Черный генерал - Генрих Гофман

К середине января ослепительно-белый искрящийся снег покрывал не только вершины Бескидских гор. Плотным слоем улегся он и на пологих скатах, в ущельях и просторных долинах. В бодрящем морозном воздухе все чаще слышался звенящий перестук автоматных очередей, гулким эхом перекатывались в горах громовые раскаты далеких варывов.

В партизанской бригаде имени Яна Жижки с радостью восприняли весть о новом наступлении Советской Армии. Войска 1го Украинского и 1го Белорусского фронтов прорвали оборону немцев. Геббельсовская пропаганда, трубившая в последние дни о крупных успехах германской армии в Арденнах, заговорила о вынужденном сокращении линии фронта на востоке. Остатки разгромленных немецких частей отступали под ударами советских танков. Некоторые из них отводились на отдых и пополнение в Чехию и Моравию. Но и здесь доблестных солдат фюрера настигали пули чехословацких патриотов. Воодушевленные успешными действиями советских войск, партизаны Моравии усиливали удары по вражеским коммуникациям.

Мурзин уже окончательно оправился после ранения. Опираясь на сосновую палку, он все чаще покидал гостеприимный домик матки Чешковой, ходил на встречи с представителями подпольных организаций, принимал связных с донесениями от командиров партизанских отрядов и батальонов.

Из Украинского штаба партизанского движения регулярно поступали радиограммы. Ставились новые задачи на разведку. Да и сам Мурзин отчетливо понимал, какие ценные сведения может он сообщить советскому командованию, находясь в глубочайшем тылу германской армии. Поэтому с особым вниманием выслушивал он сообщения разведчиков об интенсивных перевозках немецких войск, о местах дислокации воинских гарнизонов и баз снабжения. Эти данные немедленно передавались в Киев, генералу Строкачу.

Но чем бы ни занимался Мурзин, из головы не выходил Ян Ушияк. Мурзин уже направил нескольких партизан в район горы Княгиня с поручением выяснить судьбу командира бригады. Со дня на день он ожидал их возвращения, а потому оживился, когда ему доложили, что трое неизвестных пришли в село Гощалково и хотят разговаривать только с ним.

– Веди их сюда! – приказал Мурзин связному, сообщившему эту весть.

Вместе со Степановым он был в штабном бункере, вырытом посредине лесистого горного ската, сбегавшего к селу Гощалково.

Вскоре в распахнувшуюся дверь землянки вошли трое – двое мужчин и женщина. Одежда, оборванная о лесные сучья, измученные, исхудалые лица, ввалившиеся глаза… Мурзин не сразу узнал тех, кого всего полтора месяца назад отправляли они вместе с Ушияком в глубь Моравии для организации нового партизанского отряда. Только когда тусклый свет керосиновой лампы упал на бледное девичье лицо, Мурзин разглядел большие карие глаза, длинные ресницы и узнал Ольгу Франтишкову, которую уже считал погибшей. Вместе с ней пришли чех Пепек и Сергей Жуков.

Опершись на палку, Мурзин торопливо поднялся со стула, обнял девушку.

– Молодец, Ольга! Молодец, что живая! А я уж думал, что никогда тебя не увижу… Где же вы, черти, так долго пропадали?

– Мы вас уже две недели разыскиваем, – ответила за всех Ольга. Голос у нее был слабый, хриплый, видимо, основательно простыла во время многодневных скитаний по зимнему лесу. – Пришли на гору Чертов млин, а там только ветер в бункерах. С большим трудом ваш след отыскали,

– Та-ак! Хорошо хоть нашли. Чего же мы стоим, садитесь на топчан. Степанов! Принимай гостей, – обрадованно проговорил Мурзин. – А теперь рассказывайте, – добавил он, когда все уселись.

– Пусть Серко Жуков докладывает. Ему легче по-русски, – смущенно сказала Ольга.

– Серко? По-своему, значит, переименовали? Ну, пусть будет так, – засмеялся Мурзин. – Давай, Серко, докладывай!

– Тогда я по порядку, – сказал тот, глянув на Ольгу. Девушка согласно кивнула. – Так вот, Почти неделю добирались мы до границы Вышковского района. Под горой Боржи наткнулись на деревню Немоховицы. Здесь и нашли пристанище. Потом жители Немоховиц с гордостью говорили своим соседям, что в их деревне есть партизаны.

– Не очень хорошее начало, если вас так рекламировали, – вмешался Степанов.

– Нет, нет. О том они шепотом говорили. То не для немцев, а для своих, – вставила Ольга.

– Так вот, – продолжал Жуков. – Именно в Немоховицах, в домике Поспешилов, и родился наш партизанский отряд «Ольга». В этот домик сносили мы добытое оружие и прятали его в стене, здесь отдыхали после операции. В погребе Поспешилов устроили госпиталь для раненых.

