Особое детство. Шаг навстречу переменам - Сборник

Я твердо пообещала, что, если вдруг, буду молиться сразу Богородице, минуя ее скорбный опыт. Дальше в ее жизни было опять все плохо. И эта, седьмая беременность прекратилась уже на довольно большом сроке. Потом через четыре года мы встретились. Она гуляла смалышом. Спрашиваю – как? Кто помог? Она рассказывает: какой-то дядька, лежащий в коме или кататоническом состоянии, на время вынырнув из болезненного своего существования, будучи в трансе, сказал ей, когда, при какой фазе луны и при каких обстоятельствах нужно беременеть. И всякую другую ахинею... Сейчас уже не помню. Однако она все выполнила, как он сказал, не ложилась ни в какие больницы, всё сохранилось само собой. Видела ее в прошлом году издалека. Ожесточенное лицо, не счастливое. Ничего не знаю».

Один замечательный человек, Александр Добровольский, в записках о своей жизни написал потрясающую главу, посвященную своему любимому брату. Сережа был моложе его на два года (1888 года рождения), и, по выражению Добровольского, «его жизнь была прямо переполнена мною», – дети были неразлучны. Но вот грянула беда – Сережа заболел воспалением легких, ему становилось все хуже, он уже не дышал, а хрипел, и как-то вечером Саша услышал слова плачущей матери о том, что Сережа умирает. В ужасе Саша бросился в свою комнату и, рыдая, стал бессвязно просить: «Господи, пусть Сережа не умрет. Господи, сделай, чтобы он стал здоровым! Господи, Ты все можешь! Скажи, чтоб Сережа не умер».

Наконец, обессиленный от слез мальчик встал с колен, подошел к столу, безотчетно раскрыл лежавшее там Евангелие и прочел: «Иди, и как ты веровал да будет тебе». Еще не осознав, что произошло, он направился в комнату больного брата, но был остановлен мамой: «Тише, Сережа уснул». Выздоровление наступило стремительно, и Саша ликовал.

А вот Сережа... Автор пишет: «С этого года Сережа прожил еще около сорока лет... И никогда больше не был счастлив... При всех своих необыкновенных достоинствах, красоте, уме, удивительно мягком и добром характере, он не привлекал к себе людей, а как-то отталкивал их от себя. Точно он носил в себе такое знание, которое делало его чужим для всех». Он ничему не радовался. Писал стихи о смерти. А потом начался его ужасный путь узника ГУЛАГа: «От Соловков до Якутской тайги он исходил все наши русские дебри. Тридцать лет его морили по тюрьмам, гнали без остановки и сроков из одной ссылки в другую, преследовали без жалости, мучили, мучили и, наконец, убили». И вот, прожив долгую трудную жизнь, Александр Добровольский мучительно размышлял над тайной жизни и смерти своего бедного брата: «Может быть любовь Божия оградила бы Сережу от этих ожидавших его страданий, когда бы в тот вечер взяла его, юного отрока, к себе? Но почему же Бог не отверг моей молитвы??? Нам ли знать судьбы Божий. Мне ли упорствовать в своей воле?

Господи, не внимай сердцу моему,Не внимай словам молитвы моей.Но сотвори то, что угодно Тебе,Что избирает и назначает для насВсесвятая и премудрая воля Твоя».

Но вот как же все-таки быть с надеждой на чудо? Конечно же, надежда эта совершенно реальна и неоспорима! Вот что рассказывает наш замечательный врач Ада Михайловна Тимофеева, отдавшая лечению детей более пятидесяти лет жизни, в своей книге «Беседы детского доктора»:

«Показали мне девочку 3-х лет, которая давала приступы, напоминающие бронхоспазм. При всех мерах, которые обычно хорошо снимают это состояние, эффекта у этого ребенка не было. Я стала еще и еще расспрашивать мать, мелькнула мысль об инородном теле. Матери казалось, что девочка внезапно что-то вдохнула. Ранний анамнез былу девочки неблагоприятным. В возрасте 3-х месяцев, после введения вакцины АКДС, девочка перенесла аллергический миокардит. Лечилась в стационаре, наблюдалась опытным кардиологом. В связи с этим я не решалась сразу посылать ребенка на бронхоскопию. Да и мать очень боялась этой процедуры.

В это время мама впервые привела ребенка к причастию, а через некоторое время и сама впервые исповедовалась и причастилась. Вечером после причастия своего и ребенка она мне позвонила и рассказала, что внезапно услышала, как девочка сильно закашлялась. Прибежав в комнату, мать увидела, что во время приступа кашля ребенок выплюнул кровянистую мокроту, в которой была заключена скорлупка от семечек. Нужда в бронхоскопии отпала, больше приступов у девочки не было».

