Последыш - Александр Холин

– Легко! – Владимир Геннадиевич просиял и сделал уместную театральную паузу. – Так вот, с очень древних времён в Китае черепаху называли Чёрным воином. Китай находится от нас немного южнее, как вы знаете, и там она была всегда символом севера и космологического сотворения мира. Даже Лао-Цзы это отмечал. В Китае, как и в стране Десяти Городов, черепаху ставили в основании погребальных памятников. Но назвать кого-нибудь у них в стране черепахой – это просто смертельное оскорбление. Причём, на Великой Китайской стене были обнаружены изображения черепах, но со стороны Китая. Археологи заинтересовались этим курьёзом и впервые отметили, что бойницы на стене тоже обращены в сторону китайской территории. Значит, не известно, кто отстроил стену и с какими целями. Скорее всего, древние китайцы к Великой стене имеют весьма отдалённое отношение.

– Так. А пирамида из черепов – погребальный памятник? – поинтересовалась Шура.

– Конечно, – удивился вопросу Зданович. – Это же всем известно. В пирамиде присутствуют черепа самых выдающихся людей страны Десяти Городов.

– С тех ещё времён?! Настоящие?! – пыталась уточнить Саша.

– Настоящие, – подтвердил Владимир Геннадиевич. – Только они в помещении цитадели свалены были, а мы по описанию, сложили именно в том месте, где они раньше возвышались. И крест тот же. Не знаю, право, откуда он взялся здесь за пять тысяч лет до Рождества Христова, но петли времени разыгрывают с нами чудные штуки, я так думаю. А, может быть, и ошибаюсь.

На Тибете черепаху называют Алаг Мэлхий. Это значит – хитрая черепаха. И почти в каждой стране её панцирь служил гранью между жизнью и смертью. Кстати, вы, ребята, заметили, что панцирь черепахи опутан змеиной шкурой? Это древний космологический символ сотворения мира. Вот так.

– Поразительно! – только и смог выговорить Тришка. – А остальные животные?

– Сейчас и до других доберёмся. Значит, черепаха у нас находится с северной стороны, а с южной, по-моему, Богал.

– Кто? – не поняла Шура.

– Иркуйем-Богал – царь медведей.

– Медведь же с восточной стороны, – поправил лектора Тришка.

– Ах, да. Иркуйем-Богал – исключительно Сибирский медвежий царь. О, это удивительная история! Разве на Москве ничего про сибирских медведей не известно?

– Пока нет, – пожала плечами Сашенька. – Разве что в Московскую Олимпиаду в двадцатом веке резиновый мишка улетел из Лужников прямо в небо, и никто не знает где он сейчас. Но мы готовы удалить своё высокосортное незнание медвежьей истории.

– Договорились, – кивнул Владимир Геннадиевич. – Значит так. Здесь Богала никогда не называли общеизвестным именем, хотя имён было много. Например, Хозяин, Потапыч, Косматый, Дремучий, Грязный, но не Медведь.

– Почему?

– Потому что запросто можно беду накликать, – серьёзно сказал археолог. – Здесь его всегда боялись, уважали, да и сейчас так же относятся. Иркуйема никогда нельзя определить однозначно. Скажем, труслив, как заяц; свиреп, как лев; зол, как волк; хитёр, как лиса. Скорее всего, в медведе сочетаются все эти качества: добродушие, обжорство, ярость, богатырская сила, неуклюжесть, лень и всё это хозяйство венчает звериная нежность. Каково?

– Фантастика!

– Вот те и фантастика, – улыбнулся Владимир Геннадиевич. – Поэтому медведя в Сибири всегда считали оборотнем, и если какая женщина объявляла, что родила от медведя – ей верили. Только младенцу всю жизнь приходилось отдуваться за разгульную мамашу и привыкать к одиночеству. Но, ни мать, ни ребёнка особо не трогали, боялись.

Так. Теперь, вроде бы добрались до юга.

