Полное собрание стихотворений - Андрей Белый

«Пусть в верху холодно-резком...»

Пусть в верху холодно-резком,Где лежит хрусталь прошедших бурь,Дерева бездумным плескомПроливают золото в лазурь.

Крутятся, крутятся блеском,Шепчут невнятноНад перелескомЛистьев обвеянных ярко блеснувшие пятна.

На пороге обветшаломЯ сижу один.Вижу: в блеске грустно-аломБег вечерних льдин.

И не рад, что ясным воскомКупола покрыл закат.Пусть тревожно бьет по доскамЛьдяной дробью белый град.

Осень холодная выпала.Сколько на небе холодного льду.Облако градом обсыпалоИ отразилось в пруду.

<1908>

Светлая смерть

Тяжелый, сверкающий кубокЯ выпил: земля убежала —Все рухнуло вниз: под ногамиПространство холодное, воздух.Остался в старинном пространствеМой кубок сверкающий – Солнце.

Гляжу: под ногами моимиРучьи, и леса, и долиныУходят далеко, глубоко,А облако в очи туманомПахнуло и вниз убегаетСвоей кисеей позлащенной…

Полдневная гаснет окрестность;Полдневные звезды мне в душуГлядятся, и каждая «Здравствуй»Беззвучно сверкает лучами:«Вернулся от долгих скитаний —Проснулся на родине: здравствуй!..»

Часы за часами проходят,Проходят века: улыбаясь,Подъемлю в старинном пространствеМой кубок сверкающий Солнце.

<1909>

В альбом В. К. Ивановой

О том, как буду я с тоскоюДни в Петербурге вспоминать,Позвольте робкою рукоюВ альбоме Вашем начертать.(О Петербург! О Всадник Медный!Кузмин! О, песни Кузмина!Г***, аполлоновец победный!)О Вера Константинов-на,Час пятый… Самовар в гостинойЕще не выпит… По стенамНас тени вереницей длиннойУносят к дальним берегам:Мы – в облаке… И все в нем тонет —Гравюры, стены, стол, часы;А ветер с горизонта гонитРазлив весенней бирюзы;

И Вячеслав уже в дремотеМеланхолически вздохнет:«Михаил Алексеич, спойте!..»Рояль раскрыт: Кузмин поет.Проходит ночь… И день встает,В окно влетает бледной птицей…Нам кажется, незримый другСвоей магической десницейВокруг очерчивает крут:Ковер – уж не ковер, а луг —Цветут цветы, сверкают долы;Прислушайтесь, – лепечет лес,И бирюзовые глаголыК нам ниспадающих небес.______

Все это вспомню я, вздыхая,Что рок меня от вас умчал,По мокрым стогнам отъезжаяНа Николаевский вокзал.

<1910>

Людские предрассудки

Зрю пафосские розы… Мне говорят: «Это – жабы».От сладковеющих роз прочь с омерзеньем бегу.

Зрю – безобразная жаба сидит под луной на дороге.«Роза», – мне говорят: жабу прижал я к груди.

<1915>

Посвящение

Я попросил у вас хлеба – расплавленный камень мне дали,И, пропаленная, вмиг, смрадно дымится ладонь…Вот и костер растрещался, и пламень танцует под небо.Мне говорят: «Пурпур». В него облеклись на костре.Пляшущий пурпур прилип, сдирая и кожу, и мясо:Вмиг до ушей разорвался черный, осклабленный рот.Тут воскликнули вы: «Он просветленно смеется…»И густолиственный лавр страшный череп покрыл.

1915

«Пришла… И в нечаемый час...»

Пришла… И в нечаемый часМне будишь, взметая напасти,Огнями блистательных глазАлмазные, ясные страсти.

Глаза золотые твоиВо мне огневеют, как свечи…Люблю: – изныванья мои,Твои поцелуйные плечи.

1916

«Цветок струит росу...»

Цветок струит росу.Живой хрусталь в пруду.Так жизнь, мою росу,В живой хрусталь снесу…С улыбкой в смерть пройду.

Июль 1916

Дорнах

Своему двойнику

(Леониду Ледяному)

Вы – завсегдатай съездов, секций,Авторитет дубовых лбов,Афишами публичных лекцийКричите с уличных столбов.

Не публицист и не философ,А просто Harlequin Jaloux,Вы – погрузили ряд вопросовВ казуистическую мглу, —

Вы томы утонченных мистик,Нашедши подходящий тон,Сжимаете в газетный листик,В пятисотстрочный фельетон.

