Большой куш - Корецкий Данил Аркадьевич

– Я бы с удовольствием вам помог, – прочувствованно сказал Степанов. – Но посудите сами: как можно найти людей, без адреса и фамилий? Где их искать?

– Но вы же полиция! А они недавно переехали, и имена известны. Вы преступников находите, о которых вообще никто ничего не знает! – Минеев умоляюще прижал руки к груди. На пальце у него блестел массивный желтый перстень. – А я поэт! Мне Саша обещал помочь с публикацией, и я как раз написал замечательные стихи! Вот послушайте!

Он вскочил и, жестикулируя, с надрывом прочел:

Есть в штанах у солдата заветное место, Где он свято хранит, не боясь никого. Это место – карман, и в нем фото невесты Что в далекой Москве ожидает его!

Минеев перевел дух, вопросительно глядя на оперативника.

– Ну, скажите, ведь правда, хорошие стихи?

– Да, очень хорошие, – Степанов не сводил взгляда с перстня. – Это золотой?

– Что? А-а-а… Да. Купил случайно, и очень дешево. Вам правда понравились?

– А можно посмотреть поближе? Ну, перстень?

– Можно… – явно удивленный поэт легко снял украшение, протянул. – Но дело не в этой цацке. Дело в стихах… И для меня очень важно найти Сашу…

– Я понимаю, я понимаю, – рассеянно проговорил Степанов, рассматривая перстень.

Тяжелый, с монограммой: переплетенные буквы «И» и «Б». Не может быть! Неужели ему выпала редкая шальная оперская удача?!

– А где вы его купили? За сколько?

Посетитель пожал плечами.

– Я ведь таксистом работаю. За стихи денег не платят, вот и приходится выкручиваться… А тут взял двух пассажиров на Левом берегу, один мне и предложил. Вещица красивая, солидная, а главное – очень дешево: всего за тридцать тысяч! Я посмотрел – проба имеется, заехал домой за деньгами и купил. Потом носил к ювелиру, он сказал тысяч за сто пятьдесят легко продать можно, а вообще-то он больше стоит…

– А когда это было? Ну, купили когда?

– В субботу, двенадцатого. Я точно запомнил, потому что накануне машину из ремонта забрал…

Бэтмэн чуть не подскочил на месте. Точно! Именно в этот день на базе отдыха «Победа» убили Золотого!

– А как выглядели эти пассажиры?

– Товарищ полицейский, при чем здесь мои пассажиры?! – возмутился посетитель. – Я же за другим пришел! Прошу моих знакомых найти. Для меня это вопрос жизненной важности! Ведь Саша и по радио выступал, и в газете заводской печатался! Если он меня введет в мир искусства, я прославлюсь, и у меня начнется совсем другая жизнь! Я стану знаменитым!

Будущий знаменитый поэт прижал руки к груди и смотрел умоляюще.

– Помогите мне найти Сашу! Имя известно, и то что недавно переехал, известно! Можно проверить всех переехавших и найти Сашу! Вам это раз плюнуть!

– Слушай, поэт, у меня знакомый – редактор программы «Культура» на телевидении, – сказал Степанов. – На областном телевидении! Это тебе не какая-то газетенка! И я тебя с ним сведу, причем не просто сведу, а попрошу тебе помочь!

– Правда? – радостно воскликнул Минеев. – Так меня по телевизору покажут?

– Может, и покажут! Только сейчас расскажи все, о чем я спрашиваю.

– А не обманете? Вдруг никакого редактора нет?

Степанов достал телефон, набрал номер, включил громкую связь. Редактор был. Два года назад он проходил свидетелем по делу о бандитской перестрелке в ресторане «767». «Американцы» охраняли его во время следствия и судебного процесса, и он был им искренне благодарен.

– Здравствуй, Валентин! У меня тут ценный свидетель, а к тому же неплохой поэт, вот читал свои стихи – складные вроде… Ты можешь его продвинуть? Ну, народное признание и все такое?

– Конечно! Мы начинаем проект «Самородки из народа». Выступит, почитает стихи, зрители его оценят по телефону…

Минеев слушал и счастливо улыбался, настроение у него сразу изменилось.

– Молодые ребята, в кепках. Но такие… Крутые. Вроде улыбаются, а от них, как бы это сказать… Страхом веет. Как от волков. В любой момент могут в глотку вцепиться!

– Ладно, сейчас давай фотографии покажу. Куда отвез их, помнишь?