– Значит, вы и повоевать успели? – не вытерпел вновь Степанов.

– Подожди, Иван! – вмешался Мурзин. – Пусть рассказывает все по порядку.

– Пришлось и повоевать, – ответил Жуков. – Первым к нам в отряд пришел чех Каменный. Он скрывался от тотальной мобилизации в Германию. Потом Иозеф Бартош, местные жители: Брженек Швейдлер, Руда Венгуда, хозяин нашего домика Поспешил и Милан Диас из ближайшей деревни Бранковице.

– Еще Йозеф Малинка из Бухловиц, – добавила Ольга.

– Да, да. И этот тоже. Словом, больше десяти человек стало в отряде. Однажды вечером собрали мы всех партизан у Поспешилов. Я развернул красный флаг, который сделал из красного ситца. И перед этим флагом все принесли присягу. Новые партизаны поклялись, что будут верно служить своей родине и беспощадно уничтожать фашистских захватчиков, что будут карать смертью предателей и никогда не сдадутся живыми фашистам.

На другой день мы выехали на лошади Поспешила в лесничество и отобрали там у лесников ружья, которыми вооружили отряд. А на обратном пути заехали в Цеховицы и расстреляли помещика Шимона за его подлое выступление в Лизе против большевизма. О нем нам местные жители рассказывали.

Постепенно к нам приходили новые люди. Среди них Тимофей Гоучаров родом откуда-то из-под Омска. Из немецкого плена бежал. Сейчас у нас в отряде двадцать один человек. В Нижковицах разоружили полицию и доставили для всех оружие. Имели бой с полицейскими в лесничестве Золотой олень. Убили четырех жандармов и потеряли одного партизана.

– Его, раненого, захватили. Ему был только двадцать один год. Он был студентом экономической школы в Пржерове, – тихо сказала Ольга.

– Да, его, раненого, стали пытать, – продолжал Жуков, – власовец Зыканов топтал ему пальцы кованым сапогом, а наш Иржи Ировский молчал. Только когда стало невыносимо больно, он крикнул власовцу: «Перестань, собака. Не видишь, я умираю». И умер, так и не выдав наше пристанище. За этим власовцем Зыкановым наши партизаны теперь охотятся. Хотим отомстить за Иржи Ировского.

– Ему только двадцать один год был, – повторила Ольга. Видно было, что она с трудом сдерживает слезы.

– А тебе-то сколько? – спросил Мурзин.

– Мне уже двадцать два.

– Три партизана были легко ранены в этом бою, – продолжал Жуков. – А однажды наш связной из Морковиц Иржи Глоза сообщил, что на запасных путях между Морковицами и Незамыслицами немцы держат несколько вагонов с боеприпасами. Мы посовещались и решили совершить диверсию. Поздно вечером шесть наших партизан арестовали служащих вокзала в Морковицах, в том числе и начальника станции. Тот сообщил, что на путях стоят тридцать четыре цистерны с горючим. Охрана – всего несколько венгерских солдат. А вагоны с оружием уже отправлены. Тогда мы решили выпустить бензин из цистерн. Сняли охрану. Гаечными ключами открыли краны цистерн, и очень весело было смотреть, как вытекало на землю немецкое горючее. Бензин прямо рекой лился по железнодорожным путям. Всего на двадцать восемь миллионов крон бензина вылили.

– Откуда такие точные сведения? – спросил Степанов.

– То правда же! – воскликнула Ольга. – То нам потом железнодорожные служащие рассказывали.

– Та-ак! Начало хорошее, – сказал Мурзин. – Командовать тебе, Ольга, большим партизанским отрядом…

– Не-е. Я то хочу попросить. Назначьте командиром кого-нибудь из мужчин, а я ему помогать буду.

– Почему? – удивился Мурзин. – В новой, свободной Чехословакии мужчины и женщины будут равны, я так думаю.

– То будет потом, – перебила его Ольга. – А теперь еще рано. Некоторые селяне сомневаются. Вот если бы мужчина отрядом командовал, к нам бы больше людей пришло. То правда же.

– Да! Это так, товарищ капитан, – поддержал Ольгу Жуков. – Я сам слышал. Народ здесь еще с буржуазными пережитками.

– Та-ак! А ты, комиссар, как думаешь? – спросил Мурзин у Степанова.

– Думаю, что им виднее. Раз сами просят, надо удовлетворить.

– Хорошо! Согласен. Кого рекомендуешь командиром назначить? – Мурзин пристально посмотрел на Ольгу.

– Пусть Серко Жуков командует. Он смелый…

– Зачем же я, – перебил Ольгу Жуков. – Вот Пепек. Он коммунист, чех. Ему легче с местными жителями, разговаривать. Да и смелости ему не занимать.