Корней Чуковский вас попрытче,Ю. Айхенвальд пред вами тих;Вы и не Нитче и не Фритче,А нечто среднее из них.

Года вытягивая в строкиКрикливых мыслей канитель,Вы – пестроногий, пестробокийБубенчатый Полишинель.

1917

Москва

Первое мая

Первое мая!Праздник ожидания…Расцветись, стихия,В пламень и сапфир!Занимайтесь, здания,Пламенем восстания!Занимайтесь заревом:Москва,Россия,Мир!

Испугав огромноеСтановищеКаркающих галок и ворон,Рухни в лес знамен,Рухни ты,Чугунное чудовище —Александра Третьего раздутая, литаяГолова!

Первое мая!Первое мая!Красным заревомПылает Москва!

Вольные, восторженные груди,Крикните в пороховое марево,В возгласы и оргии орудий,Где безумствуют измученные люди:«На земле – мир!В человеках – благоволение!Впереди – Христово Воскресение…»

И да будет первое мая,Как зарево,От которого загорится:Москва,Россия,Мир!

В лесеЗнамен,Как в венце из роз,Храбро вставНа гребне времен,В голубую твердьСкажем:

– «Успокойтесь, безвинные жертвы:ХристосВоскресе.

(Христос Воскресе из мертвых,Смертию смерть поправИ сущих во гробех живот даровав)».

Первое мая!Праздник ожидания…Расцветись, стихия, в пламень и сапфир,Занимайтесь, здания, заревом восстания.Занимайтесь заревом:Москва,Россия,Мир!

<1918>

«Июльский день: сверкает строго...»

Июльский день: сверкает строгоНеовлажненная земля.Неперерывная дорога.Heпepepывные поля.А пыльный, полудневный пламеньНемою глыбой голубойУпал на грудь, как мутный камень,Непререкаемой судьбой.

Недаром исструились долы,И облака сложились в высь.И каплей теплой и тяжелой,Заговорив, оборвались.С неизъяснимостью бездоннойМолочный, ломкий, молодой,Дробим волною темнолонной,Играет месяц над водой.Недостигаемого бегаНедостигаемой волныНеописуемая негаНеизъяснимой глубины.

1920

Асе

Ни «да», ни «нет»!..Глухой ответ —Над ливнем летВ потухший свет.

Я погруженВ бессонный стон:В безвольный сонГлухих времен.

Ты, как вода,Струишь туда —В мои года —Ни «нет», ни «да».

1921

Больница

Пробуждение

Тянулись тяжелые годы,Земля замерзала… Из трещинОгонь, нас сжигавший годами,Теперь потухающий глухо,Сиял средиземной жарою.

Гляжу: под ногами моимиВ твердеющих, мертвенных землях —Простертые, мертвые руки, —Простертые в муке —Умерших…

А небо, —Как синие шали:АлмазамиСтрастнымиБлещет.

И – снова земля отделилась;И – синяя шаль: мои крылья.И снова несут меня крыльяВ когда-то постигнутыйДорнах!

И – там,В бирюзеющих землях,В негреющих светочах, —Дорнах!

Ты – там:В розовеющихЗорях,В негреющихСветах,Как прежде…

Отдаться ль, как прежде,Надежде —Росе бирюзеющей,Нелли?……………….……………….Вставай, подымайся в пространствеТрезвеющим светочем. Солнце!

Октябрь 1921

Ковно

Жди меня

Далекая, родная, —Жди меня…

Далекая, родная:Буду – я!..

Твои глаза мне станут —Две звезды.

Тебе в тумане глянут —Две звезды.

Мы в дали отстояний —Поглядим;

И дали отстояний —Станут: дым.

Меж нами, вспыхнувшими, —Лепет лет!..

Меж нами, вспыхнувшими, —Светит свет.

1924

Москва

Марш

Упала завеса: и – сноваСурово разъяты закаты —

В горбатые,СтарыеСкаты —– И в синиеЛинииЛеса.

Упорным размеренным шагомПроходим над черным обрывом…

Блеснуло —БесплоднымЗигзагом: —– Рвануло —ХолоднымПорывом.

Потухли, – как в пепле, – дороги;Засохли шершавые травы…

РаспухлиСклоненныеНоги.

ГорятВоспаленныеВеки…_______

Оглохли,Ослепли —– Навеки!

1924