Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии) - Борис Рубцов

В это время Сигизмунд решился, наконец, выступить в поход. Он долго и безуспешно пытался привлечь на свою сторону польского короля Владислава, предлагая даже уступить ему Силезию, но не добился согласия. Сигизмунд заключил союз с австрийским герцогом Альбрехтом, обещав ему все те части Чехии, которые тот успеет занять. Войска Сигизмунда, главную силу которых составляли германские и венгерские феодалы, возглавлялись итальянским наёмным полководцем Пипо Спана ди Озора. Перед лицом этой новой угрозы многие из примыкавших к гуситам панов перебежали на сторону Сигизмунда. Среди предателей оказались, как и следовало ожидать, Рожмберк и Вартенберк.

19 октября 1421 года над Прагой снова разнёсся тревожный звон колоколов церкви Марии Снежной, где был священником Желивский. Желивский горячо убеждал [186] народ не верить ни панам-изменникам, ни пражским богатеям, которые готовы на сговор с врагом. Он призывал пражан вручить власть единому военачальнику — городскому гетману. Народные массы последовали за своим испытанным руководителем. На пост гетмана, который давал право карать смертью изменников и предателей, а также право назначать и смещать коншелов, был избран бедный шляхтич Ян Гвезда по прозвищу Бздинка. Гвезда во всём согласовывал свои действия с желаниями пражского плебса. В тот же день было смещено пять коншелов, которые были заменены избранниками народа. На следующий день казнили ненавистного пражской бедноте пана Садло, обвинённого в измене народу.

В такой сложной и напряжённой борьбе в Праге утвердилась власть городского плебса, руководимого Желивским и Гвездой, в помощь которому были избраны четыре подгетмана. Гвезда вскоре двинулся во главе войск навстречу крестоносцам и после ряда мелких стычек вернулся в Прагу, где к тому времени народ сместил двух из четырёх справцев и поставил на их место новых.

Между тем предупреждения Желивского оказались правильными. Паны стали переходить к Сигизмунду, который, надеясь на лёгкую победу, уже готовился к вступлению в Прагу. Но теперь против него выступили основные силы таборитов во главе с Жижкой. Слепой полководец был грозным противником и вскоре доказал это врагам. Опорным пунктом таборитов против двигавшихся к жизненным центрам Чехии полчищ Сигизмунда могла быть Кутная Гора. К ней одновременно с противоположных сторон устремились крестоносцы и гуситы. Жижка сумел опередить врага и первым занял город. Но с востока уже подходили отряды императора. На своём пути они опустошали деревни и города Чехии, грабили население и зверски расправлялись с ним, не щадя ни женщин, ни детей. Видя, что кутногорские бюргеры очень ненадёжны, Жижка отвёл свои войска из города и стал укреплённым лагерем в окрестностях Кутной Горы. Отряды Жижки расположились на возвышенности, защищенной с трёх сторон природными препятствиями и доступной для нападения только с севера. Императорские отряды двинулись на штурм, но не смогли сломить сопротивления гуситов. Однако в декабре 1421 года из-за измены кутногорских бюргеров город был сдан врагу. В городе разгорелась [187] кровавая резня. Сторонники папы и императора врывались в дома своих противников и избивали всех без сожаления. В ночь после нападения крестоносцев Жижка воспользовался темнотой, опрокинул осаждающих, прорвался сквозь их кольцо и двинулся по направлению к Колину. Сигизмунд решил, что это бегство. По пути таборитский вождь усилил свои войска, присоединив к ним немало крестьянских отрядов, и в начале января 1422 года двинулся назад к Кутной Горе. Крестоносцы после отхода Жижки разошлись на грабёж по соседним сёлам. Сигизмунд побоялся дать сражение и приказал немедленно начать отступление. Кутногорские патриции и бюргеры страшились заслуженного возмездия и решили отступать с императорскими войсками. По приказу Сигизмунда город был подожжён.

Табориты преследовали королёвские войска, и вскоре отступление последних превратилось в беспорядочное бегство. Крестоносцы оставляли награбленную добычу, бросали всё, включая оружие. Сам Сигизмунд побоялся задержаться даже на одну ночь в Немецком Броде и безостановочно бежал до самой Ийглавы. Пипо Спана ди Озора пытался задержать таборитов при переправе через Сазаву, но потерпел поражение и стал поспешно перебрасывать остатки своих отрядов через замёрзшую реку. Лёд не выдержал тяжести множества закованных в железо рыцарей, и они стали тонуть. При таких условиях о спасении уцелевшей части обоза не могло быть и речи. Гуситам досталась огромная добыча — несколько сот возов добра, награбленного крестоносцами, в том числе одних только книг, вывезенных патрициями из Кутной Горы, было взято три воза, что представляло собой по тем временам огромную ценность.

