Только тишина - Богдан Петецкий

Просеку он преодолел быстро, до самого конца. Свернул влево и двинулся дальше, параллельно уже недалеким конструкциям города, постоянно придерживаясь леса. Ног не жалел. Так что мне не приходилось особенно маскироваться. Я держался на почтительном расстоянии. Останавливаясь, ни разу не услышал его шагов. Лес был мертв. Если не считать движения ветвей в вышине. И тишины.

С того момента, как я прицепил передатчик к рукаву его куртки, прошло сорок минут. При таком темпе, беря приблизительно, четыре километра. Даже если отсчитывать от выхода просеки к городу. Неплохо. Холм, на котором я его встретил, давно остался позади.

Неожиданно послышался какой-то звук. Я замер и затаил дыхание. Ничего. Слева, на расстоянии вытянутой руки, едва заметный ствол старого дерева. Листья нижней ветки касались моего лица. Они были влажные и холодные. Я напряг зрение. В трех-четырех метрах перед собой различил заросли травы. Дальше чернела монолитная стена. Я знал, что если сделаю шаг вперед, то трава тоже сдвинется. Из этого вытекало только то, что я еще не достиг места, в котором трава кончалась.

Звук повторился. На этот раз мне удалось по крайней мере установить направление. Примерно половина ближайшего поросшего лесом склона. Не слишком громкий окрик кого-то, кто стоит на противоположной стороне, в настоящих горах. Человеку пришлось бы хорошо поработать ногами, чтобы добраться туда за два-три часа.

И все же оклик этот сказал мне о многом. Достаточно, чтобы рука моя скользнула к излучателю… Если услышу ответ…

Тишина. Со всем, что ей сопутствует. Кроме этого зова. Он шел оттуда. Из того леса. Из мрака передо мной.

Я поглядел на экранчик. Он отдалился. По крайней мере, на четыреста метров. Если не на полкилометра.

Я осторожно отвел ветку от лица и двинулся дальше. Мне казалось, что трава у меня под ногами пищит, как мышь, на которую наступили. Почувствовал теплую влажность на шее.

Нервы, — сказал себе. — В самое подходящее время.

Тем не менее следующий десяток метров прокрался на цыпочках.

Передо мной стало светлее. Я выбрался на небольшую полянку, с трех сторон окруженную лесом, а с четвертой замыкаемую буйным, разросшимся кустарником. Пеленг показывал прямо, но я предпочитал придерживаться линии деревьев.

Я был примерно на середине полянки, когда краем глаза уловил вспышку. Замер как вкопанный. Мгновением спустя, выставив перед собой левую руку, я обошел вокруг ствола ближайшего дерева. И только теперь начал разглядывать то место, где только что что-то блеснуло.

Я прождал добрые пять минут, прежде чем свет появился снова. Дальше, чем я предполагал. Источник его оставался скрытым, видны были лишь отблески на мокрых листьях.

Я проверил по экранчику. С чем и мог себя поздравить. Поскольку знал об этом с первой минуты. Кто-то светил там, куда пошел Гумми. То ли неожиданно обнаружил, что стемнело. То ли решил поискать сокровища. Что поделаешь, если, выходя с базы он не прихватил с собой фонарика. А при себе у него не было ничего, не считая носового платка. И моего передатчика.

Я стоял возле того дерева до тех пор, пока не почувствовал струйки пота на теле. На этот раз холодные как лед. Руки у меня одеревенели. По спине раз за разом пробегали мурашки.

Я пойду туда. Хотя бы потому лишь, что это — единственное, что мне остается делать. Причина достаточно убедительная. Даже Тарроусен не нашел бы слабого пункта в моих рассуждениях.

Это не значит, что мне следует идти сразу же за ним. Не думаю, что я ему обязан настолько, чтобы что-либо облегчать. Он и без того кое-в-чем меня превосходит. По крайней мере, в информированности.

Я надвинул капюшон на лицо и приподнял куртку так, чтобы ее воротник прикрыл мне рот. Под плечи подложил плоскую коробку энергобатареи. Теплей мне от этого не сделалось. Но, по меньшей мере, я перестал пропитываться влагой.

Я выждал около часа. Лишь когда над лесом выдвинулся рог лунного серпика, я отыскал взглядом характерные деревья и неровности грунта там, откуда бил свет. Это, все, что я мог сделать, чтобы отыскать нужное место, когда подойду с противоположной стороны.

Я обогнул полянку, после чего направился в сторону города. Выбрался на свободное пространство и двинулся дальше параллельно лесу. Два или три раза приостановился, поддавшись иллюзии, что вижу выход какой-то старой то ли дороги, то ли просеки. Но не удалился еще достаточно, чтобы подобраться к Гумми с тыла.

Когда я решил, что могу снова изменить направление и начать взбираться по склону, то заметил, что сигнал на экранчике выглядит иначе, чем раньше. То ли передатчик лежал брошенным на траву, то ли куртка вместе со своим хозяином добралась до желанной цели. Этот вопрос я мог оставить и неразрешенным. Он в любом случае ничего не менял.

Я помнил достаточно хорошо расположение деревьев в том месте, где кто-то подсвечивал себе фонариком. Что из того, что на моем пути не было ни одной возвышенности, откуда можно было бы охватить глазами более широкое пространство. Я и дальше был вынужден руководствоваться оранжевой нитью. Направление, которое она указывала, более-менее соответствовало тому, что я запомнил. В конце концов, я все-таки решил вскарабкаться на какое-нибудь дерево, растущее в отдалении от остальных.

Я высмотрел словно бы след дороги между ближайшими деревьями и направился в ту сторону. Обогнул несколько разросшихся кустов и неожиданно почувствовал под ногами плоскую, твердую поверхность. Я ступил посильнее. Дерево. Но не брошенные когда-то, много лет назад, доски. Скорее, сбитое из них покрытие, или крыша убежища, укрывшегося под землей.

Я напряг зрение и разглядел перед собой что-то вроде узкого помоста. Не раздумывая, шагнул вперед. Мои шаги отозвались неожиданно громким эхом. Теперь у меня под ногами был лишь тонкий слой деревьев. Помост поднимался и шел дальше над землей.

Я остановился и в ту же долю секунды опять заметил свет. Ближе. Так близко, что я невольно ухватился за излучатель. Хотел скрыться за стволом и чуть было не полетел на землю. Деревянный тротуар висел тут примерно на половине высоты деревьев, прикрепленный к ним стальными скобами.

Я нацелился глазами на то место, где только что видел свет, и ждал. Минуту, две, три…

Меня заморозило дуновение ледяного ветра. По спине прошла дрожь.

Осторожно, подгибая ноги в коленях, я двинулся дальше. Прошел несколько, потом несколько десятков деревьев, петляя между ними так, как шел помост, прежде чем сориентировался, что он образовывает тесную дугу. Потом справа от меня образовался просвет. Я сделал еще перу шагов — и внезапно снизу ударил поток ослепительного, белого света. Я отскочил назад и упал на колени. Притаился.