– Конечно! На Пушкинской, в конце, старый дом. Но квартиру не знаю.

– Ничего, дом покажешь, а там мы разберемся…

* * *

Хвосты приняли решение не убивать никого просто так. Но когда уже есть привычка к убийству, то оно совершается само собой даже тогда, когда его не планируешь. На этот раз жертвой стал их хозяин Андрей Алкаш. Он ворвался в квартиру возбужденный, с разорванным воротом рубахи и набухающим синяком под глазом.

– Ребята, меня ограбили! Перстень ваш отняли! Я не виноват, я все сделал, как сказали…

Братья вскочили, как тигры, в клетку к которым бросили ягненка.

– Ты что гонишь, козлина?! Совсем оборзел?! Бабки давай!

– Все сделал по-вашему… Пошел на плешку к коллекционерам, предложил, нашел покупателя. А он завел меня в кусты, там еще один нарисовался… Дали под глаз, забрали и убежали… Знаете, как больно?

– Сейчас узнаешь, как больно бывает! – младший Хвост с размаху ударил Андрея в лицо, потом ногой в живот, а когда тот согнулся – добавил кулаком по затылку. Тот упал, с трудом поднялся, размазывая кровь по лицу.

– За что? Я же ни при чем! Вы этих уродов ловите и спрашивайте!

– Да ты сам урод последний! Алкаш долбаный, ты нас без денег оставил! – взревел старший Хвост и, схватив со стола нож, без всяких предупреждений или дополнительных угроз, всадил ему в сердце. Андрей захрипел, скорчился и повалился на пол. Потертая деревянная рукоятка торчала из желтой майки, вокруг расплывалось красное пятно.

– Ну вот! – Хвосты посмотрели друг на друга. – Опять!

– Да-а, – сказал Сергей и вытер руки о штаны. – Но ты же видел, он сам напросился!

– Видел, – криво усмехнулся Николай. – Зачем ты нож схватил? Отмудохали бы так до полусмерти…

– Зачем, зачем… Нож мне сам в руку прыгнул. И пыранул я его на автомате…

– Ну, и что теперь будем делать? Может, пора дергать из города?

– Рано еще… У нас дела не закрыты. Надо здесь еще несколько дней перекантоваться, иначе нас спалят.

– А с этим что делать? Сейчас жарко, уже завтра вонять начнет…

– Этого надо вывезти куда-нибудь, – сказал Сергей, одеваясь. – Замотай его какими-то тряпками. Сейчас пойду, неприметную тачку угоню, как стемнеет, вытащим…

– Хорошо, – кивнул младший брат.

* * *

Минеев нашел нужный дом почти сразу. Это был старое кирпичное здание, которое давно подлежало сносу, но продолжало стоять, покрываясь новыми трещинами и теряя кирпичи из фасада. Рамы перекосились, окна замутились пылью и грязью.

– Вон туда они вошли, – показал Минеев. – Я вам еще нужен?

– Да нет, езжай пока, – рассеянно сказал Степанов, нащупывая пистолет под мышкой. Он уже думал совсем о другом.

– А насчет стихов как же?

– Я ж тебе дал телефон. Позвонишь, скажешь, что от меня. Человек в курсе, при тебе разговаривали.

«Американцы» вышли из такси и направились к дому. Следом подъехал зеленый микроавтобус с красной надписью «Аварийная» поперек кузова. Но дверцы не открывались: сидящие внутри ждали сигнала.

«Американцы» зашли в подъезд. Здесь сильно пахло мочой – то ли кошачьей, то ли человеческой. Васильев постучал в большую, изъеденную временем дверь справа. Открыла толстая, неопрятная женщина в халате, испачканном какими-то жирами.

– Где тут у вас живут два парня? В кепках ходят.

Она перевела взгляд с Васильева на Степанова и обратно.

– А вы кто?

Степанов показал удостоверение.

– Наверху они, на втором этаже, над нами. У Андрюшки-пьяницы, – сказала женщина и быстро захлопнула дверь.

Васильев достал телефон, набрал номер.

– Работайте! Второй этаж, справа.

Дверцы «Аварийной» распахнулись, наружу выскочили шесть громоздких фигур в касках, тяжелом снаряжении и с автоматами наперевес. Один остался под окном, остальные вбежали в подъезд и принялись быстро, но стараясь производить как можно меньше шума, подниматься по стоптанным каменным ступеням. На нужной площадке изготовились, тяжелый молот ударил в древнюю дверь, сразу вышибив замок.