После этого таборитские войска отступили к Немецкому Броду. 10 января 1422 года город был взят приступом, гарнизон уничтожен, остатки населения выведены, уцелевшие укрепления разрушены, а строения подожжены. На следующий день, когда табориты праздновали победу над врагом, престарелый Жижка удостоился высшей чести. От имени всего народа он был опоясан мечом. Через несколько дней победоносные войска таборитов торжественно возвратились в Прагу. Так провалился благодаря героическому сопротивлению народа, поднявшего оружие на справедливую борьбу против феодальной [188] эксплуатации и католической иерархии, второй поход европейской феодальной реакции.

В тяжёлую осень и зиму 1421/22 года, когда над Чехией нависла грозная опасность, народные массы, как всегда, встали грудью на защиту родины и своей самоотверженной борьбой отстояли завоёванную свободу. Поэтому богатые пражские бюргеры вынуждены были терпеть ненавистное им правление плебейских коншелов и мириться с революционными проповедями их руководителя Желивского. После побед у Кутной Горы и Немецкого Брода пражские богачи, которые считали, что внешняя опасность уже миновала, решили, что настало время ликвидировать завоевания плебса и укрепить своё положение за счёт народа.

Богатые бюргеры обратились к посредничеству таборитской верхушки. Специальная третейская комиссия, где преобладали паны-чашники, приняла решение произвести выборы новых коншелов и установить несменяемость их в течение года. Третейская комиссия объявила, что всякое выступление против новых коншелов будет подавлено вооружённой силой. Новоизбранные коншелы были врагами плебса и задумали расправу с неутомимым и неподкупным вождём пражского плебса Яном Желивским. Ян Гвезда был немедленно отстранён от командования войсками Пражского союза, а на все посты в городском управлении коншелы стали проводить своих сторонников.

Общее наступление сил реакции на права народных низов закончилось злодейским убийством Яна Желивского. 9 марта 1422 года он был обманом вызван в ратушу. Там Желивского стали спрашивать о его мнении относительно происходивших в то время военных действий пражского войска. В соседнем помещении уже находились наготове палачи, и, когда в ратушу прибыли вызванные туда же девять ближайших соратников Желивского, по приказу новых коншелов все они были схвачены. Непосредственно вслед за этим арестованных по одному вывели во двор ратуши и обезглавили.

Скрыть это кровавое преступление не удалось. Кто-то из народа заметил кровь, вытекавшую из-под ворот ратуши. Быстро распространились слухи о расправе с руководителями пражской бедноты. В городе ударили в набат. Народные массы ворвались в ратушу и, обнаружив [189] голову и тело своего любимого вождя, преисполнились ненависти к его подлым убийцам. Все схваченные коншелы были перебиты, их дома разрушены. Заодно досталось и богачам — истинным вдохновителям расправы с Желивским. На следующий день были выбраны новые коншелы, на этот раз снова из сторонников народа. Одним из них был случайно уцелевший Шрол, бывший коншел, один из соратников Желивского. Вызванный в день убийства в ратушу, он не успел туда явиться и благодаря этому остался жив.

Смерть Желивского была большой потерей для народа. Ян Желивский пользовался заслуженной любовью пражского плебса. Но его жестоко ненавидели богатеи-бюргеры, которые видели в нём не только пламенного трибуна, но и умелого политического руководителя, прямо призывавшего народные массы к организованной борьбе за участие в государственном управлении, за облегчение тяжёлой участи трудящихся. Бессменный член пражского совета, Желивский неуклонно отстаивал во всех случаях дело и интересы народа. Поэтому, как только пражские богачи с помощью таборитов отразили очередной грозный натиск всеевропейской феодально-католической реакции, верхушка пражского бюргерства организовала предательский заговор и злодейское убийство пламенного вождя самых радикальных слоев Праги. Народ отомстил презренным палачам и их вдохновителям, но руководителя, подобного Желивскому, народные массы Праги не смогли уже выдвинуть до конца гуситских войн. Убийство Яна Желивского показало, что верхи пражского бюргерства уже вступили на путь предательства, который привёл их впоследствии к Липанам[41] и капитуляции перед феодально-католической реакцией.