а где тигр?

– Теперь тебе не о чем беспокоиться, – ответила Фрида.

– Мне просто хочется узнать, где он. Мне показалось, что можно было бы что-нибудь устроить… какую-то церемонию. Вроде похорон.

– Я убила его ради тебя, а ты хочешь устроить похороны? – спросила Фрида своим самым недоверчивым тоном. – А теперь пошевеливайся. Уже без пяти десять.

– Мне нужны чулки, – сказала Рут.

Фрида повернулась, оценивая ситуацию. Рут ненавидела толстые телесные чулки, которые она видела на других пожилых женщинах. В официальных случаях, требующих костюма, она предпочитала тонкие черные чулки.

– Они в верхнем ящике, – добавила Рут.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала Фрида. – Надень туфли. Быстрее, быстрее! Не то мы опоздаем на автобус.

– Мы можем вызвать такси, – сказала Рут, отчаявшись, но Фрида загородила ей путь к комоду и постучала себе по кисти, как будто там были часы.

– Сколько раз тебе повторять? – спросила она, подталкивая Рут к двери. – Джордж сбежал.

– В огромном мире много других такси.

В коридоре Фрида протянула ей стакан воды и таблетки, и Рут умело их проглотила. Потом сняла с вешалки висевшую там сумочку.

– Осторожно, там ведра, – предупредила Фрида. – Не споткнись.

Она торопливо повела Рут в сад перед домом и к подъездной дорожке, где Рут задержалась, пытаясь обнаружить свидетельства расправы с тигром. Когда она вышла на дорогу, Фрида уже преодолела половину спуска и ждала ее внизу.

– Что мне с тобой прикажешь делать? Посадить на закорки? – крикнула она. Рут не отвечала; Фрида снова пустилась в путь. – Инвалидное кресло – вот что тебе нужно! – крикнула она.

Мысль об инвалидном кресле не радовала Рут. Она сделала несколько быстрых шажков, чтобы догнать Фриду. Если бы только Фрида не шла так быстро, если бы только юбка не сковывала движений. Как показательно, подумала она, для меня и вообще для пожилых людей – бояться инвалидного кресла. Хотя, в сущности, что плохого в том, что тебя возят? В данный момент она не возражала бы против того, чтобы ее понесли на закорках. У нее даже мелькнула безнадежная мысль, что, может быть, Фрида еще раз предложит свои услуги.

– Инвалидное кресло нужно людям, у которых отказали ноги, – сказала Рут.

– И спина! – крикнула Фрида. – Людям с больной спиной!

На автобусной остановке было пусто. Она внезапно возникла перед ними, непостижимо знакомая. В такой сырой и пасмурный день никто не стал бы тратить силы на то, чтобы приехать на этот участок пляжа. В такую погоду берег выглядел опасным и грязным. Море – неприветливым, а небо – бесцветным и низким. На автобусной остановке Фрида заволновалась, как будто кто-то над ними подшутил, никакой автобус не придет и они будут ждать здесь вечно. Ее всегда ужасно злило, что ее могут оставить в дураках. Рут уселась на лавку, которая показалась ей прочнее, чем остальные твердые предметы, попадавшиеся раньше. Машина притормозила и снова продолжила путь. Рут не хотелось сидеть спиной к морю или к дороге, поэтому она хранила нервное молчание, словно то, что она надежно затаилась, могло спасти ее от засады. Фрида тоже молчала. На самом деле они могли бы вообще никогда не встретиться или случайно встретиться на этой остановке, и во время посадки Фрида могла бы из вежливости пропустить Рут вперед и даже улыбнуться ей, и их отношения на этом бы закончились. Потом у них была бы другая, более рискованная жизнь, в которой они никогда бы не узнали друг о друге.