Мечтают ли андроиды об электроовцах? - Филип Дик

– Дай-ка посмотреть, – протянула руку Прис.

– Не болтайте, когда по телевизору Бастер, – возмутился Рой Бейти.

– Я никогда не видела пауков. – Прис крутила аптечный пузырек, с интересом рассматривая плененное там существо. – А ног-то у него, а ног-то. Ты не знаешь, Джей-Ар, зачем ему столько ног?

– А так уж они, пауки, устроены, – сказал все еще не пришедший в себя, задыхающийся от счастья Изидор. – У них всегда восемь ног.

– А ты знаешь, Джей-Ар, что я думаю? – спросила, поднимаясь со стула, Прис. – Я думаю, что ему совсем и не нужно столько ног.

– Восемь? – переспросила Ирмгард Бейти. – А почему бы ему не обойтись четырьмя? Отрежь четыре, и мы посмотрим. – Она достала из сумочки острые блестящие маникюрные ножницы и передала их Прис.

Джона Изидора охватил ужас.

Прис отнесла пузырек на кухню, открыла его и вытряхнула паука на столик, за которым Джон Изидор обычно завтракал.

– Скорее всего, он будет тогда бегать чуть медленнее, – сказала она, – но здесь все равно нету вокруг никаких мошек, так что ему и так, и так умирать с голоду.

И взялась за ножницы.

– Пожалуйста, – сказал Изидор.

– Он что, что-нибудь стоит?

– Не уродуйте его, – взмолился Джон Изидор. Взмолился чужим, визгливым голосом.

Быстрый щелчок ножниц, и Прис отхватила одну из ног паука.

В гостиной на экране телевизора продолжался долгожданный репортаж.

– Посмотрим, к примеру, с большим увеличением на часть заднего плана, – говорил Дружище Бастер. – Вот это и есть то самое небо, которое вы обычно видите. Сейчас я попрошу Эрма Параметра, который возглавляет нашу исследовательскую группу, подробно рассказать о своем, без преувеличения можно сказать, сотрясающем основы мира открытии.

Придерживая паука краем ладони, Прис отстригла ему еще одну ногу. И улыбнулась.

– Тщательные лабораторные исследования увеличенных фрагментов видеоизображения, – говорил по телевизору какой-то другой, новый голос, – с ясностью показали, что серое небо и заметная при дневном освещении луна, на фоне которых двигается Мерсер, не просто неземные – они ненастоящие.

– Ты все пропустишь! – сказала появившаяся в дверях Ирмгард. Затем она увидела, что делает Прис, и добавила: – Это может и подождать, а он говорит такие важные вещи. Теперь нет никаких сомнений, что все, что мы уже давно подозревали…

– Потише, – прикрикнул на нее Рой Бейти.

– …чистая правда, – закончила Ирмгард.

– Так называемая луна нарисована, – говорил телевизор. – На сильных увеличениях, одно из которых вы сейчас видите, явственно заметны мазки кисти. Имеются также серьезные указания на то, что чахлые растения и пересохшая бесплодная почва – а возможно, даже и камни, бросаемые в Мерсера предполагаемыми, никогда не видимыми врагами, – равным образом сфальсифицированы. Более чем вероятно, что все эти якобы камни изготовлены из некоего мягкого пластика и никого не могут поранить.

– Иными словами, – вмешался Дружище Бастер, – Уилбур Мерсер ничуть не страдает.

– В конечном итоге, мистер Бастер, – продолжил глава исследовательской группы, – нам удалось обнаружить бывшего голливудского специалиста по особым эффектам мистера Уэйда Коро, каковой и заявил, основываясь на своем многолетнем опыте, что так называемый Мерсер – это попросту какой-то мелкий актер, шагающий по установленной в звуковом павильоне декорации. Более того, Коро даже взял на себя ответственность заявить, что он узнаёт использованный при съемках звуковой павильон как тот, который был в свое время построен для некоего мелкого, давно уже отошедшего от бизнеса кинопродюсера – на него Коро неоднократно работал несколько десятков лет тому назад.

– Одним словом, – подытожил Дружище Бастер, – у него нет практически никаких сомнений.

К этому моменту Прис отстригла пауку и третью ногу; он жалко ковылял по кухонному столику, пытаясь найти себе путь к свободе. Пытаясь – и не находя.

– Честно говоря, – говорил сухой, педантичный голос, – мы сразу же поверили Коро, а потому не пожалели времени на изучение фотографий актеров, использовавшихся на эпизодических ролях в старой, ныне не существующей голливудской кинопромышленности.

– И вы нашли…

– Слушайте, слушайте, – сказал Рой Бейти. Ирмгард не отрывала глаз от экрана, и даже Прис временно перестала калечить паука.

