Частная магическая практика. Сны и явь - Елена Малиновская

— Приворотной магией? — Зальфия сделала вид, что удивилась еще сильнее. — Право слово, я не понимаю, о чем речь. Куда мне с моим первым уровнем до его высшего. Или вы намекаете, что ваш сын не по праву занимает пост начальника магического департамента?

Леди Зарания невольно задумалась над такой постановкой вопроса. В самом деле, не сразу сообразишь, как надлежит на него ответить. Скажешь, что погорячилась, — придется извиняться перед наглой девицей за клевету. А иначе обидится сын, которого прилюдно обвинили в слабости.

— Довольно! — взмолился бедный Дольшер, великолепно понимая, в какую некрасивую свару может перерасти зарождающаяся ссора. — Мама, Зальфия, — перестаньте! В конце концов, мы пришли обсудить детали предстоящих свадеб. Не ругайтесь, пожалуйста.

— Да разве я ругаюсь? — Зальфия живо обернулась и прильнула к нему, с нескрываемым восхищением глядя на него снизу вверх. — Дорогой, я просто удивилась, что твоя мать настолько плохого о тебе мнения. Впрочем — пусть! Главное, что для меня ты самый лучший мужчина на свете! — Дольшер совершенно растаял от такой неприкрытой лести и глупо заулыбался, и негодяйка, воспользовавшись удобным моментом, пошла в атаку на леди Заранию, прежде лукаво стрельнув глазками в направлении лорда Кешара. Она прижалась к Дольшеру еще плотнее и поинтересовалась громким шепотом, явно желая, чтобы ее услышали все присутствующие: — Любимый, почему ты раньше не говорил, что у тебя такой красивый отец? Теперь я понимаю, в кого ты уродился шалуном. Яблочко от яблони, как говорится, недалеко падает.

На этом месте мне стало жалко несчастную леди Заранию. Да, она та еще стерва, но тетя поступила подло, наотмашь ударив по самому больному месту. Горько осознавать, что являешься нелюбимой супругой, которой постоянно изменяют. И еще больнее, когда тебе об этом говорит ненавистная нахалка, собирающаяся отнять у тебя единственную отраду в жизни.

— Твоя тетя играет с огнем, — тихо буркнул мне на ухо Вашарий, подтверждая мои опасения. — Киота, отвлеки ее, пожалуйста. Иначе это может кончиться весьма дурно.

Родители Вашария тоже почувствовали неладное и загалдели, пытаясь увести разговор со скользкой темы. Леди Ясминия захлопотала около Зальфии, чуть ли не насильно вручив ей бокал с вином. Лорд Альфанс одновременно заговорил с Дольшером, обсуждая какие-то проблемы, возникшие с начальником хекского отделения магического департамента. Я поспешила присоединиться к этой сутолоке, встав со своего места и подобравшись ближе к тете. Одна леди Зарания осталась в стороне от внезапно завязавшейся беседы. Она вновь опустилась на диван, такая же строгая и высокомерная. И только в глазах тлело пламя ярости и ненависти.

— Киота! — Зальфия с радостью обняла меня. Окинула с ног до головы придирчивым взглядом. — Чудесно выглядишь. Румянец появился, верно, аппетит хороший?

— Еще бы. — Я с притворным огорчением вздохнула. — Целыми днями только и делаю, что ем да сплю. Ты же знаешь, что на улицу меня выпускают в лучшем случае на час-два.

— Зато к тебе не приставили двух остолопов-охранников, — возразила тетя. — Представляешь, эти идиоты даже пытались со мной в примерочную кабинку зайти, когда я выбирала свадебные платья! Пришлось одному из них настучать по голове, жаль, что второй успел смыться. Правда, далеко не убежал — вечером ему Дольшер шею намылил.

— Везет тебе, — с неприкрытой завистью вздохнула я. — По магазинам ходишь, развлекаешься. А я…

И я уныло махнула рукой, так и не закончив фразы. Что зря жаловаться? Моя тетя прекрасно знает, в какой непростой ситуации я оказалась.

— Ничего, — неловко попыталась утешить меня Зальфия. — Я уверена, это ненадолго. Найдут ведь этого упыря когда-нибудь.

Я неопределенно пожала плечами. Надеюсь, что так и будет. Но покоя мне не давал еще один вопрос: кем же был тот маг, который пытался меня прикончить в Микароне и на Варрии? Логично предположить, что это Фарн — любовник Рашшара, поскольку больше врагов у меня вроде как и не было. Но зачем ему это понадобилось? Предположим, он действительно нашел способ сломать чип на ограничение магических способностей и вернул себе силу. С какой стати он сразу после этого бросился выслеживать меня? Ладно, я бы еще поняла, если бы Фарн собирался лишь выкрасть меня и подарить своему мерзкому любовничку, но убить? Ведь таким образом он лишал Рашшара всей прелести охоты и сладости последующего кровавого пиршества. Нет, не понимаю!

