Девятый император - Андрей Астахов

– Я запомню, – ответил Ратислав.

– Запомни и соблюдай их, когда возьмешь в руки оружие. И тогда я буду гордиться тем, что первым поведал тебе эти правила…

Уже лежа в постели Хейдин вспоминал этот разговор. А еще он почему-то вспомнил своих мальчишек из Виана – бедняги, кто теперь учит их владеть мечом, кто рассказывает им о подвигах героев древности? Хейдин вдруг отчетливо вспомнил их лица. Все оборачивается так, что он нескоро увидит и тощего Йота, и рыжего Уго, и курносого Альмера, и нахального Роя. Увидит ли вообще? Его фехтовальный зал наверняка придет в запустение, и в деревне Виан появятся новые развлечения…

Из угла горницы раздался хруст – невидимая мыть точила деревяшку. В окошки падал лунный свет. Хейдин вздохнул. Странная все-таки у него судьба. Детство он провел в бедности в маленьком городке Гилларен на юге Ортланда. У рода ди Варсов были длинные и громкие имена, но тощие кошельки. Юность Хейдина прошла в скитаниях по крепостям и гарнизонам, где лаэданские дворяне высокомерно называли его рутаном и язычником, где было много отупляющей скуки и очень мало по-настоящему светлых дней. Была любовь к Мело, подобная яркой вспышке, – единственное настоящее чувство в его жизни. Еще лица и имена боевых товарищей, их Хейдин часто вспоминал все последние годы. А больше ему и вспомнить-то нечего. Кровавые битвы, лишения, ранения, неблагодарный тяжелый труд не стоят того, чтобы о них помнить.

Судьба никогда не давала ему того, чего он желал. Он не стал богатым, у него нет своего дома и семьи, нет детей. Но сегодня в глазах Липки он увидел то, что давно уже считал для себя недостижимым. Может быть, это последняя возможность, которую ему дают боги. И ему надо решиться. Сказать Липке о том, что он…

– Старый дурак, – прошептал по-ортландски Хейдин.

Она молодая и красивая девушка. Она часть этого мира, который совсем не похож на мир Хейдина. Она заслужила счастья и любви. И еще, Ратислав любит ее. Нужно быть законченным ослом, чтобы в его годы набиваться в женихи к молоденькой, не думая о том, каково ей будет с ним в будущем.

Мышь в углу снова захрустела, заскреблась по бревнам венца. Хейдин повернул голову, пытаясь разглядеть беспокойного грызуна, но в темном углу ничего не было видно. Спать Хейдину расхотелось совершенно. Он повернулся на другой бок, чтобы устроиться поудобнее – и вздрогнул. Рядом с его постелью стоял Зарята.

Мальчик был в одной рубашке. Хейдин не заметил, когда Зарята успел слезть с печки, на которой спал вместе с Липкой – он возник у постели ортландца внезапно, как привидение. Лунный свет падал мальчику в лицо, и Хейдина ужаснула эта жуткая маска, навечно надетая огнем на ребенка. Мало того, что пламя когда-то покрыло безобразными рубцами лицо Заряты, превратив нос в бесформенный бугор, губы – в какую-то щель, напоминающую пасть ящерицы. Оно лишило мальчика волос и ушных раковин, и это зрелище заставило сердце Хейдина сжаться от боли. Хейдин подумал, что боль от ожогов, какой бы мучительной она ни была – ничто по сравнению с несчастьем всю жизнь носить эти шрамы и оставаться вечным изгоем, потому что люди всегда будут сторониться его, избегать его, бояться его, напуганные его уродством. И счастье мальчика, что он пока этого не сознает.

– Я хочу говорить с тобой, – сказал Зарята.

Сказал ли? Хейдин вдруг понял, что мальчик разговаривает с ним, не произнося ни звука. Слова Заряты отчетливо прозвучали в его сознании, но не в ушах.

– Ты почему не спишь? – шепнул Хейдин, поднявшись на локте.