– Изучив тысячи и тысячи фотографий, мы остановили свое внимание на одном очень старом теперь актере по имени Эл Джарри, который сыграл ряд эпизодических ролей в довоенных фильмах. По последним имевшимся данным, Джарри проживал в городке Истхармони, штат Индиана, на Ларк-авеню. Мы послали туда нашу техническую команду, и сейчас я попрошу одного из членов этой команды описать то, что они увидели.

Несколько секунд тишины, а затем новый голос, столь же тусклый и невыразительный:

– Найденный нами дом представлял собой ветхую развалюху и располагался на самой окраине города, где в настоящее время никто, кроме самого Джарри, уже не живет. Хозяин дома, ни секунды не задумываясь, пригласил нас в свою кошмарно захламленную, проплесневелую, насквозь пропахшую затхлостью гостиную, и я тут же при помощи телепатических средств просканировал его мозг, столь же забитый всяким мусором, как и гостиная.

– Слушайте, слушайте, – сказал Рой Бейти, нетерпеливо ерзавший на самом краешке стула.

– Я выяснил, – продолжал техник, – что этот старик получил приглашение от некоего анонимного, никогда им не виденного продюсера и снялся в серии пятнадцатиминутных видеороликов. Как мы и предполагали, «камни» были изготовлены из мягкого резиноподобного пластика, неоднократно проливавшаяся «кровь» была попросту кетчупом, и единственным страданием, – говоривший негромко, благопристойно хохотнул, – выпавшим на долю мистера Джарри, была необходимость по многу часов подряд обходиться без виски.

– Эл Джарри, – сказал Дружище Бастер, чье лицо вновь появилось на экране. – Старик, который даже в лучшие свои времена не был способен ни на что достойное нашего – или хотя бы его собственного – уважения. Эл Джарри сделал фантастически скучный, монотонный фильм, даже серию таких фильмов, для кого-то, кого он и тогда не знал, и по сю пору не знает. Среди приверженцев мерсеризма бытует мнение, что Уилбур Мерсер не является человеком и что он – некая высшая сущность, пришедшая на Землю неизвестно откуда, возможно – с другой звезды. Ну что ж, в каком-то смысле они правы. Уилбур Мерсер не только не является человеком, но и вообще не существует. Мир, по которому он карабкается, представляет собою грошовую, заурядную голливудскую декорацию, выброшенную на помойку много лет тому назад. Но вот кто организовал это надувательство, распространил его на всю Солнечную систему? Задумайтесь об этом, ребята.

– Да нет, нам этого не узнать, – пробормотала Ирмгард.

– Да нет, мы никогда этого не узнаем, – сказал Дружище Бастер. – И мы никогда не поймем, какую цель преследует это мошенничество. Да, ребята, именно мошенничество. Весь мерсеризм – сплошное мошенничество.

– А я думаю, что никаких секретов здесь нет, – сказал Рой Бейти. – Все вполне очевидно. Мерсеризм появился…

– Но вы все-таки задумайтесь, – продолжал Дружище Бастер. – Задайтесь вопросом, как именно влияет мерсеризм на людей – если верить мерсеритам, они испытывают…

– Все дело в этой самой эмпатии, – сказала Ирмгард.

– …так называемое слияние. Миллионы обитателей Солнечной системы сливаются в некое единство, единство, легко управляемое телепатическим голосом «Мерсера». Обратите на это внимание. Какой-нибудь амбициозный политик с замашками Гитлера…

– Нет, все-таки это эмпатия, – упрямо повторила Ирмгард. Сжав кулаки, она бросилась на кухню, к Изидору. – Ведь точно же это просто способ доказать, что люди могут что-то такое, что недоступно нам? Потому что без этого мерсеровского слияния нам оставалось бы только верить вам на слово, что вы испытываете эту свою эмпатию, это общее групповое переживание. Так как там паук? – Она наклонилась над плечом Прис.

Щелкнув ножницами, Прис отхватила еще одну паучью ногу.

– Теперь четыре, – сказала она и слегка подтолкнула паука пальцем. – Не хочет ходить. Но я точно знаю, что он может.

В дверях появился сияющий, чуть не приплясывающий от радости Рой Бейти.

– Наконец-то Бастер сказал это во всеуслышанье. «Весь мерсеризм – сплошное мошенничество». Все это сострадание – сплошное мошенничество.

Он подошел и с любопытством уставился на паука.

– Совсем не хочет ходить, – пожаловалась Ирмгард.

– Ничего, сейчас он у меня забегает.

Рой Бейти вынул спичечную коробку и чиркнул спичкой.

– Ну вот! – возликовала Ирмгард, когда паук начал суматошно отползать от приближающегося пламени. – Я же говорила, что он может ходить и на четырех ногах. Да что это с тобой? – удивилась она, взглянув на Изидора. – Ты же ничего не потерял, мы заплатим тебе… как оно там?.. ну, то, что написано в каталоге «Сидни». Не надо делать такую кислую физиономию. Или ты это из-за Мерсера, из-за того, что они там узнали? Да отвечай ты, в конце концов!