– Смотрите, там выточенный из большого оникса Грифон, – подсказал Тришка. – Неужели эта птичка тоже из захоронения?

– Грифон, грифон, – хмыкнул археолог. – Откуда он появился, для нас остаётся пока что тайной за семью печатями. Такой своеобразный крылатый сфинкс с туловищем льва и головой орла. Признаться, для меня самого странно, как оказался здесь грифон? Может, действует стандарт мышления? Если грифон или сфинкс, значит, обязательно Египет. Но почему обязательно?

Ведь в том же Египте и Греции существует предание, что грифоны живут где-то на Крайнем Севере, в стране гипербореев. У греков до сих пор сохранилось убеждение, что Аполлон – выходец из той же Гипербореи. Он даже несколько раз уезжал с Олимпа в отпуск и вполне возможно прямо сюда.

А занятие у гиперборейцев было только одно: охранять золото богов от уродливых великанов аримастов. Больше я, к сожалению, о грифонах ничего не слыхал. Но существуют проверенные факты, что народ по всему земному шарику расселился именно отсюда. То есть, наши праотцы жили в Аркаиме. Правда, мало пока известно о действительных переселенцах.

– Но и этого более чем достаточно, – успокоил его Тришка.

– Правда? Ну, тогда приступим к западу. Видите, там из красного камня птица Сирин, – Владимир Геннадиевич сделал несколько шагов в сторону пирамиды. – Я вижу, вас эти символы у подножия пирамиды не на шутку заинтересовали. Надо же! Ну, ничего. Сирином, эта птица на Руси никогда не была. Так она зовётся где-нибудь в Греции или Словении, а здесь, в России, Макошь. Это чисто сибирское имя и нигде больше не услышишь. Птица с головой девушки! О, эта птичка многим помогла с ума сойти. В Греции где-то ютятся их сестрёнки – сирены. Слыхали? Надеюсь, помните, как Одиссей готов был всё на свете отдать, да и себя тоже за один лишь поцелуй такой птички? Хорошо, что у гребцов уши заткнуты были.

– Ой, мне здесь так нравится! – пискнула Шура. – А вторая пирамида такой и была, или её тоже из разных камней сложили для будущего музея?

– Это хорошо, что вы не забыли о второй пирамиде, – усмехнулся Зданович. Мы её обнаружили такой, какая есть, только очистили от различных слоёв накопления земли. Кстати, в самой нижней части наслоения существуют ярко выраженные слои морского ила с водорослями и окаменевшим планктоном.

Археолог, произнося речь, всегда следил за тем, какое впечатление производят его слова на слушателей. Горящие глаза обоих гостей и междусловное «аханье» явно нравились археологу, ведь перед скушными туристами и лекции об истории земли читать скучно. А молодая парочка проявляла интерес к его работе, которая была для Здановича действительно лебединой песней.

– Каждый из нас может возродить в душе своей Божественную драму, но никто из нас не в силах переделать её. Так и эта пирамида пережила все века, потопы, ледники и возродилась для нас новым словом древнейшей истины.

Археолог сделал паузу, откашлялся и продолжил:

– В соседнем с нами государстве существует поверье, что на горе Кунь-Мунь растёт дерево, из-под корней которого текут два ручья – живой и мёртвой воды. А по стволу бегает белочка меж нашим царством и запредельностью. Когда мы откопали эту пирамиду, то сначала просто растерялись, ибо с её появлением на свет рушились многие представления человека о развитии цивилизации. Право слово, мы думали, что пирамида скрывает в себе это дерево, то есть, соединяющий мост меж двумя или несколькими мирами. Но она пока ни для кого недоступна, поскольку, если это захоронение какого-нибудь земного царя или владыки Аркаима, то вход, как и в египетских пирамидах, может быть где-то в другом месте. Может быть, даже в подвале стоящего рядом храма. Во всяком случае, наша сибирская находка много меньше по размерам любой египетской, но зато нигде больше не найдёте такой красавицы.