Как готовиться к войне - Антон Антонович Керсновский

То ли еще готовится в тайниках кабинетов, мастерских и лабораторий ко дню грядущего международного столкновения – для истребления человечества!..

В свете этой жестокой действительности так неожиданно было натолкнуться, случайно, на позабытые строки русского военного мыслителя – М. И. Драгомирова, написанные им в 1902 году…

Во время австро-прусской войны 1866 года Драгомиров состоял военным агентом при прусской главной квартире. Передавшийся на сторону пруссаков венгерский генерал Клапка составил для Бисмарка обстоятельные и весьма резкие аттестации австрийских командующих генералов. Аттестации были напечатаны и опубликованы немцами; один экземпляр был предоставлен Драгомирову. И вот, вспоминая этот эпизод, М.И. сетовал на «бесцеремонность Бисмарка в выборе средств для достижения цели»… «На публичных чтениях в Академии я цитировал эти аттестации и одобрения за сие не получил. Тем менее, конечно, мог я предавать их тогда бумажной гласности»… Бисмарк, по словам М. И., «не остановился бы даже перед тем, чтобы взбунтовать подданных против их законного государя, если бы это понадобилось по ходу войны»…

Так рисовался Михаилу Ивановичу предел «бесцеремонности». Какой анахронизм для наших дней! Не превзойдены ли всякие пределы новейшими Бисмарками, безразлично – в военном мундире, в рубахе гитлеровца и в пиджаке социал-демократа. Да и не одними немцами, конечно… В этом деле с ними соперничают – не без успеха – многие другие. Под тихий рокот речей о пан-европейском союзе куются страшные орудия истребления. Право – ничто перед силой. Встает уже прямо вопрос: «Все ли дозволено в интересах нации?»

Политика обходит этот вопрос многоговорящим молчанием. Совесть говорит – «нет!» А жизнь отвечает – «да!»

И если мировая совесть не заговорит громче и решительнее, то мир увидит закат своей культуры.

Деникин А. Этика войны // Русский Инвалид. – 1931. – № 17.

Новые веяния в военном деле

Л. Зайцов

Пятидесятые годы

Слова, приписываемые маршалу Фошу о том, что каждая новая война начинается с того, чем кончилась предыдущая, – конечно, были начисто опровергнуты 2-й мировой войной.

Увы, эта традиция реминисценций поддерживается почти всеми высшими военными школами мира. Уж не говоря о доживших участниках 1-ой мировой войны, ведь участники 2-й, в подавляющем своем большинстве, твердо убеждены, что их опыт является основой стратегии и тактики будущего.

Конечно, приятно говорить (если не думать), что войны отжили свой век, так как техника разрушения достигла той степени, когда и победители и побежденные подвергнутся одинаковой участи. Участи – гибели не только материальных ценностей, но и цивилизации вообще. Однако наивно считать, как показывает опыт истории, что логика или даже простой здравый смысл руководят внешней политикой народов. Войны – подобны оспе, раку или туберкулезу в плане физиологическом. В плане социологическом – это, увы, неизлечимая социальная болезнь. И если медицина не только ищет, но порой и находит средства борьбы с этими болезнями, социология (эта «Золушка» науки) колеблется даже в определении войны, как закономерного или же как ненормального явления. Все же не политическое суесловие, а чисто научный подход к этому вопросу, как хотя бы, например, в труде профессора П. Сорокина «Social Dinamics», исключает всякие иллюзии в смысле возможности исчезновения войн из международного обихода.

Из этого, конечно, не следует, что война вероятна в ближайшие годы. В ближайшем будущем она, скорее, маловероятна. Но все же война остается и всегда останется в пределах возможностей. А если война как социальная болезнь все еще неизбежна, естественно встает вопрос, во что она может вылиться и к чему она приведет. Второй вопрос – о ее последствиях – никогда не интересовал, да и не будет занимать по свойству характера мышления политических «деятелей», т. е. тех, кто будут решать участь народов – начало новой войны. Об этом не стоит и говорить. Это – все равно, что воду лить в решето. Единственный реальный вопрос, это – во что она может вылиться и как ее придется вести.

И в этом отношении как будто повторяется та же ошибка, которая была так типична для подготовки 2-й мировой войны. Если большинство ее участников проглядели решающую для той эпохи роль броневых войск, сейчас все данные за то, что большая часть армий мира склонна проглядеть то, что обстановка снова изменилась. В военном деле, пока техника не стала в ней решающей, эволюция приемов ведения войны двигалась черепашьим шагом.

С той поры, как техника стала в военном деле ведущей осью, – эта эволюция все более и более ускоряется. 1-я мировая война меньше отличается от Франко-прусской (а прошло 44 года), чем вторая – от первой, 21 год спустя. Прогресс техники, конечно, не в смысле ее пользы для человечества, а в отношении ее чисто реальных достижений, подобен известному в физике «равномерно ускоренному» движению. К тому же это движение сейчас не только равномерное, а непрерывно все более и более ускоряющееся.

Мы живем в веке решающего значения авиации. Все эти набившие оскомину рассуждения о том, что пехота может «занять и закрепить захваченное», пора сдать в архив. Бесспорно, в этом есть большая доля правды, но не в этом – решение вопроса. Опасно, исходя из частных случаев, строить схему общего и основного. Ведь нельзя же, например, сейчас всерьез говорить об успехах Советской Армии в 1943–1945 гг., основанных якобы на «сталинской» идее решающего значения сосредоточения артиллерии. Только военная безграмотность (наряду, правда, порой с поразительной интуицией) Гитлера, как сейчас известно из напечатанных воспоминаний немецких генералов, допустила те прорывы германского фронта, которые можно было избежать применением «эластичной обороны». Но эти новые идеи не укладывались в мозгах «капрала I-й мировой войны»: «Ни шагу назад» – и в результате – Берлин…

Значение и решающая роль авиации – не столько в ее возможностях в смысле управляемых летчиками самолетов, сколько в тех горизонтах, которые ей открываются в отношении самолетов-роботов. И даже достижения ядерной («нуклеарной») физики – лишь орудия в плане развития телеводимых, т. е. управляемых не летчиком, а с земли, самолетов и ракетных снарядов. В них будущее, если уже не настоящее, в смысле развития военной техники.

Однако по старой традиции даже атомную энергию стараются запрячь в шоры старой тактики. Отсюда эти атомные 11-ти дюймовые пушки, которые либо начисто уничтожают и пехоту, и артиллерию противника, или же просто, что называется, голыми руками будут ими захвачены. И второе, если стать на точку зрения старой тактики, т. е. «пехоты – царицы полей сражений», для которой они создаются, – куда более вероятно. Да к чему же тогда и огород городить?..