Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— И тогда… — в темноте собственный голос казался Гермионе чужим, — вы оставили своих друзей там, где они будут в безопасности, и попытались напасть на Тёмного Волшебника в одиночку?

— Вообще-то, нет, — ответил профессор Квиррелл. — Я оставил попытки быть героем и ушёл заниматься более приятными делами.

— Что? — машинально воскликнула Гермиона. — Но ведь это чудовищно!

Профессор Защиты оторвал взгляд от неба и посмотрел на неё. Девочка увидела, что он улыбается… по крайней мере, половина его лица улыбалась.

— Мисс Грейнджер, вы собираетесь сообщить мне, что я ужасный человек? Наверное, так и есть. Но тогда те люди, которые никогда даже не пытались быть героями, ещё хуже? Если я, как и они тогда, ничего не стал бы предпринимать, стали ли бы вы думать обо мне лучше?

Гермиона открыла рот и обнаружила, что ей снова нечего сказать. Перестать быть героем было неправильно, нельзя вот так просто взять и уйти, но она не могла сказать, что все, кто не был героем, были просто ничем — это мышление в стиле Квиррелла...

Улыбка — или полуулыбка — исчезла.

— С вашей стороны было глупо, — тихо произнёс профессор Защиты, — ожидать длительной благодарности от тех, кого вы пытались защитить, когда назвали себя героиней. Точно так же, как и ожидать, что тот человек будет продолжать оставаться героем, точно так же, как и назвать его чудовищем за то, что он остановился, когда тысячи других не пошевелили и пальцем. От вас ожидали, что вы должны драться с хулиганами. Это было платой, которую вы обязаны отдать, и её принимали с королевским снисхождением, и кривились из-за малейшей вашей задержки. И я готов поспорить, вы уже стали свидетельницей того, как их любовь развеялась пылью на ветру, лишь только связь с вами вошла в противоречие с их интересами...

Профессор Защиты медленно выпрямился, повернулся и внимательно посмотрел на неё.

— Но вы не обязаны быть героем, мисс Грейнджер, — сказал профессор Квиррелл. — Вы можете остановиться в любой момент.

Эта мысль…

...приходила к ней и раньше, несколько раз за последние два дня.

Люди становятся теми, кем им суждено быть, делая то, что правильно, говорил ей директор Дамблдор. Проблема в том, что тут было два разных правильных пути. С одной стороны, она считала, что правильно будет оставаться героиней и не покидать Хогвартс — она не понимала, что тут происходит, но героини просто так не убегают.

И был ещё голос здравого смысла, голос школьных плакатов, предупреждающих не брать конфеты у незнакомцев, который говорил, что маленькие дети никогда не должны оставаться в опасности, с опасностями должны иметь дело взрослые. И это тоже было правильно.

Гермиона Грейнджер стояла на балконе, смотрела на силуэт профессора Квиррелла, очерченный светом появившихся звёзд, и не понимала. Она не понимала, как профессор Защиты может смотреть на неё с беспокойством на лице. Она не понимала отголоска боли, который уловила в его голосе. Она не понимала, зачем ей всё это говорят.

— Я ведь вам даже не нравлюсь, профессор, — сказала Гермиона.

Слабая улыбка мелькнула на лице профессора Квиррелла.

— Полагаю, я мог бы продолжать распространяться по поводу того, как я рассержен, что это происшествие отняло моё ценное время и прервало мои уроки Защиты. Но основная причина в том, мисс Грейнджер, что вы — моя ученица. Пусть у меня и было много других профессий, но я думаю, что в Хогвартсе я проявил себя хорошим учителем, не так ли? — внезапно глаза профессора Квиррелла показались очень усталыми. — Как ваш учитель, я советую вам рассмотреть другие варианты карьеры. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то ещё шёл по моему пути.

Гермиона сглотнула. Она никогда не видела и не воображала себе эту сторону профессора Квиррелла, и это нарушало её представления о нём.

Профессор Квиррелл наблюдал за ней ещё несколько мгновений, а затем снова повернулся к звёздам. Когда он заговорил, его голос звучал тише:

— Кто-то в Хогвартсе выбрал вас своей мишенью, мисс Грейнджер, и я не могу защитить вас чарами, как я защитил мистера Малфоя. Директор сделал это невозможным, по причинам, которые он считает разумными. Я знаю, легко полюбить Хогвартс — я и сам его люблю. Но во Франции к Древнейшим Домам относятся иначе, чем в Британии, и, думаю, Шармбатон отнесётся к вам благосклонно. Что бы вы там не воображали на мой счёт, я клянусь, что, если вы попросите меня обустроить ваше безопасное пребывание в Шармбатоне, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы проводить вас туда.

— Я не могу просто… — сказала Гермиона.

— Можете, мисс Грейнджер, — теперь бледные голубые глаза пристально смотрели на неё. — Что бы вы ни хотели сделать со своей жизнью, вы уже не сможете достичь этого в Хогвартсе. Это место больше не подходит вам, даже если забыть про все прочие угрозы. Просто попросите Гарри Поттера приказать вам отправиться в Шармбатон и мирно жить своей жизнью. Если вы останетесь здесь, он будет вашим хозяином в глазах Британии и её закона!

Она даже не задумывалась о своей клятве, это блекло по сравнению с угрозой быть съеденной дементорами. Раньше она боялась потерять независимость, но теперь всё выглядело таким ребячеством, чем-то неважным, бессмысленным. Так почему же её глаза так жжёт?

— И если даже этого недостаточно для вас, мисс Грейнджер, подумайте о том, что мистер Поттер сегодня днём угрожал Люциусу Малфою, Альбусу Дамблдору и всему Визенгамоту. Потому что он не способен здраво размышлять, когда что-то угрожает забрать вас у него. Вам не страшно, что он сделает в следующий раз?

В словах профессора был смысл. Чудовищный смысл. Страшный жуткий смысл.

В них было слишком много смысла…

Она не могла описать словами, что именно подтолкнуло её к пониманию — возможно, причиной было невыносимое давление, которое профессор Защиты оказывал на неё.

Если именно профессор Защиты стоял за всем произошедшим… то профессор Квиррелл устроил всё это просто для того, чтобы убрать её с дороги, чтобы она не мешала его планам относительно Гарри.

Неосознанно она перенесла свой вес на другую ногу, её тело отодвинулось от профессора Защиты…

— Значит, вы думаете, что это я в ответе за произошедшее? — сказал профессор Квиррелл. Его голос звучал немного печально, и её сердце чуть не остановилось, когда она услышала эти слова. — Полагаю, я не могу вас винить. Ведь я всё-таки профессор Защиты Хогвартса. Но, мисс Грейнджер, даже допуская, что я — ваш враг, здравый смысл должен говорить вам убраться от меня как можно быстрее. Вы не можете использовать Смертельное проклятье, так что правильная тактика — аппарировать подальше. Я не против того, чтобы быть злодеем в вашем воображении, если это прояснит ситуацию. Покиньте Хогвартс и оставьте меня тем, кто способен со мной разобраться. Я организую ваш переезд через семью с хорошей репутацией, и, если вы не доберётесь благополучно, мистер Поттер будет знать, что виноват я.