Тайна княжеского наследства - Нина Кирпичникова

– Буду рад пригласить вас! А когда?

– А вот завтра давайте. Это возможно?

– Конечно! Буду счастлив!

Глава тридцать первая. Царица ночи в Зимнем дворце

Присутственный день главы Государственного совета в Зимнем дворце начался как обычно: доклады подчиненных о состоянии дел в государстве, доставка корреспонденции и краткий обзор менее важных писем. Письма же, посланные главами других государств, великий князь распечатывал лично и прочитывал, не посвящая никого в содержание, если не было на то необходимости.

Письмо османского султана уже лежало на столе среди других, и князь знал, что, когда вскроет его, не найдет там ничего хорошего. С этими турками – одни проблемы!

Статский советник Озеров пространно докладывал о соотношении сил Франции и Германии, когда в кабинет постучали. Все подчиненные знали, что нельзя беспокоить министра во время утреннего совещания, и этот стук означал, что случилось что-то из ряда вон выходящее.

– Господин Озеров, будьте добры, посмотрите, что там стряслось! – раздраженно перебил докладчика Константин. Он не любил сюрпризы.

Озеров вышел за дверь и через несколько секунд вернулся.

– Прибыла графиня Волынская. И просит разрешения войти.

– Так рано! – удивился князь. Он, конечно, помнил об их вчерашнем разговоре, но думал, что это не более чем женская прихоть. И какая дама захочет начинать свой день настолько рано, чтобы полностью одетой и причесанной быть к девяти утра в присутствии. – Пригласите графиню войти!

Мария Волынская появилась в кабинете. Она не вошла, нет – скорее вплыла внутрь. На ней было строгое черное бархатное платье, наглухо закрывавшее грудь и шею, и никаких украшений. Но и эта строгость чрезвычайно шла ей. Волосы были убраны со лба и с висков, зачесаны назад. Никаких кудряшек спереди. Лицо было серьезным, губы сжаты.

– Благодарю вас, ваше высочество, что позволили мне присутствовать и прикоснуться к тайнам государственной политики.

Князь, вставший при ее появлении (остальные присутствующие и до этого стояли), поклонился.

– Прошу вас, графиня. Располагайтесь. Признаться, удивлен вашим ранним визитом.

– Я полагалась на ваше дозволение, и… мне не терпелось вновь вас увидеть, – при этих словах она ласково ему улыбнулась. Князь почувствовал, как в груди потеплело.

– Я тоже очень рад снова видеть вас. У меня совещание. Но мы можем прерваться.

– Ни в коем случае! Я бы не хотела мешать вам. Я тихо посижу в уголке. Не обращайте на меня внимания.

Совещание продолжилось. Удивленные чиновники, правда, украдкой поглядывали на даму в черном. Поза напряженная, собранная, внимательный цепкий взгляд. Похоже было, что она не пропустила ни одного слова из того, что говорилось на совещании. Потом, когда они обсуждали в кулуарах этот визит, кто-то предположил, что дама как-то связана с политикой и является тайным агентом. К слову сказать, подчиненные оказались более проницательны, чем их начальник.

Наконец после докладов о положении Англии, Польши, Турции и Франции чиновники разошлись. Князь приступил к чтению дипломатической почты.

Когда они остались одни, графиня встала и приблизилась к столу. Константин сосредоточенно читал. Она подошла сзади, положила руки ему на плечи. Он вздрогнул.

– Простите, – сказала она. – Я, наверное, мешаю?

– Мне стоит прерваться. Не хотите ли чаю?

– Да, пожалуй, – задумчиво ответила графиня. Со своей позиции она отчетливо видела уголок письма с витиеватой арабской подписью. Оно было третьим в стопке. У Марии было продумано несколько вариантов изъятия этого письма. Первый, и самый простой – просто выкрасть его, пока князь не прочел.

Князь позвонил в колокольчик.

– А что это за письма? – графиня взяла их в руки, и нужное ей тут же пропало.

– Тут есть письмо из Турции. Сдается мне, что в нем нас ждут неприятности. Надо бы его прочесть первым. А где оно? – князь перебрал конверты. Письма не было.

– Да, я заметила, на нем еще печать такая красивая! – Волынская тоже взялась перебирать письма. – Где-то я его видела! Ах, вот оно.

Письмо нашлось. Первый план не сработал.

Принесли чай на подносе. Князь отвлекся. Но просто забрать письмо было уже невозможно.

– Ах, сударь, с вами так замечательно, но я ни в коей мере не хочу отвлекать вас от ваших трудов. Продолжайте, пожалуйста, а я тихонько тут посижу.

Князь вернулся к письменному столу. Держа в руках стакан, Мария не сводила взгляда с письма. Князь вскрыл его и начал читать. Лицо его посерело. Он стиснул зубы. Перечитал письмо еще раз.

– Что случилось? – испуганно воскликнула графиня, легко вспорхнула и со стаканом в руках подлетела к его столу.

– Осторожно! – только успел выкрикнуть Константин, глядя, как Мария Волынская вместе со стаканом падает на его стол.

Письмо турецкого султана оказалось облито чаем. И тут произошло невероятное. Прямо на глазах строчки письма, написанного на плотной гербовой бумаге, стали расплываться и исчезать. За несколько секунд текст письма полностью пропал. Затем начала разлагаться бумага. Князь, оцепенев, смотрел на то, как добротная гербовая бумага превращается в жалкие грязные обрывки. Письмо было уничтожено.

Некоторое время Константин, ошеломленный произошедшим, продолжал стоять неподвижно, потом поднял голову и посмотрел на графиню. На ее лице была написана скорбь. Она сцепила руки в мольбе и готова была заплакать.

– Вы теперь не простите меня никогда!

– О Боже! Что вы натворили!

– Я… я не нарочно! – графиня закрыла лицо руками и отвернулась. Плечи сотрясались от рыданий.

Князь стоял, раздираемый яростью от произошедшего и жалостью к любимой женщине.

Удивительно было еще и то, что больше ни одна бумажка на столе не пострадала. Чай вылился точно на это письмо, все остальное оказалось аккуратно сдвинуто в сторону.

Некоторое время в кабинете стояла тишина, прерываемая только тихими рыданиями графини. Потом она повернулась к нему, ее заплаканное лицо сияло нездешним светом.

– А давайте, этого письма не было, а? Вы не получали его – оно пропало по дороге.

– Сударыня, я не могу. Это преступление – уничтожать дипломатическую переписку. Это может иметь огромные последствия.

– В том письме было что-то нехорошее. Я видела, как вам больно было его читать. Я обычно сжигаю письма, которые мне неприятны.

– Да, но это официальное письмо из Турции! Оно оскорбительно. Необходимо принять меры! Я должен доложить государю императору, и он, скорее всего, сочтет нужным послать туда наши войска.

– Хорошо. А вдруг те, кто его написал, уже передумали. А из-за этого погибнут люди. Наши, русские люди. Ну и турки, конечно. Причем что-то мне подсказывает, что это будут совсем не те турки, которые послали это гадкое письмо.

– Ваши слова, сударыня, наивны и несостоятельны.

– Возможно. А скажите мне, тогда, кто автор этого письма?

– Турецкий султан Абдул-Азиз.