Купи себе Манхэттен (= Бабки на бочку) - Виктор Меньшов

- Дай!

Я бросил ему деньги. Он высыпал сумку на пол и поджег бумажки.

- Зачем? - вяло поинтересовался я.

- Они злые.

Я ничего не сказал. Подобрал пистолет, выбросил пустую обойму, проверил ствол и, только убедившись, что он разряжен, сунул его за пояс. Потом то же самое проделал ещё с одним валявшимся на полу пистолетом.

- Ты чего это? - немного испугано спросил Манхэттен.

- Пойду в казаков-разбойников играть. Укокошу кого-нибудь понарошку...

- А тебя... - Манхэттен осекся.

Он молча нашел себе пару пистолетов и встал рядом со мной.

- Я тоже пойду... сыграю.

- Пойдем, - согласился я.

Не мог я отказать другу детства.

- Эй! Мы выходим!

Нам ответили:

- По одному и с поднятыми руками!

- Черта с два, - тихо ответил Манхэттен.

Мы обнялись и вышли за порог. Нас встретила настороженная цепь, ощетинившимися стволами.

- Руки поднимите!

- Ага! - почти радостно закричал Манхэттен. - Щас!

- Давай! - скомандовал я.

Мы выхватили наши разряженные пистолеты и, выбросив обе руки вперед, закричали:

- Бах! бах! бах!..

И тут же загремели очереди...

Я лежал на земле, кровь толчками вытекала из груди. Я слышал свое свистящее дыхание. Жизнь покидала меня. Кто-то подбежал, что-то спрашивал, тормошил, я ничего не чувствовал. Боли не было. Я думал, что будет больно. Я куда-то проваливался, опять выныривал и опять проваливался. Когда я очнулся в последний раз, меня укладывали на носилки. Я хотел сказать, что не надо. Мне стало больно. Но тут я увидел Манхэттена. Он был весь в крови и что-то искал кровавыми пальцами в брюках. Когда к нему подошел кто-то из молоденьких милиционеров, Алик протянул ему в окровавленной руке какую-то бумажку.

Милиционер машинально взял её, брезгливо развернул. Это были двадцать долларов.

- Зачем? - спросил мент. - Зачем это?

- Купи себе Манхэттен... - прошептал Алик мертвеющими губами...