— Упыря? — неожиданно вмешалась в беседу леди Ясминия, с интересом слушая наши негромкие переговоры. Сочувственно посмотрела на меня: — Милая, я слышала про этот кошмар. Как поживает твой дракончик?

— Нормально. — Я с сарказмом фыркнула. — Я бы даже сказала — отлично! От Вашария ни на шаг не отходит. По-моему, всерьез собрался выгнать меня из дому, лишь бы не разлучаться со своим спасителем ни на миг.

— Приятно слышать. — Ясминия воссияла радостной улыбкой. — Когда Альфанс рассказал мне про этот ужас — я была сама не своя! Не могу поверить, что весь этот кошмар происходит в Нерии! Казалось бы, сейчас не Темные века, а просвещенное общество, ан нет. Не зря я никогда не верила лживым увещеваниям легализованных вампирских общин. Мол, они свято чтят законы людей и якобы стыдятся своего неприглядного прошлого. Не верю! Убийца всегда остается убийцей.

Краем глаза я заметила, как мужчины, присутствующие в гостиной, обменялись быстрыми понимающими взглядами. Словно их связывала какая-то общая тайна. Некстати вспомнились слова Итируса о том, что Вашарий наверняка убивал в прошлом. Но с другой стороны — что меня смущает во всем этом? Я прекрасно знаю, что несколько лет Вашарий возглавлял отдел по зачистке открытых территорий, делал новые миры пригодными для жизни. Невозможно заниматься подобной работой, не замарав руки. Но сейчас меня вновь кольнуло неясное дурное предчувствие: а только ли на это намекал Итирус? Он вообще-то говорил о людях, более того — не о самообороне, а именно о хладнокровном убийстве. Интересно, какие еще поручения Тициона Вашарий иногда выполняет на досуге?

Наверное, от этой жуткой мысли я побледнела, поскольку Вашарий моментально скользнул ко мне и приобнял, пытаясь уберечь от возможного обморока.

— Мама, — укоризненно проговорил он, одной рукой быстро проведя по моему лбу. Кожу привычно защипало от легкого сканирующего заклинания, — твои разговоры напугали Киоту. Зачем говорить об этом? Она и так постоянно переживает из-за этого упыря, а ты ей напомнила о нем.

— Ох, прости, — совершенно искренне расстроилась Ясминия. Растерянно всплеснула руками. — Я такая глупая! Принести тебе воды, дочка?

— Со мной все в порядке. — Я с некоторым раздражением высвободилась из объятий Вашария. То, что в последнее время он обращался со мной как с хрустальной вазой, уже порядком утомило. Такое чувство, будто тронь меня пальцем — и я моментально погибну. — Вашарий, Ясминия, не переживайте так! Беременность — это не болезнь.

Леди Зарания что-то злобно прошипела себе под нос, услышав мои слова. Вполне ее понимаю. Ведь мой еще не рожденный ребенок позорил древний и известный своей близостью к короне род Барайс, а еще более — самого Дольшера. Все-таки дети в подобных семействах должны появляться исключительно в браке.

— Еще неизвестно, кого ты носишь? — вмешался в разговор лорд Кешар, видимо не разделявший мнения жены по поводу недопустимости и позорности сложившейся ситуации. — Мальчика или девочку?

Мы с Вашарием переглянулись. Целитель навещал меня буквально пару дней назад и определил пол ребенка, однако я упросила его пока ничего не рассказывать Дольшеру. Новость заслуживала, чтобы ее объявили лично, а не по мыслевизору, поэтому пришлось ждать этого ужина.

— И почему вы так заулыбались? — встревожился Дольшер, перехватив наш мгновенный обмен взглядами. — Неужели скрываете от меня что-то?

— Ну вообще-то да, — медленно протянула я. — Радетельный Тайрон, который милостиво согласился меня наблюдать, был с визитом у нас буквально позавчера. Благо что он не злится на меня за то происшествие, когда я бежала из больницы и оглушила его. И…

— Не томи! — взмолился Дольшер. — Киота, так нечестно: почему я все узнаю после Вашария? Отец-то я!

— Но живу-то с ней я, — резонно возразил Вашарий. Повернулся ко мне: — Ладно, Киота, не мучай его. А то, по-моему, его сейчас сердечный приступ хватит.

— Мальчик, — милостиво обронила я, решив больше не тянуть время.

В следующий миг чопорную тишину великосветского приема разорвал совершенно неприличный вопль Дольшера. Он кинулся было меня обнять, наткнулся на суровый взгляд Вашария, в итоге благоразумно свернул на полпути, столкнулся с таким же обрадованным отцом, зачем-то поцеловал его в лоб, затем пожал расхохотавшейся от этой сцены Ясминии руку и сграбастал в охапку ошарашенную Зальфию. Я лишь негромко посмеивалась, наблюдая за его метаниями. Забавный какой. Остается надеяться, что его пыл не пропадет после рождения ребенка.