Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади

свой взгляд приказ не пить. Уловив еле заметный кивок, переключил внимание на старейшину:

– В Тезаре принято провожать гостей до дороги. Не откажешь, Тиваз, нам в такой мелочи?

Держа кружки, они вышли из селения – благо дом Валиана и Разаны стоял на окраине – и двинулись через луг. Четверо всадников ехали следом.

Старейшина покосился на щенка, спящего в «ложе»:

– Дал ему имя?

– Нет, – солгал Адэр.

– Вот и правильно. Рано или поздно уйдёт. Моранды любят волю и не любят слабых людей.

Адэр нахмурился. Он слабый? Так его ещё никто не оскорблял.

Тиваз потянулся к висячим ушам и вовремя отдёрнул руку – щенок изогнулся и едва не вонзил ему в палец совсем не щенячьи зубы.

– Вот она – сволочная натура, – хохотнул Тиваз. – Пил, ел, дрых, а вместо спасибо… Почему он до сих пор слепой? Сучьи щенки на десятый день глаза открывают.

– Потому что он не сучий щенок, – ответил Адэр, изо всех сил сдерживая злость.

Оставшийся до просёлочной дороги путь они проделали молча. За дорогой начинался лес. Адэр повернулся к Тивазу, посмотрел на лошадей, на всадников. Хорошие лошади, резвые, не стоят, а танцуют. И всадники крепкие, серьёзные.

Старейшина поднял кружку:

– За гладкую дорогу!

Адэр вновь понюхал вино и чуть слышно сказал:

– Вели своим людям уехать.

Тиваз расплылся в улыбке:

– Чем помешали?

– Видишь селение?

Старейшина глянул через плечо:

– Ну… Вижу.

– Красивое селение. Счастливое. Вечерами песни летят.

Тиваз прищурился:

– Ну… Летят.

– Песен больше не будет. Если твои люди тотчас не вернутся в село, мои люди перережут стариков и детей.

Несколько долгих минут старейшина смотрел на Адэра, а он нюхал вино и глядел на посёлок.

– Езжайте домой, – крикнул Тиваз.

– Старейшина… – прогнусавил один из климов.

– Я сказал – домой! Живо!

Всадники поскакали через луг.

Адэр протянул руку и произнёс на языке климов:

– Можно? – Не дожидаясь разрешения, забрал у окаменевшего Тиваза кружку и понюхал напиток. – Персик, яблоко и ваниль.

Выпил до дна:

– Когда ты решил нас отравить?

Лицо старейшины сделалось мучнисто-серым.

– Я не хотел вас травить, – произнёс Тиваз на слоте.

– Говори на родном наречии.

Тиваз повторил фразу на языке климов.

Адэр понюхал вино в своей кружке:

– Персик, корица, мускатный цвет и какая-то трава.

– Это не яд.

– А что?

– Забудь-трава.

– А говоришь, не яд. Нехорошо обманывать.

– Она вызывает полную потерю памяти.

– Ещё лучше… Что ты хотел с нами сделать? Отвечай, Тиваз! – повысил голос Адэр и краем глаза заметил среди елей стражей в серо-зелёной форме.

Старейшина их тоже увидел:

– Хотел тебя бросить на тезарской трассе, а Мебо оставить.

– Почему тянул? Почему не опоил сразу?

Из высокой травы поднялся ещё один страж, неторопливо прошёл мимо Тиваза, встал между елями.

Старейшина кивком указал на бойцов:

– Их искали. Пришли двое, ночью, без вещей. Кто, что, зачем? Явно не одни и явно не с добром.– Перевёл взгляд на Мебо, скривил губы. – Мамочку проведать? Да разве ж такая паскуда, как ты, знает, кто такая мать? Только дуры, как она, сношаются с кем ни попадя и плодят ублюдков.

Мебо выплеснул вино Тивазу в лицо.

Старейшина вытерся рукавом рубахи:

– Ничего, Мебо, ничего. Сейчас ты на коне без коня, но придёт время, этот же конь тебя раздавит. Тебя раздавит и тезарского выродка.