Он сделал это для того, чтобы убедиться, что сам не спит. Мышь в углу затихла. Его шепот, в отличие от слов Заряты, она услышала.

– Я ждал тебя, – сказал мальчик. – Я знаю, кто ты и кто тебя прислал. И я очень рад тебе. Ты успел вовремя.

– Ты сын Ялмара, императора Лаэды?

– Тебе не обязательно говорить со мной. Просто подумай о том, что ты хочешь мне сказать, и я пойму тебя.

– Ты сын Ялмара, так ведь? И ты умеешь читать мысли?

– Сын Ялмара. Императора? – Мальчик склонил голову набок. – Пожалуй. Я был им когда-то. Я хорошо помню, что меня называли «принц Дана». Я помню папу и маму. Но потом была болезнь. Кажется, меня пытались лечить. Я лежал в какой-то большой комнате, и мне было очень-очень холодно. Я видел над собой бледные лица. А потом я вдруг перестал видеть вовсе. Стало темно, и я перестал быть принцем.

– Ты принц Дана, сын императора Лаэды, – подумал Хейдин, всматриваясь в мальчика. – Ты должен это помнить. Твоего отца убили, и тебя прятали скроллинги, Воины Свитка. Да, ты очень тяжело заболел. Риман ди Ривард, глава скроллингов, исцелил тебя. А потом тебя отправили в этот мир, где тебя нашли Липка и ее мать Ясениха.

– Может быть, – сказал Зарята. – Я плохо помню, что было со мной в первые дни, когда я оказался в этой стране. Я почти два года жду, когда за мной придет мой отец.

– Увы, бедный принц, твой отец не сможет прийти за тобой. Он умер.

– А ты?

– Должен разочаровать тебя, но я не твой отец. Я простой воин, посланный скроллингами помочь тебе вернуться в твой мир.

– У тебя в рукояти меча есть одна вещь. Рог дракона.

– Откуда ты знаешь? – Хейдин не мог скрыть изумления, так его поразили слова мальчика.

– Я не знаю, я чувствую это.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Ты не простой воин, Хейдин. Ты Воин-Дракон. Избранный воин. Когда-то в древние времена драконы, самая могучая раса, нуждались в посредниках между своим племенем и людьми. Они выбирали среди людей тех, кто подходил им и брали себе на службу. Таких воинов драконы считали своими братьями.

– Откуда ты это знаешь, принц?

– Это знание пришло ко мне само. Я не могу объяснить тебе его источник. Но сейчас мы говорим о другом. Мне нужен не воин, Хейдин. Мне нужен отец. Я ведь еще совсем ребенок.

– Могу ли я стать твоим отцом, принц? Это было бы, – Хейдин долго подыскивал нужное слово, – не совсем правильно.

– Почему?

– Я всего лишь бедный воин-язычник, а ты высокородный принц, наследник лаэданского императора и будущий правитель огромной империи.

– Почему ты себя так низко ценишь, Хейдин?

– Я? – Хейдин растерялся. – Я просто стараюсь трезво смотреть на мир и на самого себя.

– Значит, ты не хочешь быть моим отцом, – в голосе Заряты прозвучало разочарование. – Ладно, я не в обиде. Но если не хочешь быть им по-настоящему, давай пока просто поиграем. Ты будешь как бы мой отец, а я – как бы твой сын. Согласен?

– Согласен, – почти сразу ответил Хейдин. – Игра так игра. Только будет ли довольна нашей игрой твоя сестра?

– Я думаю, она в тебя очень-очень влюблена, – сказал мальчик. – Только Липка не моя сестра. Она просто очень хорошая и добрая девушка, которая обо мне заботится. Если ты не женишься на ней, Хейдин. то я обязательно женюсь на ней, когда вырасту. Моя сестра еще не встретилась со мной. Но она скоро найдет меня, как уже нашел ты. Она тоже прошла через Круг.