Разве нельзя назвать случившееся чудом? Это самое настоящее чудо, хотя для случившегося возможны самые разные объяснения, от медицинских до мистических. Применимо также и очень любимое атеистами, всё без исключения объясняющее глубокомысленное определение «стечение обстоятельств». Господь очень деликатен, Он дарует человеку свободу выбора и не «припирает к стенке» неопровержимостью доказательств.

Но и в ожидании чуда необходимо сохранять духовную трезвость и здравомыслие.

Моя подруга рассказала об одной своей знакомой, которая находилась в очень тяжелом состоянии из-за онкологического заболевания в уже неоперабельной стадии. В отчаянии женщина пошла на прием к какому-то экстрасенсу, и тот торжественно объявил ей, что она должна поехать на Филиппины, где ей смогут помочь хилеры – местные народные целители, умеющие якобы оперировать без скальпеля, руками. Больная потеряла покой, загоревшись этой надеждой на исцеление. Но на пути к осуществлению мечты было слишком много препятствий: отсутствие денег на поездку, загранпаспорта, крайняя слабость и т. д. Женщина пришла за советом к священнику, и тот твердо заявил, что ехать на Филиппины ей не стоит.

– Ну почему же?! – воскликнула она. – Неужели Вы не допускаете, что чудо может произойти?

И на это священник сказал очень значимые слова: «Конечно же, допускаю. Но за чудом не надо ехать так далеко». Мне показались его слова очень правильными и глубокими. Чудо всегда рядом. Потому что всегда рядом с нами Господь, и в его воле послать исцеление и избавление.

Тех, кто читал книгу Иова, неизменно поражает финал повествования (отрывок до 7-го стиха 42-й главы): ничего еще не изменилось в горестной судьбе страдальца, но услышав ответ Господа из бури, Иов отрекается от всех прежних своих отчаянных вопрошаний и обретает необъяснимое смирение и покой. Столько написано об этой удивительной книге, и все равно трудно выразить, какой внутренний переворот стоит за этими словами: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя».

Что произошло в жизни Марины Ивановой в тот момент, когда, по ее словам, полёт в пропасть стал полётом ввысь? Ведь не произошло чудесного исцеления ее Маши, ее дорогого Кролика, и по-прежнему Марина отвоевывает каждый день свою девочку у жестоких приступов с остановкой дыхания и решает десятки других неожиданно возникающих грозных проблем. Марина молит Бога о здоровье дочери, а Он открывается ей совсем в другом, и она пишет, что после нескольких случаев, произошедших с ней, «вплотную приблизилась к ощущению Божественного участия». И я опять даю слово ей, сильной, талантливой, измученной, мужественной маме Марине:

«Бог говорил с нами языком чудес.

1. Смутное чувство тревоги было у меня в тот момент, когда приехали на дачу. И, разжигая печку, я, не переставая, говорила: „Бог, помоги“. И, видя мое беспокойство, Наташка (Машина сестра) повторяла за мной: „Бог, помоги“. Я разожгла печь – и... с грохотом взорвалась печная асбесто-цементная труба. Летела туча острых осколков. Мы находились в полутора или двух метрах от трубы, можно сказать, в эпицентре взрыва. НИ ОДИН осколок даже не задел ни меня, ни Машу, ни Наташу. Позже, оправившись, я подумала, что, наверное, осколки просто ОГИБАЛИ нас. Слишком невероятным казалось отсутствие травм.

2. Я делала с Машей водные процедуры, борясь с бронхоспазмом. Чтобы создать влажную среду, пришлось сделать душ предельно горячим. Мы с Машкой держали ноги в тазу и дышали паром. Лился практически кипяток. Я и представить не могла, что шланг этого душа не предназначен для столь высоких температур... Под большим напором шланг прорвался в момент, когда я, выходя, закрыла за собой дверь в ванную комнату, с Машкой на руках. Конечно, мы перепугались, был звук взрыва. Я посмотрела потом, как были залиты стены. Не избежать бы нам ожогов, задержись мы ещё мгновение.

3... Мы живем на даче. Вчера был страшный ураган. Лес клонился к земле. А сегодня небывало тихо, листочек не шелохнется. Мне захотелось погулять в такой тишине в лесу. Я брела между березами и разговаривала с Богом, как с другом... В душе был невероятный покой и чувство неожиданного счастья... Внезапно за моей спиной с трескомупала огромная старая сухая береза и легла в метре от меня, расколовшись на несколько частей. Испугаться я не успела. Смотрела без ужаса, постепенно понимая, что мне разрешили пожить еще.