Адэр посмотрел вдаль. Всадники покрутились возле селения и скрылись за крайними домами.

Протянул старейшине кружку:

– Пей!

Тиваз мотнул головой:

– Лучше прикончи. Или кишка тонка? Не можешь сам, попроси кого-нибудь. У тебя жополизов вон оно сколько.

– Пей! Или сейчас… на твоих глазах… я вырежу всё твоё племя. И рука не дрогнет.

Старейшина сделал шаг назад:

– Я знаю, кто ты…

– Да, Тиваз, это я.

– Как я мог ошибиться…

– Пей!

Адэр никогда в жизни не бегал так быстро. Нёсся через ельник, через поле и рощу. Влетел в речку, упал. Вскочил. Размахивая руками и задыхаясь, перебрался на другой берег. Вытащил из мокрой тряпки скулящего щенка, прижал к груди и повалился на гальку. Вокруг него уселись стражи, сложили на коленях руки, опустили головы.

– Я за машинами, – прозвучал чей-то голос.

Хрипло дыша, Адэр наблюдал, как темноволосый человек стремительно взбирается на косогор, словно за его спиной не было нескольких миль сумасшедшей гонки. Знойное марево поглотило стража.

***

Служанка разбила напольную вазу, горничная умудрилась закрыть себя в кладовке, ключник забыл, куда запрятал связку ключей от служебных комнат и несколько часов, причитая и всхлипывая, сновал по коридорам и пустующим номерам. Вельму то бил озноб, то прошибал пот. Почему в самый неподходящий момент всё ломается и теряется? Когда Лилан привёз полную тележку цветов, Вельма снимала упаковку с новой вазы и слушала радостное бормотание ключника.

– Всё в порядке? – спросил Лилан, протягивая цветы прислуге.

Вельма провела рукой по лбу:

– Этот день когда-нибудь кончится?

Лилан перетащил вазу на верхний этаж и долго спорил с Вельмой, где лучше поставить цветы: у двери или возле окна. Потом придрался к оформлению букетов в гостевой зале и не успокоился, пока не поменял местами пару бутонов. Через час Лилан и Вельма сидели в кафе напротив гостиницы и, перебивая друг друга, рассказывали о каверзных ситуациях, в которых им случалось побывать.

Когда перед гостиницей, освещённой скупыми лучами солнца, остановились два роскошных автомобиля, Вельма побледнела:

– Приехали… – Поправила волосы. – Как я? Нормально?

Лилан пожал ей руку:

– Не волнуйся!

Вельма вскочила, одёрнула тёмно-синее платье с белым строгим воротничком, похлопала себя по щекам:

– С Богом! – И, вскинув голову, вышла из кафе.

Она никогда ранее не встречала человека такой удивительной наружности: ярко-рыжие волосы, белёсые брови и ресницы, в крупных веснушках лицо и даже уши. Если бы не дорогой костюм и бриллиант в галстуке, она приняла бы важного гостя за сельского парня. Гость заговорил, его голос заскрежетал как лёд под полозьями саней и перечеркнул в воображении образ простолюдина.

– Князь Дамир Плутай, – представился он и указал на своего спутника. – Граф Стефан Бариз.

Граф в это время рассматривал ковёр с выпуклыми цветами. При упоминании своего имени повернулся и, картинно проведя растопыренными пальцами по тёмно-каштановым прядям, снисходительно кивнул.

Вельме не понравился его колючий взгляд. Заглушив неприязнь, она обворожительно улыбнулась и присела:

– Добро пожаловать в «Дэмор»! Позвольте узнать, из какой страны вы приехали?

– Из Тезара, – ответил князь Плутай.

– Вам нужны комнаты для прислуги?

– Нет.

Граф Бариз облокотился на конторку:

– Если согласишься потереть мне спину, я сниму весь этаж.

Вельма достала из ящичка сложенный листок и протянула графу.

Он глянул искоса:

– Что это?

– Список